Ознакомительная версия.
Прошло ещё часа полтора, прежде чем Ричард открыл входную дверь дома и крикнул:
– Дорогая, я дома!
От этих слов я, словно маленькая девочка в утро Рождества, сбежала по лестнице и кинулась ему на шею. Пока я его ждала, я даже толком не могу вспомнить, чем занималась. По-моему, как сомнамбула ходила в изнеможении от ожидания того, когда он уже наконец придёт. Пила вино, ела сухофрукты и перемерила около десяти комплектов белья, пока не выбрала именно то, что больше всего подходит к халату и моему бронзовому загару. Вы даже не представляете, как правильный выбор белья может повлиять на мужчину. Нет, я не о том пошлом разврате в виде кожаного белья или отвратительной безвкусице в стиле сеточки. Но порой простые розовые трусики Hello Kitty способны свести вашего мужчину с ума. Но сегодня мой выбор падает на белые кружевные танга, что подчёркивают очертания моей попки, а также, безусловно, выделяет мой загар ещё сильнее.
Провисев так на нём какое-то время и утопив его в поцелуях, я тащу его на кухню, и там он, придерживая за попку, сажает меня на стол. Расстегнув мой халат, его руки обхватывают меня вокруг талии, а его голова ложится на мою грудь. Несмотря на его усталость, я чувствую, что он возбуждён не меньше моего, а главное, видно, как он скучал. Не спеша он начинает целовать мою грудь, шею, аккуратно проводит кончиком языка за ушком, что вызывает у меня тихий, но очень довольный стон. Я проникаю руками ему под футболку и нежно глажу его спину. Он немного отодвигается от меня, снимает футболку и смотрит своим нежным, но хищным взглядом. Похоже, я догадываюсь, что сейчас произойдёт. Хотя если быть точнее, это он предугадывает, что я сейчас именно хочу. Ричард полностью кладёт меня спиной на стол, целует мои ножки, живот, облизывает пупок и стягивает с меня трусики. Отшвырнув их в неизвестном направлении, он раздвигает мои бёдра, придерживая руками меня под колени, и проникает своим влажным языком мне между ног.
– Да! Да! Мой мальчик, – вырывается у меня.
Я закрываю глаза и полностью концентрируюсь на нас. Я чувствую его каждое движение, каждый поцелуй, его дыхание. Я не знаю, сколько времени у меня займёт, но я уже уверена, что это будет очень сильный и долгий оргазм. Он не спешит и словно растягивает наше с ним удовольствие. Мне хорошо известно, что он сам получает от этого огромное удовольствие. Его сильные руки скользят по моей груди, сжимают её, опускаются до талии. Вся буря эмоций проносится по моему телу словно миллионы маленьких иголочек. Я уже достигла такого пика, когда не чувствую своих ступней и лица.
– Не останавливайся. Пожалуйста, – последнее, что вырывается у меня. И вот оно, то самое мгновение, когда всё словно замирает. Это длится меньше секунды. Полностью темнеет в глазах, я перестаю дышать, и, словно раскалённая докрасна бомба, я делаю вздох и с неистовым криком кончаю так, что с силой сжимаю его шею ногами. Я судорожно извиваюсь на столе, по телу снова и снова проносятся волны удовольствия, а Ричард и не думает останавливаться. Своим языком он лишь быстрее ласкает меня. Я прошу его остановится, хоть и знаю, что это бесполезно. Наконец, когда я уже в полной прострации и тихо лежу, он останавливается. Целует меня между ног, поднимается, обходит вокруг стола, останавливается возле того места, где лежит моя голова, и целует в губы. В этот раз в другие губы, но это тоже чертовски приятно.
Глава 4
Тёмные закоулки человеческой души
Прошло ещё около двух беспечных дней, которые мы с Ричардом потратили на собирание себя по кусочкам после отпуска, поглощения разного вида вкусностей, которые он готовил, бесконечный секс, купание в бассейне и просмотр старых фильмов. Последним из списка я занималась в основном одна, в то время как он по традиции мило сопел на моём плече. Последний вечер отпуска мы, не сговариваясь, дали друг другу провести в одиночестве. Но совсем не из-за того, что успели надоесть друг другу, а просто нам нужно было потихоньку возвращаться в ту реальность, от которой мы с ним убежали. И нам обоим не хотелось падать в действительность, как в кипящее масло реальной жизни, завтра, поэтому мы решили подготовить себя для неё заранее.
Ричард просматривал предстоящие операции, писал статьи в медицинский журнал и отвечал на многочисленные письма. Я же в это время составляла список приёма своих клиентов, отправляла благодарственные письма тем гостям, что пришли на нашу годовщину, и совершенно не хотела менять цветастые пляжные сарафаны на повседневную чикагскую одежду. Но отпуск закончен, фотографии сделаны, желаемый загар достигнут, а дождь без устали стучит в окно уже второй день к ряду. Знаете, то самое чувство овладевает вами, когда вы вроде уже вернулись из отпуска, но не хотите сообщать об этом всем своим друзьям. Словно вы ещё там, на том самом пляже, в том самом ресторане, а солнце светит так ярко, что даже очки не спасают. Но как поёт Рианна: «Всё, что у тебя осталось, – это фотографии». Кстати о фото, нужно посмотреть, что мы там наснимали на камеру, которую подарила Мэй.
Только собралась вновь утонуть в бесчисленных фотографиях из Мексики, – да, я та ещё фотоманьячка, – как в комнату заходит Ричард.
– Лил, зайка, ты делай что хочешь, но я откровенно собираюсь сейчас лечь на кровать, прижать тебя к себе и уснуть в твоих объятиях, – говорит он и падает рядом со мной на кровать.
– Устал? – Я кладу его голову к себе на живот и глажу по волнистым волосам.
– Не то чтобы очень. Просто так тяжело вливаться во всю эту рабочую рутину. И…
– И так грустно осознавать, что завтра с утра ты окажешься не на необъятном и прогретом пляже, а в своём кабинете, в котором ты не можешь себе позволить не то что мохито, а даже быть в купальнике, – заканчиваю я за Ричарда.
– Именно. Но было так классно. Я люблю тебя, – он целует меня в животик.
– Люблю. Обожаю с тобой отдыхать. Так уютно, словно я как бы сама, но со своим вторым я.
– И мне. Правда, еды на тебя не напасёшься, конечно, – не вижу его лица, но уверена, оно просто сияет от ехидства, – а в остальном, конечно, здорово.
– Ты просто мне завидуешь, что не можешь столько съесть. В Мексике было так много вкусняшек. Сейчас бы чего-нибудь точно съела.
– Голодная? Дай мне пять минут, и могу приготовить тебе что-нибудь, – сонным голосом говорит Ричард.
– Ну не настолько, чтобы будить тебя. Я, честно говоря, лучше высплюсь, ибо завтра уверена, что начнётся сумасшедший дом. Все начнут звонить, писать.
– У тебя есть завтра клиенты?
– Вроде нет, – я пытаюсь прокрутить своё расписание в голове, – Мэй разве только.
– В общем скажешь, в каком баре тебя искать.
– Точнее, под каким столом там. Так как слишком давно не виделись.
Ознакомительная версия.
