в еде вилкой.
– Это овощи с курицей, – уверенно отвечаю. – Я не сама это придумала, Лесли написала мне меню. – Сразу же оправдываюсь.
– Да мне все равно, что написала Лесли. Я хочу нормальной жареной еды. Я не могу питаться одними овощами, я не заяц.
– Давай, я сделаю тебе что-то другое, – пытаясь нейтрализовать вспышку.
– Мне еще два часа ждать, пока ты приготовишь?
– Я быстро, – лезу в холодильник, подыскивая что-то подходящее.
– Не надо уже. Хватить насиловать холодильник взглядом, – слышу за спиной.
– Хорошо, что тебе готовить? – закрываю холодильник, и разворачиваюсь к парню.
– Посмотри в интернете ролики. Мне тебя учить что ли?
– Скажи что, я сделаю.
– Еду, вкусную, а не эти овощи пресные. Еще и недосоленные. – Его возмущение накатывает всё сильнее, и справиться с ним всё сложнее.
– Несоленые, да? – Открываю банку с солью и сыплю ему приличных ложки три столовых на глаз. – Так лучше?
– Чокнутая, – злится на меня.
– Лесли мне написала, что приготовить. Я это и приготовила. Ты ничего другого не заказывал.
– Когда ты уже запомнишь? Можешь записать себе где-то и вызубрить. Мне плевать, что написала Лесли. – Встает из-за стола, захватывает тарелку, и идет на меня. – Мне глубоко всё равно на её правила и желание быть хорошей. И ты тоже прекрати строить из себя невинную овечку. Смотрела на меня вчера в этом костюме так, что готова была трахнуть прямо на столе. – Дыхание сбивается от его слов. И в мыслях не было ничего такого, о чем он говорит сейчас с такой злобой. – Выкидывает еду в мусорку, а тарелку ставит в раковину. – Пойду съем хот-дог. Он хотя бы вкусный. – Накидывает толстовку и выходит из столовой в коридор, оставляя меня одну.
Сжимаю зубы, чтобы не расплакаться. Зачем так со мной? Накладываю еще одну тарелку. Надо занести Мануэлю. Может я на самом деле так плохо всё делаю, а все только льстят и лгут? Смахиваю выступившие слезы в уголках глаз. Глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю, успокаиваясь. Беру поднос с едой и иду наверх. Стучу в дверь к Мануэлю и на этот раз жду, когда ответит, и только потом вхожу.
Быстро ставлю поднос и не смотрю на мужчину. Знаю, что ему достаточно взгляда, чтобы всё понять. Не хочу. Мне просто нужно спокойно пореветь. Выплеснуть всё это куда-то, чтобы не копию в себе.
– Потом заберу поднос, – разворачиваюсь и иду к двери.
– Эвон, – тут же окликает, – что-то случилось? – Спрашивает в спину. Дергает последнюю ниточку и слезы быстро катиться по щекам.
– Нет, – делаю более уверенный голос и открываю дверь.
– Подожди, – настойчиво требует. – Повернись. – Быстро вытираю ладошками слезы и разворачиваюсь.
– Ты плачешь? Что случилось?
– Ничего, Мануэль.
– Как же ничего. Джейк спит?
– Да.
– Закрой дверь, сядь и расскажи.
– Я не хочу. Вы не должны меня успокаивать.
– Я столько прожил и больше всего на свете не переношу женские слезы. Так что сядь. Пожалуйста. – Молча закрываю дверь и сажусь за стол напротив. – Что случилось? – мягко спрашивает. Не давит, но настаивает.
– Попробуйте еду. – Киваю на тарелку с теми же овощами. Мужчина берет вилку и аккуратно, можно сказать, по-аристократически ест. – Как вам, только честно?
– Вкусно, а что? – Знаю, что если расскажу, он будет утешать и призовет смириться.
– Чтобы я ни сказала, знаю, что вы ответите. – И, не давая ему время что-то вставить, заканчиваю: – “Не обращай на него внимание. Он просто такой человек.”
– Хм, – улыбается, – ну вряд ли ты сейчас говоришь про Джейка. Вероятно, что-то натворил Райт? – Молчу. Упираюсь глазами в пол. Под глубоким взглядом Мануэля тяжело. Невыносимо молчать и держать всё в себе.
– Он ваш внук. Вы всё равно будете на его стороне.
– Ошибаешься. Я на стороне того, кто слабее. – Поднимаю глаза на него, не понимая, что мужчина может сделать для меня.
– Райта уже не изменить и не исправить. Он сам хочет быть таким.
– Каким таким?
– Жестокий, эгоистичный, придирчивый, самоуверенный, грубый.
– Это мой внук? – прищуривается, по-доброму улыбаясь.
– Я же говорила, вы будите на его стороне.
– Что он делает? – игнорирует мои слова и расспрашивает дальше.
– Он задевает меня всегда, когда можно. Он срывает на мне злость, если у него что-то не так. Он провоцирует меня. Ему все не нравится. Он просто ищет к чему прицепиться. Последняя капля была в том, что сегодня он выбросил мою еду и сказал, что хот-доги на улице вкуснее. – Раз Мануэль спросил, выложила ему всё. Не знаю, чего хочу этим добиться, но мне просто нужно выговориться.
– Что делаешь? – Ставит своим вопросом в тупик.
– А что я могу сделать, – пожимаю плечами. – Я тут никто. Буду выступать – могу лишиться работы, проще проглотить обиду и смолчать.
– Знаешь, это частая реакция в животном мире убегать или нападать. Драка и бегство. Если ты слабее, то убегаешь, если сильнее нападаешь. Но мы люди. И что нам дано природой, а мы этим неумело пользуемся? – Смотрю на него, вникая в суть слов. – Нам дан язык. Чтобы мы разговаривали. Не кричали или молчали, а разговаривали.
– Я разговариваю.
– Огрызаешься, оправдываешься, обвиняешь? Я угадал?
– Но он делает то же самое.
– У него с этим нет проблем. Он не переживает и не плачет. – Глубоко вздыхаю, внутренне соглашаясь с мужчиной. Да, у Райта с этим проблем нет. – Хочешь, помогу тебе?
– С чем? Поговорите с ним? Не надо. Это бесполезно. Он не изменится.
– Нет. Я не буду говорить с ним. Он не измениться – да. Но ты можешь изменить свое отношение к этому. Можешь стать уверенней в себе. Настойчивей. Можешь начать общаться, а не убегать и нападать в ответ. Не ругаясь, не оправдываясь добиваться того, чего ты хочешь.
– Зачем вам это? Он же ваш внук. Вы вроде как против него.
– Да нет, почему? Я делаю это для тебя. Именно тебе нужна уверенность в себе и настойчивость. Я знаю, как помочь. Интуиция мне подсказывает, что это инвестиции, которые окупятся потом.
– Что вы имеете ввиду?
– Не важно. Ну так, что скажешь?
– Хорошо, терять мне всё равно нечего.
– Подумай, он тот, кто поможет тебе измениться. Хотя он и сам этого не знает. С его помощью ты, как бы сказать, изменишь мысли, перепишешь их. Научишься думать по-другому.
– Я должна делать что-то определенное?
– Запомни для начала. Право отстаивать свое мнение это нормально, и никто не может управлять твоими эмоциями, если ты не допустишь этого. – Кивает на стул, приглашая присесть.
– Оно само внутри, понимаете, что-то взрывается и хочется выплеснуть это или как вы говорите сбежать.
– Ты должна
