– Почему нет? – спрашиваю я.
– Потому что я могу заставить тебя страдать. Потому что мы живем в разных мирах – и я не хочу рушить твою жизнь.
– Это мне решать, не тебе? Я достаточно умна, чтобы понять, с чем я смогу справиться, а с чем нет.
– Мне это известно, – соглашается он. – Отчасти этим ты меня так завораживаешь. Ты знаешь, чего хочешь от жизни, точно знаешь, куда идешь, и я завидую этому. – Я слушаю его, наморщившись. Будто бы я такая ответственная, предсказуемая. Возможно, я не хочу быть такой больше – по крайней мере в том, что касается предсказуемости. – Я просто не хочу все портить.
– Ты ведешь себя так, словно наши отношения заранее обречены на провал. Словно все при любом раскладе закончится катастрофой. – Поверить не могу, что я это сказала – я спорю с ним по поводу отношений, которых у нас нет.
– В моей жизни в последнее время все именно так.
– И поэтому ты никогда больше не будешь предпринимать попыток? – Я говорю, как Холли, это так не похоже на меня. Я же королева потерянных возможностей, если только они не просчитаны. И теперь я прошу его рискнуть. Мой логический ум не участвует в этом разговоре – я руководствуюсь исключительно сердцем.
Тэйт подходит ко мне ближе. Он заглядывает мне в глаза, и наше дыхание становится синхронным.
– Этого ты хочешь? – спрашивает он. – Попытаться?
У меня перехватывает дух. Мои губы приоткрываются, я пытаюсь найти правильные слова, но голова пуста. Я не могу признаться в том, что на самом деле чувствую. Ни себе, ни ему.
Но, прежде чем я успеваю придумать способ уклониться от этого вопроса, Тэйт внезапно делает шаг ко мне. Обхватывает мое лицо руками, привлекает к себе и впивается в мой рот. Долю секунды я пребываю в оцепенении. Замираю под его прикосновениями. Но потом тепло его губ проникает в меня, и я сдаюсь – целую его в ответ. Я вдыхаю его, воздух перетекает из его легких в мои. У него требовательные, ищущие губы. Кончиками пальцев я едва касаюсь его твердой груди, и в моем животе неистово порхают бабочки.
Мои ресницы трепещут, и Тэйт на мгновение отстраняется, словно пробуя на вкус пространство между нами, а потом снова целует меня, на этот раз нежно. Мое сердце совершает бешеный рывок, когда его пальцы прикасаются к моей щеке, скользят вниз, спускаются по изгибу шеи.
Но дальше они не движутся, потому что Тейт отнимает руку, и меня охватывает страх, что он поступит так же, как и в прошлый раз: отшатнется и вновь оставит меня в одиночестве. Однако на сей раз Тэйт не отходит в сторону, он захватывает пальцами прядь моих волос и заправляет их мне за ухо, а потом оставляет на моих губах легкий поцелуй.
– Прости. – Он осторожно опускает руку, словно только что нарушил какое-то правило, вторгся в мое личное пространство – утратил над собой контроль на одно короткое мгновение и теперь ему необходимо извиниться. – Мне не стоило этого делать. Но я не смог удержаться.
– Я не такая хрупкая, как ты думаешь.
– Я начинаю это понимать, – говорит он, и его глаза улыбаются.
Проходит мгновение; сердце рвется из груди, мечтая о том, чтобы он прикоснулся ко мне снова. Чтобы его губы слились с моими. Я смотрю в пол, пытаясь обрести самообладание.
– Что теперь? – спрашиваю.
– Зависит от того, как ты ответишь на мой вопрос, – говорит Тэйт, глядя мне в глаза. – Ты хочешь попытаться?
Я боюсь, что голос откажет мне, но слова вырываются из горла на одном выдохе.
– Да, – сознаюсь я, удивляя саму себя. – А ты?
Тэйт придвигается ближе, и я жду, что он снова поцелует меня, но вместо этого он произносит:
– Больше всего на свете.
Но потом его глаза перестают излучать тепло – вместо этого в них появляется нечто другое.
– Только мы не должны торопиться, – добавляет он, сглотнув.
Мои брови ползут вверх, я не понимаю, к чему он клонит.
– Мне нужно точно знать, что ты не пострадаешь, – говорит Тэйт. – Должны быть правила.
– Какие еще правила? – Я растеряна.
– Правила, регулирующие наши отношения.
– Звучит как какая-нибудь деловая сделка, – с тревогой говорю я.
– Только так все получится. Только так я смогу тебя защитить.
– Тебе не нужно меня защищать.
Тэйт едва уловимо вздрагивает.
– Нет, нужно.
– Все это больше похоже на контроль, а не на защиту. От чего именно ты собираешься меня защитить?
Он вздыхает.
– Моя жизнь порой бывает безумной. В моем мире все происходит стремительно. Нельзя, чтобы ты попала в этот водоворот – чтобы ты делала что-то, чего делать не хочешь.
– И снова повторюсь, я вполне уверена, что способна сама принимать решения. – От гнева у меня начинают пылать щеки.
– Я только хочу сказать, что ты можешь оказаться к этому не готова – к тому хаосу, который сопутствует отношениям с кем-то вроде меня. Ты сама видела, что произошло тогда у бара. Безумные фанаты, которые хотели разорвать меня на кусочки. Порой приходится несладко. И я хочу тебя от этого оградить. Мы будем двигаться небольшими шагами. Не будем спешить.
– Это значит, ты хочешь решать, когда нам видеться, когда у нас свидание, как далеко мы зайдем?
Тэйт устало проводит рукой по глазам.
– Послушай, я знаю, что тебе это кажется крайностью, но ты не понимаешь, каково это. То, что случилось тем вечером, – только верхушка айсберга. Каждый мой поступок раздувается, с пристрастием изучается и подвергается оценке. Я… я должен иметь контроль над происходящим.
– И меня ты тоже хочешь контролировать?
– Нет. Но встречаться со мной – не то же самое, что с кем-то еще. Это сопряжено со множеством сложностей, и только я знаю, как их избежать. Это значит, что я должен устанавливать границы. Ради твоей и моей безопасности.
– Правила, ты хочешь сказать. А что если я захочу тебя увидеть, поцеловать? Мне позволено это делать? – Я говорю отрывисто и понимаю, что скрестила руки на груди, чтобы не дать ему подойти ближе.
Тэйт делает выдох.
– Да, конечно. Но будут ограничения, по крайней мере сначала. Ты должна мне довериться.
Я качаю головой и отвожу взгляд, сжимая и разжимая зубы.
– Все должно быть именно так, Шарлотта. – В его голосе не слышно ни утешения, ни мольбы. Он знает, что это бесполезно.
Мамино кольцо внезапно кажется мне слишком тяжелым. Я трогаю его большим пальцем. По коже пробегает холодок.
– Нет, – говорю я. – Я этого не хочу. Только не так. Я пытаюсь понять, но все, что тебе нужно, – это установить границы. Так быть не должно.
– Но это единственно возможный путь, – отвечает он. И в голосе слышится жесткость. – Я устанавливаю границы… Я контролирую наши отношения. Или все кончено.
У меня пересыхает во рту. Поверить не могу, что он говорит такое. Но я знаю, как должна поступить.
