— Так на то и расчёт!
Председатель «Рейва-банка», Сухоруков Иван Фёдорович проходит дальше и с явным удовольствием осматривает помещение.
— Влад Викторович, ты только посмотри какой результат! И всего за одну ночь.
— Фантастика, — иронизирует Крамель, — только почему меня не предупредили?
— Мы с Александром решили, что так тебе будет интереснее, — отзывается Сухоруков. — А то стал бы нервничать, контролировать всех и всё, и испортил бы девушкам сюрприз. Правда ведь… кажется, Зара? — обращается он, собственно, к Заре.
— Зара Амбарданян, — приветливо улыбается она начальнику начальников.
— Впечатлён и покорён, — весело подмигивает ей Сухоруков. — А где же главная героиня пьесы?
— У вас за спиной, — хмыкает Крамель.
— Ольга Александровна Арольская, — я выхожу из тени, в которой пыталась взять себя в руки, — приятно познакомиться.
— И мне приятно! — Сухоруков двумя руками пожимает мою ладонь. — Наслышан о вашем профессионализме, снимаю шляпу.
— Благодарю, но слухи преувеличены, — вежливо улыбаюсь я председателю «Рейвы».
— Не верю, — качает головой он. — Уж точно не тем, кто мне о вас рассказывал.
Дальский будет мучиться, гарантирую!
— Что же, — Сухоруков последний раз обводит взглядом преобразившийся архив, — оставляю вас радоваться обновкам. Работайте, господа.
Он выходит, а мы всё ещё молчим, обмениваясь мрачными, в случае нас с Крамелем, и осуждающим, как у Зары, взглядами.
— Я так понимаю вывеску выбрасывать уже не надо? — хмыкает Игорь, делая шаг вперёд.
— Извини, что выдернула тебя, — с сожалением качаю я головой, когда мы выходим из лифта. — Я даже подумать не могла, что всё так обернётся!
— Да брось убиваться! — фыркает Игорь. — Радоваться надо, что тебе работу облегчили, а вы с тем мужиком разве что на стены на кидались.
— Ты бы знал, как у нас всё сложно, — хмыкаю я и мы проходим через стеклянные двери.
— Это со вчерашним коллегой у тебя всё сложно? — догадливо интересуется Игорь.
— У него так, похоже, со всеми.
И взгляд Крамеля прямо это доказывал. Кажется, семейные отношения осложнились ещё больше, в этот раз точно по вине Дальского.
— Слушай, Оль, — Игорь останавливает меня за руку, разворачивая к себе, — тут такое дело…
— Снова помочь с Катей? — закатываю я глаза.
— Не, с ней всё прекрасно, а вот с мамой… Анна Николаевна примчалась к ней вчера — запыхавшаяся, злая, как стая собак и долго что-то втолковывала, заперевшись на кухне. Я слышал, что они говорили о тебе. Как бы не вышло чего…
Всё, что могло выйти, уже вышло.
— Спасибо за беспокойство, но ты переоцениваешь нашу пенсионерскую гвардию! — притворно веселюсь я. — Сначала Анна Николаевна увидела у меня тебя, а вчера застала за ужином с Дальским, так что весь вечер наверняка жаловалась твоей маме на ветреную невестку.
— Ладно, если так, — светлеет Игорь. — Хотя я не ревнивый, как-нибудь переживу твоих ухажёров!
— Иди уже, Отелло! — я шутливо толкаю его в плечо и потом ещё долго смотрю как он уезжает с гостевой парковки.
— Проводила? — шёпот над ухом заставляет меня подпрыгнуть.
— С ума сошла так пугать?! — выдыхаю я. — Что, Крамель уже высказался на тему твоей испорченности?
— Высказался. — Зара окидывает стоянку довольным взглядом.
— А ты что?
— Посоветовала больше следить за своим хозяйством, а не за невестой, которая его все равно не устраивает. Скажи-ка мне лучше, что такого произошло вчера, что твоего Дальского так распирает?
— Он подвёз меня до дома.
— Оль, — Зара удерживает меня за руку, заставив развернуться к ней лицом, — по-твоему я идиотка?
— Нет, ты студентка, комсомолка, спортсменка и просто красавица! — Моя улыбка её не устраивает.
— Ни то, ни другое, ни третьей. Так и быть, с последним соглашусь, но это не освобождает тебя от ответа.
— Ты же в курсе, что лезть в чужую личную жизнь неприлично? — морщусь я.
— Только когда эта личная жизнь не касается моей работы. — Зара долго сверлит меня взглядом и я сдаюсь.
— Не смотри так, ничего не было!
— И что именно скрывается в твоём «ничего»?
Глупость, недальновидность и дурацкие мурашки.
— Ужин. — Разлитый кофе, опрокинутая сковородка и то, что надо бы забыть, да вряд ли получится. — Банальные яичница и кофе.
Чёрта с два я поверю, что на Дальского повлияла именно я! Потому что, услышав дверной звонок и остановив всё это «ничего», он был не сильно адекватнее меня и вряд ли понёсся планировать обустройство архива. А Анне Николаевне повезло увидеть меня взъерошенной и с припухшими губами.
— Игорёша же ушёл, — постепенно осознавая происходящее, растерялась она, опустила взгляд на, стоящие тут же, мужские кроссовки и вылетела из моей квартиры, громко хлопнув дверью.
— Оль. Оля! — Зара касается моего плеча. — Это ты вчерашний ужин вспомнила? — прищуривается она.
— Расскажи лучше, почему ты молчала, что Дальский родной брат твоего Крамеля?
Глава 14
— Кто? — хмурится Зара и мы направляемся ко входу в банк.
— То есть ты тоже не в курсе.
В молчании мы поднимаемся на нужный этаж, но вместо архива, видеть который пока выше моих сил, я иду в другую сторону.
— Ты куда? — оборачивается Зара.
— К Крамелю, надо уточнить пару моментов.
Принципиально важных уже потому, что наш спор обрастает новыми сложностями.
— Влад Викторович, можно? — открыв дверь, я на мгновение замираю, осознав, что именно сказала.
Вместо ответа Крамель кивает на кресло, не отрывая от уха телефонной трубки.
— Да, я понял. Хорошо, но в понедельник отчёт должен быть у меня. Надеюсь. Всего хорошего. Что у вас, Ольга Александровна? — Засмотревшись на висящий на стене календарь, я не сразу реагирую на вопрос. — Хотите, я вам его подарю?
— Архиву только календарей не хватает для полного комплекта, — с тяжёлым вздохом я кривлюсь и откидываюсь на спинку кресла.
— А вы пришли обеспечивать мне алиби? — хмыкает Крамель. — Так я вас расстрою, ваш бывший начальник отказывается со мной общаться.
— Я пришла с вами поговорить, но, если вы не в духе, могу прислать Зару.
— Ольга Александровна, вам своих трудностей мало? Зачем вы влезаете ещё и в это? — морщится он.
— Как раз о трудностях… — Я подаюсь вперёд. — Вы спорили со мной на определённых условиях, которые, благодаря Александру Германовичу, значительно изменились.
— Мда… — Крамель откидывается на спинку кресла. — Александр Германович не имеет привычки интересоваться чужим мнением. Особенно, когда прёт напролом. Скажите, — в его взгляде неподдельный интерес, — почему он так старается вас вернуть?
— Я задаюсь этим же вопросом, — развожу я руками. — Владисл… Влад Викторович, что с нашим спором?
— Работайте, Ольга Александровна, — неожиданно благосклонно отмахивается он. — Вы ничего не можете против Сашиных желаний.
Я давлюсь вдохом и, откашлявшись, поднимаю взгляд на Крамеля. Могу, но… Но вспоминается уверенный поцелуй и тихое: «Оля!» Кажется, я и против своих желаний мало что могу.
— И всё же это нечестно.
— Забудьте. И радуйтесь, что у вас резко возросли шансы стать начальником архива.
— И что, Влад скосил тебе срок? — Мой задумчивый взгляд проходит по Заре, сидящей за своим собственным рабочим местом.
Дальский даже таблички на столах поставил!
— Нет, оставил всё как было. — Я провожу пальцами по столешнице. Ни следа пыли, и это после быстрейшего из всех ремонтов, что я видела.
— С чего такое великодушие? — Она разворачивается на стуле и подаётся вперёд.
— Враг моего врага — мой друг, даже если враг и друг — братья, — хмыкаю я.
— Вот это вообще непонятно, — Зара хмурится. — С чего Владу скрывать родного брата? Да и родного… у них похожи разве что лица, и то не факт.
— Это ты с ними породнишься, не я.
