— Спасибо за поддержку. Постарайся приехать, пока я здесь. Иначе мы не увидимся еще как минимум полгода.
— Может, тебе все-таки стоит податься в монахини? — съязвил брат на прощание.
Кристиана посоветовала ему хорошо себя вести, послала воздушный поцелуй в трубку и отключилась. На душе у нее было неспокойно. Фредди совершенно не интересовался делом, которому его отец отдавался полностью и которое он должен был унаследовать. Оставалось только надеяться, что к тому времени он наконец остепенится. Отец лелеял ту же надежду, но с каждым годом все больше тревожился по этому поводу.
Когда вечером Кристиана упомянула, что разговаривала с Фредди, князь вздохнул и покачал головой:
— Не знаю, что станет со страной, когда он придет к власти.
Несмотря на крохотные размеры, Лихтенштейн имел развитую промышленность, которая возникла отнюдь не случайно. Целеустремленная и серьезная Кристиана намного лучше разбиралась в экономике и политике, чем ее брат. Князь часто сожалел, что они не могут обменяться полами, возрастом и характерами. Конечно, ему не хотелось бы иметь распущенную дочь, но еще хуже иметь безответственного плейбоя в качестве наследника. Это была проблема, которую ему еще предстояло разрешить. К счастью, время было на его стороне. В свои шестьдесят семь лет князь Ганс Йозеф пребывал в добром здравии и имел все основания полагать, что Фредди еще не скоро вступит в права наследства.
Следующие два месяца пролетели незаметно. Кристиана была постоянно занята, с особым рвением выполняя свои обязанности. Она старалась делать все как можно лучше, чтобы показать отцу, насколько благодарна ему за то, что он позволил ей поехать в Африку. Две недели она провела в Женеве, где прошла курс обучения. Помимо инструкций по оказанию первой помощи, Кристиана получила подробные сведения о стране, где она собиралась работать, о местных племенах, их обычаях, а также потенциальных опасностях, связанных с политической ситуацией, и действиях, которых следовало избегать, чтобы не задеть чувства местного населения. Она также прослушала интенсивный курс по СПИДу, поскольку медицинский центр, куда ее направили, занимался именно этой проблемой. Кроме того, волонтеров предупредили о насекомых, которых следовало опасаться, о болезнях, против которых требовалось пройти вакцинацию, и объяснили, как распознавать многочисленных ядовитых змей. Только на этом этапе обучения у Кристианы мелькнула мысль, что Фредди, возможно, был прав. Честно говоря, она панически боялась змей. Ее проинструктировали, какая экипировка ей понадобится, в чем будут заключаться ее обязанности и какую одежду захватить с собой. К тому времени, когда она вернулась в Вадуц, голова ее шла кругом от полученной информации. Дворцовый врач уже начал делать ей необходимые прививки. Всего нужно было сделать девять прививок — от гепатита А и В, от тифа, желтой лихорадки, менингита, бешенства, кори и полиомиелита, — причем некоторые из них, как ее предупредили, могли вызвать болезненное состояние. Кроме того, она должна была принимать противомалярийные препараты — как во время поездки, так и до и после нее. Но змеи были единственным, что по-настоящему пугало Кристиану. Она заказала две пары крепких ботинок. Их полагалось вытряхивать, прежде чем надевать, встав с постели, на тот случай если туда заползла какая-нибудь нечисть. Это была не слишком приятная мысль, однако все остальное выглядело прекрасно, в особенности работа. Предполагалось, что Кристиана будет помогать профессиональным медикам и другим сотрудникам. Это звучало несколько неопределенно, но Кристиана не сомневалась, что все узнает, прибыв на место. Она была готова выполнять любые поручения и не могла дождаться, когда приступит к работе.
За две недели до Рождества, сразу же после возвращения из Женевы, Кристиана отправилась с отцом в Париж на свадьбу одной из ее кузин по матери, принцессы из рода Бурбонов, которая выходила замуж за герцога. После весьма зрелищной церемонии венчания в соборе Парижской Богоматери состоялся прием в роскошном дворце на улице Варен. Дворец был украшен изысканными цветами, каждая деталь была тщательно продумана. На невесте были великолепное платье из кружева — творение высокой моды от Шанель — и вуаль, закрывавшая лицо. Среди четырех сотен приглашенных были представители монархических семейств со всей Европы, сливки парижского общества и самые модные в этом сезоне персоны. Прием начался в восемь вечера, все мужчины, включая новобрачного, были в белых галстуках, а женщины в роскошных вечерних туалетах. На Кристиане было темно-синее бархатное платье, отделанное мехом соболя, и материнские сапфиры. Как и следовало ожидать, она встретила здесь Викторию, которая только что разорвала помолвку с датским принцем. Довольная вновь обретенной свободой, Виктория казалась еще более необузданной, чем раньше.
— Когда твой несносный братец явится домой? — поинтересовалась она с лукавым блеском в глазах.
— Боюсь, что никогда, — ответила Кристиана. — Во всяком случае, не ранее весны.
— Вот черт! А я собиралась пригласить его на Новый год на Таити, — сообщила Виктория с таким видом, что Кристиана невольно задалась вопросом, не собирается ли ее кузина переключиться на Фредди.
— Возможно, вы встретитесь там, — заметила она, с любопытством оглядываясь вокруг. Это была одна из самых очаровательных свадеб, на которых ей довелось бывать. Невесту окружала стайка малышей с шелковыми корзинками, наполненными лепестками цветов, как было принято во Франции. — Думаю, сейчас он в Китае, — рассеянно добавила она, заметив в противоположном конце зала старую подругу, с которой давно не виделась.
Отец отбыл в два часа ночи, когда веселье было в самом разгаре. Кристиана, как и большая часть молодежи, включая новобрачных, оставалась до пяти. Ожидавшая у дворца машина с телохранителями доставила ее в «Ритц», где они остановились с отцом, около шести утра. Свадьба была великолепной, Кристиана давно так не развлекалась.
Снимая сапфиры и платье, она не могла не размышлять о том, насколько далек образ жизни, которую она ведет в Европе, от того, что ее ждет в Африке. Но, как бы ни привлекательна бывала порой эта жизнь, душа Кристианы стремилась к той жизни, которая ей предстояла. Эта мысль вызвала у нее улыбку.
Конец недели Кристиана с отцом провели в Париже. Как-то раз, когда они возвращались в отель через Вандомскую площадь, отец осторожно заметил, что еще не поздно передумать и вместо Африки отправиться в Сорбонну.
Кристиана улыбнулась.
— Папа, я уезжаю совсем ненадолго, — сказала она, надеясь в душе, что сможет растянуть шесть месяцев до года.
