Миша подходит к Анечке чуть ближе, смотрит на показатели мониторов, затем изучает листок, где я пишу вес.
— Все хорошо? — спрашиваю с волнением.
— Нормально, — отрывает взгляд от листка и смотрит на меня. — Твоя дочка — большая молодец.
— Спасибо. — Очень приятно слышать его похвалу. — Миша, ты сейчас очень занят? — робко задаю животрепещущий вопрос.
Мне очень нужно с ним поговорить. Но ума не приложу, когда это сделать.
Он смотрит на часы, хмурится. Затем переводит внимание на меня.
— Если тебя десять минут устроят, то я весь твой, — виновато пожимает плечами.
— Устроят, — тут же соглашаюсь.
Я вижу, как сильно Миша загружен, и понимаю, что каждая минута его времени бесценна.
Нам с Анечкой несказанно повезло, что мы попали в его надежные руки.
— Я поговорила с папой, — признаюсь. На самом деле наш разговор состоялся вчера вечером, но я не стала в очередной раз беспокоить Мишу.
— Ты выяснила, что твоей матери нужно от тебя? — интересуется совершенно серьезно.
— Нет, — печально вздыхаю. Ловлю промелькнувшее разочарование в его глазах. — Но папа подсказал несколько моментов, которые нужно проверить. Правда, пока я здесь, то не смогу ничего. Займусь, как только выйдем из больницы.
— Какие? — Миша тут же оживляется. — Какие моменты?
Под его пристальным взглядом теряюсь. Там столько огня, что аж дыхание перехватывает.
Сейчас, когда мои нервы оголены, я особенно остро ощущаю его настроение. И оно не добродушное.
Майоров вымотан так сильно, что едва стоит на ногах. Он вечно занят. То операция, то отчет, то дежурство, то консультация в центре, то совещание. Не представляю, как он вообще выдерживает такой напряженный график!
А еще как-то время на меня и Анечку находит…
Стыдно просить его о помощи, если честно.
Он и так столько уже сделал для меня! А я… Только проблемы успеваю подкидывать, и все.
— Не бери в голову, — отмахиваюсь. — Там нет ничего срочного. Я разберусь со всем, как только выйду.
— Думаешь, твоя мать будет спокойно сидеть и ждать две недели? — От вопроса и его голоса мурашки по коже. — У тебя нет этого времени, Эль, — говорит, глядя прямо в глаза. Он видит мою душу насквозь.
Становится страшно.
— Твоя мать уже подготовила справку, что ты душевнобольная, — бьет словами наотмашь. — Муж готовится упечь тебя в психушку, как только ты выйдешь из здания. — Холодный пот проступает по позвоночнику. — Он дочь твою на органы хотел продать! — вспыхивает. — А ты сама собираешься решать эти проблемы?! — рычит, надвигаясь на меня.
Я в полнейшем шоке.
— Они не посмеют, — шепчу.
— Ты так уверена? — ухмыляется со злостью.
— Она же моя мать, — от ужаса даже не знаю, что и сказать.
В голове не укладывается… Это же зверство!
— С такой матерью и врагов не надо, — отрезает. Немного смягчается, видя мой шок. — Что рассказал твой отец? — смотрит на меня не моргая. — Честно и по порядку, пожалуйста, — присаживается рядом.
— Ты и так мне помогаешь. Во всем, Миш, — безотрывно смотрю на него. — Мне уже стыдно перед тобой за свои проблемы, — признаюсь, понурив голову.
— Стыдно? — поднимает брови. — Тебе-то за что? Это матери твоей должно быть стыдно. Она не перестает меня удивлять своей изобретательностью, — добавляет с ухмылкой. — Ее энергию направить на благие дела, цены бы ей не было!
— Мечты, мечты, — вздыхаю. — Думаю, мать считает, что она делает все правильно.
— Не сомневаюсь, — соглашается со мной. — Так что сказал твой отец? — снова возвращается к важной теме.
— У матери была обеспеченная бабушка, — озвучиваю предположение папы. — У нее было несколько квартир в историческом центре обеих столиц и коллекция антиквариата.
— Да ладно? — ухмыляется. Он подобного не ожидал.
— Сама в шоке была, когда папа рассказал про это, — признаюсь. — Мне никто не говорил про обеспеченную прабабку, если честно. Наверное, потому что той состояние досталось от своих мужей. Их у нее было несколько, — пытаюсь представить подобную ситуацию и не могу. Тогда времена были совсем другими. — Отец сказал, что после смерти своей матери, моя очень сильно поругалась с прабабушкой, и больше они не общались.
— Прабабка, как я понимаю, умерла? — уточняет Миша.
— Давно, — киваю. — Когда я была еще совсем ребенком, — вспоминаю тот момент. А потом понимаю, что именно после этого мама совсем иначе стала ко мне относиться. Начала пылинки сдувать и прекратила по каждому пустяку ставить в угол. — Родители тогда еще были вместе, и папа говорит, что мама была очень зла после открытия завещания.
— Прабабка ничего ей не оставила? — уточняет, посмеиваясь. — Мудрая была женщина!
— Ничего, — подтверждаю. — Ты б знал, как тогда ругалась на нее мама. Я хоть была маленькая, но помню тот скандал. Теперь хоть знаю, что стало его причиной.
— Ну теперь все понятно, — заявляет Миша. — Она все свое состояние оставила тебе.
— Папа тоже так сказал, — соглашаюсь.
— Осталось только это проверить.
Глава 29. Эля
— Макс, привет! — по дороге домой набираю брату. Хотелось бы поговорить при встрече, но с нашими насыщенными графиками неизвестно, когда она будет.
Компания Максима обеспечивает безопасность самого крутого бизнес-центра в городе. Он с утра до вечера на работе, мы в этом похожи.
Только вот брат сумел вернуть любовь всей своей жизни и совсем скоро станет отцом. А я…
Я никуда не спешу. Иду совершенно спокойно в сторону метро и думаю лишь о том, как вытащить Элю из западни, в которую ее затащили жаждущие легких денег родственнички.
Если предположение ее отца окажется правдой, то моей нежной девочке угрожает нешуточная опасность. Далеко ходить не нужно, чтобы понять дальнейшие планы ее поганых родных и близких.
Они оставляют желать лучшего.
Уверен, мать заставит Элю отказаться от дочери. Анечку в лучшем случае сдадут в дом малютки, в худшем же… Лучше об этом не думать.
Элю как минимум запрут в психушке. И это будет не худший вариант. А сами продолжат припеваючи жить, тратя наследство прабабки.
Гениально!
— Ты просто так или по делу? — с ходу уточняет брат. Видимо, занят.
— Помощь нужна, — начинаю без предисловий. У Макса ограничено время, и зазря тратить его я не собираюсь.
— Какая? — тут же включается. — Тебе? — уточняет.
— Эле, — произношу имя той, про которую обещал больше не вспоминать.
— Нет! — отрезает жестко.
Мой брат в прошлый раз едва смог замять трудности, которые мне грозили.
— Ты забыл, через что пришлось пройти из-за нее? — Максим не скрывает своего гнева. — Нет! Однозначно!
— Послушай, — не сдаюсь. Нам не выкрутиться без Макса. — У Эли серьезные проблемы.
— И слушать ничего не хочу! — заявляет он.
Вот же упрямец! Зараза!
— Ее в психушку хотят сдать, а дочь на органы продать, — не унимаюсь. Он наш единственный шанс! — Такая постановка вопроса достаточно серьезна, чтобы ты выслушал проблему целиком? — наезжаю. Эмоции кроют.
Даже если брат откажет, я все равно не брошу Элю. Не смогу остаться в стороне и смотреть, как уничтожают мою любимую женщину.
Любой другой бы на моем месте только радовался ее трудностям, но только не я. Видимо, я однолюб. И с этим ничего не поделаешь.
— Мих, ты мог нормальную бабу себе найти? — сокрушенно спрашивает Максим. — Чтобы мозг не выносила и проблемы свои на тебя не сваливала? М?
— Неа, — ухмыляюсь. — Так не интересно.
— Да капец! — возмущается брат.
— Кто бы говорил, — подкалываю его. — Еще скажи мне, что Аленка — это другое! Сколько раз я задницу ее бывшему мужу спасал.
— Ой, Миха, не говори, — задумчиво произносит. — Спасибо, что помог нам с Марком определить Игоря в клинику. Надеюсь, ему там вправят мозги обратно.
— Вправят, — заверяю брата. — Никуда не денутся. Там работают профи.
— Если бы все дело было в специалистах, — печально вздыхает Макс. — Ладно, хрен с ним, — отмахивается. — Что с твоей Элей на этот раз случилось? — все же сдается под моим напором. — Так уж и быть, помогу, чем смогу.
