— Сколько энергии в этом маленьком существе, не так ли? — медленно обернулся он к жене.
— А я не могу ей доверять. По-моему, она что-то скрывает, — решительно ответила ему Брижитт.
Не скосил ли Фергюссон глаза в сторону? Никогда раньше он не избегал ее взгляда!
— И она вовсе не обеспокоена исчезновением Ги. Вероятно, она просто бессердечна, — продолжала Брижитт. — Ги, как таковой, никогда ее не интересовал, ей были нужны только его деньги, я уверена в этом. Фергюссон, мне очень хотелось бы, чтобы ты нашел мне новую сиделку, и мы распрощались бы с Присси навсегда!
— А как же дети? Ведь они так к ней привязаны!
— Ты полагаешь? — спросила Брижитт. — У меня есть некоторые сомнения на этот счет. Никки очень изменился в последнее время. Вчера он едва отвечал на мои вопросы и делал это совершенно автоматически.
— Дорогая моя, он был просто не в настроении. Такое частенько случается с мальчиками его возраста.
— Но раньше этого не случалось с ним никогда! — закричала Брижитт, полностью выйдя из себя. — Она начала манипулировать уже и тобою! Думаешь, я ничего не замечаю, потому что не могу выйти из комнаты? — затопившая ее сознание ярость не давала ей замолчать, и Фергюссону не удавалось вставить ни слова. — Ты только с ней и говоришь! Я могу доказывать тебе, сколько угодно, что смогла выйти из дома! Это едва не стоило мне жизни, но ты не веришь мне, тогда как ее россказни для тебя — все равно что текст Святого Евангелия!
— Ну тогда объясни, кто доставил тебя обратно. — Она немного выдохлась, и Фергюссон заговорил; его голос был нежен и рассудителен. — Не могла же это проделать Присси? Она ниже и легче тебя, — такое ей просто не под силу. К тому же, в это время она была в парке с детьми. Перестань терзаться, моя любимая! — он ласково прикрыл ее руку своею. — И ответь мне, зачем ты поехала именно в этот дом?
Вдруг он резко вскочил с места — Хэммерсмит! Послушай, ведь этот адрес был написан на коробке, которая лежала у тебя на столе?
Его вопрос повис в воздухе, так как в этот момент тетушка Аннабель ворвалась в комнату.
— Фергюссон! Брижитт! Ги нашелся! Нам только что позвонили из отеля в Брайтоне. Он очень болен, — кто-то должен немедленно туда поехать.
Фергюссон так и не выпустил руки своей жены, словно пытаясь ее защитить. На душе у нее стало немного теплее, она была благодарна ему, даже если он уже не любил ее.
Тетушка Аннабель снова заговорила: — Ги был еще жив, но находился в очень тяжелом состоянии, так как принял большую дозу снотворного.
Предрассветные часы показались Брижитт бесконечными. Фергюссон уехал в Брайтон. Брижитт болезненно ощущала собственную беспомощность и бесполезность. Ей оставалось только изводить себя.
Что могло толкнуть Ги на это безумие? Он был так увлечен Присси; все у них складывалось удачно. Его исчезновение привело девушку в отчаянье, — она не могла быть виновной в его попытке самоубийства. Вряд ли он мог обнаружить ее тайную склонность к Фергюссону! Тем более, что если бы это произошло, Ги не сдался бы так просто, — он всегда был очень настойчив и умел добиться своего! Может быть Фергюссону удастся докопаться до истины? Фергюссон — внимательный и тонкий человек, самоотверженный и мужественный!
Ранним утром Присси принесла ей завтрак. Глаза девушки запали от бессонницы, руки дрожали, она с трудом произносила традиционные любезности, вздрагивала от каждого шороха. Она показалась Брижитт скорее испуганной, нежели разбитой горем. После того, как ее позвали к телефону, она вернулась в таком состоянии, что ей пришлось ненадолго присесть, прежде чем она смогла снова вернуться к своим обязанностям.
Через некоторое время опять раздался телефонный звонок. Брижитт схватила трубку параллельного аппарата, находившегося в ее комнате, не сомневаясь в том, что это Фергюссон.
— Миссис Джи? — услышала она незнакомый мужской голос, низкий, медленно выговаривавший слова.
Брижитт ответила, и после короткой паузы на другом конце провода снова заговорили:
— Почему вы не ответили на мое последнее письмо?
— Ваше письмо? — Брижитт закричала.
— Я вижу, вы догадались, кто я, — в трубке раздался короткий смешок.
— Я обращусь в полицию! — невольно воскликнула Брижитт.
— Не советую, — спокойно ответили ей. — Не забывайте, что у вас есть дети.
— Мои дети?! — едва выдохнула Брижитт.
— Я рассчитываю получить 300 фунтов не позднее завтрашнего утра. Если вы не выполните мою просьбу, вам придется хорошенько присматривать за своими ребятами!
Раздались частые гудки, и Брижитт уронила телефонную трубку.
Немного придя в себя, она отчетливо поняла, что скрывать от Фергюссона эту историю стало уже невозможно. Теперь ей было все равно, — пусть он думает, что она сама его шантажирует, добиваясь того, чтобы он порвал с Присси! Теперь речь шла о детях, а уж их-то он любил по-прежнему! Он поверит ей! Он знает, что она никогда не смогла бы хладнокровно играть на самых святых человеческих чувствах!
Она послала за Присси, и сказала ей так спокойно, как только могла, о том, что погода слишком холодная для прогулок, и категорически запретила ей выводить детей на улицу.
— Но вы разрешаете им гулять и при более низкой температуре! — резко ответила ей девушка.
— Я была неправа. Никки очень легко простужается.
— Что случилось? — спросила ее Присси сдавленным голосом.
Брижитт приподнялась на локте.
— Ничего. А почему вы об этом спрашиваете? Вы считали, что что-то должно было произойти?
Присси отвела глаза, но Брижитт успела разглядеть промелькнувший в них страх. Что-то удержало Брижитт от дальнейших расспросов, но Присси ответила ей сама.
— В этом доме может случиться все, что угодно! — Это прозвучало неожиданно грубо.
— Успокойтесь, Присси. Вы просто переволновались из-за всей этой истории с Ги.
Присси поднесла руку к глазам, хотя они и оставались абсолютно сухими.
— Я ничего плохого ему не сделала! — проговорила она. — Я только…
— Только — что?
— Не мешала ему любить меня, — пробормотала Присси. — Я не должна была…
— Значит, вы не любили его?
Глаза Присси гневно сверкнули.
— Конечно, нет. По крайней мере так, как ему бы хотелось. — Ее снова охватил непонятный ужас и она повторила: — Я не виновата, что бы обо мне ни думали!
— Никто не намерен вас обвинять, Присси. Ги выкарабкается. — А теперь давайте попробуем сосредоточиться на чем-нибудь одном: детям не следует сегодня выходить из дома. Вы хорошо меня поняли? Я могу вам доверять?
