— Я хочу домой, — прошептала я, накатило состояние вялой апатии.
Алекс ничего не сказал, мы ехали по проспектам и улицам. Один раз Алекс припарковался:
— Посидишь? Я сбегаю в аптеку.
Вяло кивнула. Мыслей в голове не было. Ангарский отсутствовал довольно долго, а когда вышел из аптеки я увидела большой пакет. Это он там чего напокупал? Хихикнула. Сотню упаковок презервативов? Ой, кажется у меня какие-то нездоровые мысли…, впрочем, откуда им быть здоровыми?
Мы подъехали к моему дому. А откуда…? Потом вспомнила его послание «Милая, хорошо провести время в Пунта-Кана!». Значит он уже давно знает, где я живу. Мы вошли в квартиру, я стянула куртку и обувь, прямиков отправившись в спальню:
— Я пару минут полежу и приготовлю ужин, — сообщила я, — ты ведь разберешься, где кухня?
Ответа я не расслышала, я просто рухнула в кровать и кажется уснула. А ночью меня начало колотить, было очень холодно. Рядом кто-то пошевелился, мне было всё равно, лишь бы согреться. Зажегся ночник и в полутьме я увидела Алекса, он сбегал на кухню, принёс стакан воды, прошуршал пакетом:
— Выпей, милая, будет легче.
Я дрожащими пальцами взяла таблетку, выпила теплую жидкость и снова застучала зубами.
На спину легла рука.
— Да ты же вся мокрая!
Алекс начал быстро расстёгивать мою блузку. Я запротестовала:
— Цыц, — шикнул он на меня.
Он быстро стянул с меня блузку, бюстгальтер, юбку и колготки. Эротичного в этом не было совершенно ничего! Он порылся в моём шкафу и натянул на меня футболку. К концу переодевания я всем телом сотрясалась от холода. Алекс завернул меня в одеяло и быстро поменял сырую простынь. Я ползком забралась на свою кровать и свернулась в клубочек. Одеяло снова укрыло меня, а рядом лёг Алекс, он подтянул меня к себе и обнял. Уснула я когда температура начала спадать.
***
— Светуль, перестань капризничать, тебе нужно прополоскать горло.
— Не хочу! Надоело!
Из глаз полились слёзы:
Ты меня уже залечил до смерти!
Алекс хмыкнул:
— Да, всего два лечения строго по назначению теперь называется залечил до смерти.
Температура падала медленно. Я все еще мерзла, Алекс снова менял белье и переодевал меня.
— У меня так постельного белья не останется ворчала я, засыпая после того, как попила ароматного куриного бульона. Проснулась от того, что рядом пошевелился Ангарский и услышала, как моя стиральная машина начала набирать обороты для отжима. Это что Ангарский стирает мои простыни?! Ну дела! А я думала, что он стиральную машину видел только в рекламе…
Заметив, что я проснулась, Алекс со смешком сказал:
— Знаешь, Света, тебе бы в душ…от тебя пахнет болезнью!
— Ты можешь идти, мне уже лучше, справлюсь сама, — резко фыркнула я и с удовольствием посмотрела на сузившиеся глаза, а затем его лицо расслабилось, и он сообщил:
— Обойдешься!
А потом подхватил меня на руки и понёс в ванную.
— Что ты делаешь? — вопила я.
— Мы идём мыться, — непреклонно заявил он.
— Я сама!
— Угу, ты пока даже чашку с супом держишь с трудом!
— Козёл!
— Курица!
— Придурок!
— Ведьма!
— Идиот!
— Истеричка!
Я снова заплакала. Алекс стянул с меня футболку, плавки, настроил воду и вместе со мной шагнул в душевую кабинку. На меня полились горячие струи. Алекс аккуратно поставил меня на пол, и налив геля для душа на губку намылил меня. А вот это уже было очень эротично. Алекс оставался в трусах, которые тут же намокли, было очень хорошо видно, что он хочет меня. Ангарский укутал меня в банный халат и снова отнёс в кровать, а сам вышел из комнаты. Когда он вернулся обратно, в руках у него был поднос, а на бёдрах полотенце. Проследив за моим взглядом сверкнул улыбкой:
— Извини, моё белье постирается и высохнет только через пару часов.
В животе заурчало.
— А что там на подносе?
— Суп-пюре с гренками и тёплое молоко.
Уснула я снова едва закончив есть.
***
Мммм, как же приятно просыпаться, на плече любимого мужчины! Прислушалась к себе. Кажется, нигде и ничего не болит, температуры нет. Настроение отличное! Я очень была благодарна Ангарскому за заботу, но для себя пока так и не решила: впускать его в свою жизнь или нет. Я все еще не могла определить для чего мне нужен Ангарский. А пока…пока надо выпроводить этого парня из моей квартиры, и я придумала как…
Раздался долгожданный звонок в дверь.
— Ты ждешь гостей? — спросил Алекс.
— Нет…
А в дверь забарабанили, раздался вопль Авдеева:
— Открывай изменница! Живо, я знаю, что ты там не одна!
Это Влад отыгрывает свою роль. Я написала ему сообщение, попросив приехать ко мне устроить этот спектакль.
— Что это значит, Света?
— Это…это…мой парень!
Дверной звонок разрывался.
— У тебя есть парень? — вскипел Ангарский, — и ты говоришь это сейчас?
— У нас всё сложно — пожала я плечами.
В дверь опять забарабанили:
— Открывай, или я вынесу дверь!
— Почему тогда он не приехал, когда тебе было плохо?
Чёрт, а и правда, почему?
— Вернулся из командировки, — нахожу придумала я.
Я заметалась по комнате:
— Алекс, пожалуйста, вылезь в окно, я с ним разберусь, обещаю, только пока пожалуйста, в окно!
О…такого злого лица у Ангарского я ещё не видела.
Мой звонок скоро охрипнет.
Я открыла окно и Ангарский спрыгнул на снег, я в окно передала ему его верхнюю одежду. Он, не глядя на меня быстро шёл в сторону машины. Я закрыла окно, поправила занавеску и пошла открывать Авдееву.
— А…где он?
— Он?
— Он — тот, с кем ты тут ворковала, — ухмыльнулся Влад.
— Сбежал через окно, испугавшись моего ревнивого парня.
— Не поверю, что Ангарский сбежал, испугавшись меня.
А…и этот туда же. В нашем холдинге все друг про друга знают.
— А он и не хотел, я просто попросила его.
Авдеев громко засмеялся:
— Ты вытолкала мужика в окно?
— Ну почти…
Почему-то мне стало неприятно.
— Знаешь, Бровкина, если он тебя захомутает, то его жизнь никогда не будет скучной.
Глава 20
Прошло две недели, Ангарский игнорировал меня. Никаких букетов, никаких предложений сходить в театр или поужинать в ресторане. И никаких сообщений вечером и утром. Я просыпалась и первым делом хватала телефон, но сообщений от него не было.
Я как-то даже написала:
— Привет.
Но ответа не пришло.
Идиотка! Перегнула палку! Идиотка! Я наконец призналась себе, что мне его не хватает, что мне нравится эта игра кошки-мышки, и что мышка уже совершенно готова сдаться на милость этого кота.
Папу выписали, и сейчас он отлёживался дома, периодически посещая больницу. Операция на сердце всё же не шутка. Мы периодически болтали с ним, он рассказывал, как ругается мама, если папа брал в руки пылесос. Сделала заметку, в выходные поискать и заказать доставку родителям робот-пылесос.
Иногда вздрагивала от сообщений, приходивших на телефон, но все они были не от Алекса.
— Не звонил? — периодически спрашивал Влад.
— Нет, — мрачно отвечала я.
— Иди извиняться.
— Нет.
— Ну и дура!
Дура. Да.
***
— Ууууииии, — снова истерла Наташка в трубку, — я снова беременная! Это все Улька виноват!
Я смеялась, так, что в кабинет заглянула секретарь. Махнув ей рукой, я, утирая слезы, уточнила:
— То есть только один твой Ульрих работал над этим?
— Нет, конечно, — фыркнула подруга, и переменила тему, — а как у тебя дела с …Ангарским? Он ведь совладелец в холдинге, где ты работаешь.
— Мы с ним не пересекаемся, — поспешно ответила я.
— Пересечётесь на нашей вечеринке, — уверенно заявила подруга. Я не стала это комментировать
— Марина, во сколько завтра совещание у главного? — спросила я, натягивая шапку.
— В девять, — отзывалась секретарь.
— До свидания! — попрощалась я и поспешила к лифту. Сегодня задерживаться на работе я не могла, Наташка пригласила на вечеринку по случаю её второй беременности. Наталья может позволить себе всё, что угодно, но я решила подарить ей манеж весь такой в рюшечках и бантиках.
