Что же ему делать?
Перекинув сумку с вещами через плечо, Эрик вышел из квартиры и, пока шел по коридору к лифту, решил, что может попасть в беду из-за своего неуравновешенного состояния.
Сердце у него упало, и вовсе не потому, что лифт быстро спускался вниз. Это было словно каким-то предупреждением. После стольких лет свободной и не обремененной никакими проблемами жизни зачем ему понадобилось влюбиться? И в кого? В подозреваемую.
* * *
Этим утром тот же вопрос внезапно встал и перед Тиной. Она меняла постельное белье и вспоминала их с Эриком восхитительные эротические игры.
Влюблена ли она?
Резко тряхнув головой, как бы отбрасывая эту нелепую мысль, Тина собрала белье и отнесла узел к стиральной машине.
Но нелегко было отделаться от такого, казалось бы, простого вопроса. В течение всего дня в самое неподходящее время он коварно возникал вновь и вновь, настойчиво требуя ответа.
Влюблена? В этот момент Тина пылесосила в спальне ковер.
Влюблена? - кто-то шептал ей в ухо, когда она убиралась в ванной.
Влюблена? Она ставила на место диван в гостиной и снова задавала себе этот вопрос.
Любовь! В суматохе домашних дел это слово, точно колокол, звенело у нее в мозгу.
Она застыла в нерешительности на кухне, пытаясь понять, чего ей хочется съесть на ленч: суп или бутерброды.
Больше сопротивляться этой назойливой мысли Тина не могла и сдалась: надо решить вопрос, любовь ли это ее восторженное состояние.
Неужели ее угораздило влюбиться? От этой догадки Тина буквально свалилась в кресло. Ведь она едва его знает. Тина поежилась - ей стало неловко от сознания того, что она по своей воле занималась любовью с мужчиной, о котором ей почти ничего не известно.
Она даже не знает, где он работает. Он сказал, что он в отпуске, но ни разу не уточнил, какая у него профессия. Он мог быть кем угодно: главой корпорации или вором-домушником. Предположив - такое, Тина нахмурилась и почувствовала себя очень неуютно.
Разве грабители берут отпуск? Однако не-приятное чувство только усилилось, и Тина решила при первой же возможности обязательно спросить Эрика, чем он занимается. Затем она строго приказала себе все как следует обдумать и решить главное: влюблена она или нет.
Вздохнув, Тина занялась самоанализом. Однажды она уже была влюблена, но то, что она испытывала сейчас, не шло ни в какое сравнение с ее чувствами к Глену Реберу... по крайней мере с тем, что она испытала в первую брачную ночь.
От этого воспоминания Тину передернуло.
Хотя между двумя мужчинами и существовало некоторое сходство, оно было очень незначительно и чисто внешнее. Оба были привлекательны, но Эрик - гораздо красивее, оба обаятельны, оба обращали на себя внимание, на этом сходство кончалось. На собственном опыте Тина убедилась, что Глен был ограниченным, неверным и зачастую даже умышленно жестоким. Чутье подсказывало ей, что Эрик обладал прямо противоположными качествами: он был серьезный, надежный и нежный.
К тому же потрясающий любовник, шепнул ей внутренний голос.
Разумеется, она могла сравнивать Эрика только со своим бывшим мужем. Кто станет с этим спорить? Но чтобы судить о достоинствах двух мужчин, не надо быть специалистом по ракетной технике.
Глен Ребер был эгоистом и в любви, требовательным и ничего не дающим взамен, а когда его желания не удовлетворялись, даже склонным к садизму.
Поведение Эрика представляло собой резкий контраст. От него исходила сильнейшая эротическая притягательность, он умел быть не только безудержно страстным, но и нежным, искренне желая дарить наслаждение, а не только получать его.
Поразмыслив, Тина поняла, что сравнивать их нельзя. Обаяние Глена - это фальшивая маска, которую он надевал и снимал, когда считал нужным.
Что же касается Эрика, то в глубине души Тина ничуть не сомневалась, что его обаяние, его юмор и заботливость не были наигранными, а являлись его сутью. Она полностью доверяла ему.
И, осознав вдруг, насколько она доверяет Эрику, Тина получила ответ на свой вопрос: да, она влюблена в Эрика Вулфа.
Но от этого ей не стало легче, она совсем не хотела влюбляться ни в Эрика, ни в кого-либо еще. Однажды она позволила себе потерять голову, и разочарование было столь болезненным и ужасным, что не стоило мимолетного любовного трепета.
Итак, что же делать? Наморщив лоб, Тина уставилась на пакетик с ветчиной, который она держала в руке, не понимая, откуда он взялся. Тяжело вздохнув, она засунула пакет обратно в холодильник - есть расхотелось - и уселась в кресло, удивляясь тому, что потеряла аппетит из-за всех этих размышлений.
И все же надо было решать, что ей делать, а значит, обдумать свое положение и сделать выбор.
Можно прекратить встречаться с Эриком, не дать их пока еще непрочным отношениям перерасти во что-то более серьезное. Таким образом, она не позволит себя ранить, на этот раз - еще сильнее прежнего.
С минуту поразмыслив, Тина отвергла этот вариант. Чего она добьется? Она ведь все равно будет его любить, а разрыв, скорее всего, ранит ее не меньше, чем возможные вероломство и неискренность Эрика.
Тина беспокойно закружила вокруг стола. Другой, менее мучительный путь - продолжать встречаться с Эриком, но только условившись, что их отношения будут чисто платоническими.
Ничего себе! Тина скорчила ироническую гримасу. Эрику стоило лишь взглянуть на нее, как она вся размякала. А его улыбка тут же сломила бы ее сопротивление.
Вот и весь выбор! Тине оставалось только поднять вверх руки в знак того, что она сдается. Она будет продолжать видеться с ним, спать с ним, потому что дело не в том, любит ли она его, просто он ей нравится. Правда, Эрик еще не сказал, любит ли он ее и нравится ли она ему, но Тина успокоила себя тем, что мужчины обычно неохотно признаются в своих чувствах. Они - особый биологический вид.
Измученная раздумьями, Тина решила подбодрить себя, насыпала молотого кофе в кофеварку и стала наливать воду, когда раздался звонок в дверь. Тине не хотелось открывать, но звонки продолжались. Решив, что это, должно быть, почтальон, она закрыла кран, отставила кофеварку и заторопилась к двери.
Но это был не почтальон.
- Хочешь есть? - спросил Эрик, помахивая клетчатым картонным ведерком и бумажным пакетом, которые он держал в обеих руках.
- Да, - ответила Тина. При виде Эрика к ней вернулся аппетит. - А что ты принес?
- Крылышки цыпленка с пылу с жару и со специями. - Эрик одарил ее пылающим взглядом и передал ведерко. - А еще картофельное пюре с подливкой и печенье. - Он держал пакет на весу.
