Она вышла, захлопнув за собою дверь. В замочной скважине проскрежетал ключ.
Сарра, обследовав все углы, начала беспокоиться. Ее нижняя губа задрожала, и она захныкала, просясь домой к маме. Скоро тихие всхлипывания переросли в громкий плач. Никки очень хотелось дать волю своему страху и отчаянью, но он сдержался, зная, что производимый ими шум может привлечь Присси или, что было бы еще хуже, Клементину.
Чтобы успокоить сестру, Никки принялся показывать фокусы, достав из кармана носовые платки. Она сразу же замолчала и, подхватив со спинки стула длинный красный шарф Присси, принялась подражать брату.
Никки глаз не сводил с этого шарфа. Где же он его уже видел?
Брижитт никак не могла прийти в себя после того, как Присси рассказала ей о телефонном звонке Фергюссона. Тело ее сотрясалось от рыданий, она оплакивала его умершую любовь, скорбя о ней так же, как и об ушедшем навсегда брате. Еще горше было ей услышать эту страшную новость из уст постороннего человека. Впрочем, для Фергюссона Присси вовсе не была посторонней! Более того, в короткий срок она сумела стать для него всем — нянькой его детей и жены, единственным утешением в короткие дни отпусков, источником тайных радостей и наслаждений. Неужели он не мог еще чуть-чуть подождать? Ведь Брижитт уже находилась на пороге выздоровления!
Только после сильной дозы снотворного она понемногу затихла и уснула на несколько часов. Во сне ей казалось, что она медленно тащится в дождь по раскисшей дороге, с трудом переставляя ноги с налипшими на подошвы комьями липкой глины.
Когда она медленно открыла глаза, постель ее была в беспорядке, одеяла валялись на полу. Она ощутила острую боль и покалывание в ногах. Осознав то, что произошло, она окончательно проснулась. Она шевелила ногами во сне, подсознательно имитируя воображаемые движения. Она проделала это с такой силой, что сбросила одеяла с кровати.
Брижитт попробовала пошевелить ногами наяву. Это далось ей с трудом, но принесло безумную радость и облегчение.
Она нажала на кнопку звонка и с нетерпением ждала прихода тетушки Аннабель.
Вместо нее появилась горничная и объяснила, что миссис Темплер в постели — у нее разыгралась мигрень, а Присси ушла с детьми на прогулку.
Брижитт не поверила своим ушам, ледяной ужас сковал ее тело. Она рывком села на кровати и, ухватившись за ее колонку, потребовала от горничной, чтобы та помогла ей подняться. Оказавшись на ногах, она так сильно качнулась, что перепуганная горничная едва успела ее подхватить. С ее помощью Брижитт упрямо осуществляла одну попытку за другой, и ей удалось даже сделать несколько неверных шагов. После этого ее силы иссякли, и она рухнула на кровать, почти потеряв сознание. Ей казалось, что бледное детское личико, обрамленное длинными черными волосами, склоняется над ней, зловеще шепча: «Ты — это я…». Внезапно ее осенило, — она поняла, кого ей так напоминала черноволосая девочка: именно так должна была бы выглядеть Присси в детстве.
Самым удивительным показалось ей то, что внезапно сквозь обморочный туман проступило другое лицо. Усилием воли, она сосредоточилась и поняла, что над нею действительно стоял Фергюссон. Он побледнел и осунулся, но в глазах его светилась радость.
— Бидди, ты ходишь! — без конца повторял он.
Чему он так радуется? Уже слишком поздно! Присси присвоила себе все: ее дом, детей, фамильные портреты, мужа. Все теперь принадлежало Присси…
Кто-то отчаянно кричал рядом с нею, ее пытались привести в чувство.
— Брижитт, куда ты ездила тогда? Назови адрес!
В какой-то момент она ясно расслышала голос Фергюссона, он был резок и очень настойчив.
— Но ведь ты не хотел мне поверить… — пробормотала она.
— Теперь это неважно. Где ты была?
— 15 Пэлхэм-Роад, Хэммерсмит, — услышала она, словно издалека, свой собственный голос. — Зачем ты туда собрался?
— Потому что думаю, что Присси там.
О… Присси. Всегда и везде. Она не могла себя заставить повторить это имя.
Из-за двери до Никки доносились резкие голоса: Присси спорила с каким-то мужчиной.
— Между мною и Фергюссоном ничего не было! Я его ненавижу! Даже сильнее, чем ее! Как я могла бы тебя послушаться и привезти детей, если бы была в него влюблена?!
— Но ведь сначала ты отказалась.
— Я была обижена на тебя.
— Ну да ладно, дети у нас, и они дорого за них заплатят.
— Я не хочу отдавать их ни за какие деньги, — они должны были быть моими детьми!
— Потому что это потомки Темплеров или отпрыски прекрасного авиатора? Присси сделала вид, что пропустила это едкое замечание мимо ушей.
— Дай мне увезти их куда-нибудь, я тебя умоляю! Клементина будет в восторге! Да и что еще мы можем придумать? Положение становится очень опасным, — ведь Фергюссон знает о том самом письме!
Мужской голос надолго замолк.
— Каким образом? — наконец проговорил он.
— Он выкрал его из моего медальона… Не знаю, как…
— Идиотка! Ну зачем тебе нужно было с ним связываться?!
— Да затем, что это доставляло мне удовольствие! — пронзительный крик Присси заставил Никки отпрянуть от двери. Внезапно наступившую тишину прорезал звонкий шлепок, — щека мальчика медленно залилась краской, как будто это он только что получил пощечину. Он не мог больше этого выносить и яростно бросился к двери. Он колотил в нее руками и ногами, кричал, отчаянно звал на помощь.
Дверь распахнулась рывком, и на пороге показалась тоненькая фигурка Присси. Рядом с нею стоял темноволосый мужчина невысокого роста. Присси попыталась успокоить мальчика обещанием предстоящего путешествия в обществе Клементины. Это привело его в еще больший ужас.
— Только без Клементины! — захлебываясь слезами, прокричал он.
— Ну, ну Никки! Не говори глупости. Ты должен любить Клементину!
Никки напрягся в последней попытке найти средство, способное отодвинуть окончательное крушение всей его жизни. Его взгляд сосредоточился на золотом медальоне.
— Папа не брал твоего письма! — Это я его взял.
Присси облегченно опустилась на стул.
— Так значит, Фергюссон ни о чем не знает… — Она резко вскочила. — Мы немедленно возвращаемся домой! Дети, одевайтесь!
Однако рука низенького человечка мертвой хваткой вцепилась в ее запястье. Смуглое лицо южанина приняло угрожающее выражение.
— Не так скоро, моя птичка! Сначала нам придется все обсудить. Запри мальцов здесь и отправляйся за мной.
Перед тем, как дверь снова захлопнулась, в комнату успела проскользнуть худенькая фигурка. Глаза маленькой Клементины горели недобрым огнем.
