— Вовсе нет, под твоим руководством у нее все прекрасно получается.
Сандра оставила замечание без ответа. Оно звучало как комплимент, однако не без скрытой подковырки.
— Извини, — виноватым голосом добавил Коннор, — я неправильно выразился.
Сандра вздохнула. Интересно, подумала она, эта раздражительность оттого, что ситуация напряженная, или от активного выброса гормонов? Ну, одну проблему она решит через несколько месяцев, а со второй — если Коннор будет по-прежнему настойчивым — будет очень нелегко справиться.
— Я тоже погорячилась, — сказала она, — прошу прощения.
Они немного помолчали, прежде чем Коннор спросил:
— Не хочешь пойти сегодня куда-нибудь поужинать?
Это приглашение прозвучало более чем неожиданно, и ответ вырвался сам собой.
— Нет! — воскликнула она резко, но тут же постаралась смягчить интонацию: — То есть я хотела сказать спасибо, но мне не хочется сегодня появляться на людях.
— Понимаю. Иногда можно встретиться с кем-нибудь, а иногда лучше побыть одной.
Жаль, что под словом «одной» Коннор имеет в виду одиночество, разделенное с ним, ведь, если бы он понимал ее, разве стал бы навязывать себя для поездки в Финикс? Как не понимал он и того, почему она не хочет идти с ним в ресторан. Ведь все дело в том, что Сандра не желает объяснять всем и каждому, что да, они снова вместе…
Она тяжело вздохнула и положила трубку. Придется найти способ, чтобы мягко и доступно объяснить Коннору за ужином, что в Финикс поедет одна. Ей так необходимы эти два дня наедине с собой. Но как объяснить ему?
«С таким же успехом можно бороться с вирусом гриппа», — всплыли в ее памяти слова Мореа.
Может, Мореа подскажет правильное решение? И Сандра позвонила в ее офис.
— Ты не очень занята? — спросила она подругу, как только их соединили. — Я не помешала?
— Тебя соединили потому, что ты в списке тех, с кем мне необходимо срочно поговорить. Я представляю клуб «Каждому — по сердцу», организованный в честь праздника Святого Валентина. Если хочешь купить билеты…
— Не то чтобы так уж…
— Очень хорошо. Знаешь, я так довольна, что ты не купила их раньше.
— Это почему же?
— Да ведь на прошлой неделе ты купила бы один билет, а сегодня уже два, а это составит кругленькую сумму. Мы собираем деньги на поддержку программы по пересадке органов.
Сандра едва слышно простонала:
— Ну ладно, пришли два билета. Только не надейся, что я там.появлюсь.
— Почему? День Святого Валентина — праздник влюбленных и…
— Тогда пришли один билет. Коннор сможет сам купить второй.
Мореа понимающе кашлянула.
— Но теперь вы ведь вместе и воркуете как два голубка…
— Кто это тебе сказал?
— Мир слухами полнится.
— С каких это пор слухи так быстро распространяются?
— Один знакомый проходил мимо Коннора, когда тот выезжал из отеля, и слышал адрес, по которому он отправил свои чемоданы. Все остальное легко было додумать. Ну как вам живется?
— Знаешь, я не стану покупать билеты!
— Ну, Сандра, будь хорошей девочкой!.. Имей сострадание. Хотя бы один…
— Ладно, но только один. Нет, давай два!
— Ты твердо решила?
— Да, пришли мне два билета! Так я смогу благополучно похоронить их в ящике для белья. Если же я куплю один, ты позвонишь Коннору, а он не только с радостью купит второй, но и захочет пойти на этот бал.
— Возможно, я все равно ему позвоню, — задумчиво произнесла Мореа, — мне нужно собрать еще как минимум тысячу.
— И потерять подругу и клиента?
— Ты уверена, что ты все еще мой клиент? Ну, в таком случае хорошо, что я не послушалась Коннора, не вычеркнула тебя из моих списков и не прислала тебе счет за услуги.
— И поступила правильно. Я стараюсь изо всех сил следовать твоему совету, Мореа…
— Ну вот, приехали, — пробормотала Мореа. Сандра продолжала, будто не слышала:
— Я теперь самая покорная и услужливая жена, так что Коннор скоро от меня устанет.
— Ну, и как все проходит?
— Я бешусь, а он ничего не замечает.
— Ты в этом уверена? А может, он старается стать самым сговорчивым и уступчивым мужем, поставив целью свести тебя с ума?
— Если его планы таковы, то он скоро достигнет своей цели, — мрачно констатировала Сандра. — И если это самый лучший твой совет…
Она услышала звонок у входной двери и шаги миссис Огден, направляющейся в холл.
— На данный момент это единственный совет, — призналась Мореа. — Вы оба новички во всем, что касается развода.
— Вот уж утешила!
— Если ты решишь покончить с этим спектаклем, то всегда можешь выставить его из своей квартиры по решению суда.
— А как это будет выглядеть в суде? — воскликнула Сандра. — Он не применил никакой силы, ничем не оскорбил меня.
— Он манипулировал тобою, жестоко играл твоими чувствами.
— Извините, миссис Вэллес, — миссис Огден стояла посреди комнаты, обнимая огромный горшок с цветами, — к вам посетитель.
— Хорошо, спасибо.
Экономка ушла в кухню, и Сандра убрала руку, прикрывающую телефонную трубку.
— Мореа, я больше не могу. Жить с ним — это просто кошмар. Если так пойдет и дальше, придется отправиться в клинику для душевнобольных. Или я стану кидаться на людей, как рассвирепевшая львица.
— В таком случае продемонстрируй свою суть, и он сам сбежит.
— Нет уж, Мореа, ты лучше давай мне юридические советы, а то твоя психологическая поддержка окончательно сведет меня с ума.
Миссис Огден хлопотала на кухне, и Сандра не могла спросить, кто к ней пришел. Заглянув в гостиную и увидев сидящую на краешке стула Николь Фокс, она оторопела.
Как только Сандра вошла, Николь тут же вскочила.
— Я не стану вам мешать, — торопливо начала Николь, — я просто принесла цветы. Хотелось поблагодарить вас за вчерашний вечер, а когда я спросила о…
— Миссис Огден затащила вас сюда, даже не спросив…
Николь кивнула.
— Так оно и было, — подтвердила та, — она забрала цветы и ушла, прежде чем я смогла… я не собиралась сюда врываться.
Сандра отметила, что Николь необычайно бледна. Симпатия, вспыхнувшая в ней, была неожиданной для нее самой. Мужественная девушка. Она ведь могла просто прислать цветы с посыльным, а не встречаться с ней лично.
Николь сделала пару шагов к дверям.
Лучше не трогаться с места и ничего не предпринимать. Через две минуты все было бы кончено! Но Сандра не могла перебороть в себе любопытства.
— Но вы ведь хотели меня видеть? — спросила она.
Может быть, Николь хотела попросить ее дать Коннору свободу? Наконец-то они могут поговорить в открытую.
— Садитесь, пожалуйста, не хотите ли кофе?
