Джет бродил по комнате. Как и в детстве, его поражала безликость этого помещения. Ни семейных фотографий, ни трофеев, ни безделушек. Никаких глянцевых журналов, чтобы полистать, только свежий номер «Уолл-стрит джорнэл», аккуратно сложенный на столике возле темно-коричневого кожаного дивана.
Все, как прежде. Ред Даймонд не признает личных сувениров. Эта комната такая же угрюмая, как ее хозяин. Холодная, старомодная и неприветливая.
Промаявшись несколько минут, он присел на диван и стал листать газету. Но вместо текста перед глазами стояла вчерашняя девушка. Настоящий персик. Прекрасный, нежный персик. О такой девушке он всегда мечтал.
И скоро он увидит ее снова. Он так решил.
— Ну, как все прошло? — спросил Макс.
Эми зажала трубку в потной ладони. Неужели ему все известно? Но откуда? Господи, как теперь выпутываться? Как оправдываться за одну ночь безумств? Даже не верится.
— Солнышко, неужели так плохо? — с нежностью произнес Макс. — В узком кругу… Вы наверняка повеселились вволю?
Эми испытала огромное облегчение. Ну конечно, он говорит о девичнике.
— Я вчера перепила, — призналась она.
— Это естественно, — посочувствовал Макс. — Поди, силой тебя поили, а ты и пикнуть не смела?
— Примерно, — выдавила Эми.
— Именно это мне предстоит сегодня, — проворчал он. — Кто только выдумал эти дурацкие мальчишники? Все думаю, как бы сачкануть. Я тебе вот что скажу: если еще и девок позовут — я свалю, обещаю.
— Ты не должен мне ничего обещать, — сказала Эми, чувствуя, как совесть заговорила сильнее.
— Почему же? — Макс был доволен. — Ты хочешь, чтобы я развлекался со стриптизершами?
— Нет, нет, что ты, — пролепетала Эми. — Просто… Эти мальчишники для того и устраиваются, чтобы ты мог позволить себе все что угодно. Что бы ты ни натворил — в такой день все прощается. По крайней мере, — поспешно добавила она, — мне так говорили.
— Радость моя, как же я тебя люблю, — засмеялся Макс.
— А я — тебя, — машинально отозвалась Эми.
— Ты самая милая девушка на свете.
«Нет! Я не милая! Я тебя обманула. Изменила тебе с другим мужчиной, и ничего теперь не изменишь».
— Спасибо! — Она проглотила слюну.
— Я уже у дома, — сказал Макс. — Я тебе потом позвоню. Она отключила связь. Если Макс узнает, что она наделала… О господи, даже подумать страшно.
Джет недолго был один — через несколько минут появился Макс. Джет встал, и они обменялись коротким рукопожатием.
— Хорошо выглядишь, — сказал Макс. — Не сравнить с прошлым разом.
«О да, — подумал Джет. — А промолчать, конечно, было нельзя».
— В прошлый раз я был болен, — ответил он.
— Нет, — возразил Макс. — Если я ничего не путаю, ты был пьян в стельку.
— Алкоголизм — это болезнь, — пояснил Джет, недоумевая, зачем брату понадобилось с первой секунды читать ему нотацию. — Я уже три года как завязал.
— Это правда? — Макс ему как будто не поверил.
— Да, правда, — ответил Джет, готовый к обороне.
Появление Криса спасло их от неприятного разговора. Крис. Мистер Лос-Анджелес с его неизменным загаром и улыбкой Джорджа Клуни. В легком костюме от Армани он выглядел безупречно.
— Ребята! — воскликнул он. — Сколько лет, сколько зим! Оба отлично выглядите. В нашей семье все как на подбор, да?
С Крисом у Джета были более теплые отношения, чем с Максом. В старшем брате было что-то наводящее трепет, не располагающее к общению. Крис куда теплее, дружелюбнее, хотя внешне они и похожи. Двое красавцев-мужчин в классическом понимании, в отличие от самого Джета с его вечно немытыми вихрами и ярко-синими глазами. В детстве Крис дразнил его беспризорником и шалопаем. Нельзя сказать, что они много общались, но когда это случалось, Крис всегда был к нему внимателен.
— Слушайте, вы имеете хоть какое-то представление, зачем нас сюда вызвали? — спросил Джет.
— Хоть убей, — пожал плечами Крис. — Может, старик заболел и наконец вспомнил, что у него есть сыновья?
— Сомневаюсь, — угрюмо проворчал Макс.
— В чем? — спросил Крис. — Что он заболел или что он про нас вспомнил?
— Скоро узнаем, — ответил Макс.
Вошла горничная и спросила, не подать ли господам прохладительных напитков. Крис попросил чашку кофе, Макс тоже. А Джет заказал бутылку воды.
Прислуга удалилась, и Крис повернулся к младшему брату.
— Ты где остановился? Я тебе вчера хотел позвонить, но не знал куда.
— Приятель пустил к себе.
— Повезло, — сказал Крис, усаживаясь на диван и вытягивая длинные ноги. — Когда прилетел?
— Вчера.
— Я слышал, в Италии у тебя дела идут хорошо? — сказал Крис и проверил, нет ли сообщений на телефоне.
Джет кивнул.
— Я завязал. Больше не пью, если ты это имеешь в виду.
— Молодец, но я говорю о работе манекенщика. Я у своей девушки видел тебя в рекламе в каком-то итальянском журнале мод. То-то она удивилась, услышав, что ты мой младший брат!
— Манекенщик? — с осуждением переспросил Макс. — Ты работаешь манекенщиком?
— Совершенно верно, — сказал Джет. — Снимаюсь для журналов и иногда в телерекламе.
— Я всегда считал, что все манекенщики — голубые.
— Ну вот, ты уже заговорил, как наш папаша, — рассмеялся Крис. — Очнись, Макс, двадцать первый век на дворе! Про Тайсона ничего не слышал?
— Про Майка Тайсона? Крис закатил глаза.
— Сдаюсь!
Вернулась прислуга с двумя чашками кофе и бутылкой «Эвиана».
Крис убрал телефон в карман и отхлебнул кофе. Макс взглянул на часы.
— Четверть десятого, — раздраженно заметил он. — Мне было велено приехать в девять.
— Всем было велено приехать в девять! — сказал Крис.
— Господи! — Макс в нетерпении забарабанил пальцами по столу. — Когда это кончится?
— Что кончится? — спросил Джет.
— Эта жажда помыкать, — резко произнес Макс. — Хлебом не корми, дай нами покомандовать. Он по-прежнему убежден, что с нами можно обращаться, как со школярами.
— А ты думал, он вдруг переменился? — спросил Крис.
— Хорошо хоть, порка уже ре в его власти, — вставил Джет. — Помню, какая у него рука тяжелая. Эта трость… У меня до сих пор на заднице отметины.
— Пойду узнаю, что там, — поднялся Макс. — Дел по горло, куча проблем навалилась. Я не могу здесь больше прохлаждаться.
— А мне надо лететь в Лос-Анджелес, меня клиенты ждут, — поддакнул Крис, подмигивая Джету. — А тебе, беспризорник?
— В Лос-Анджелес точно не надо. Ведь это ты у нас в Калифорнии живешь, — усмехнулся тот.
