— Я уже его уволил! — отчеканил отец.
— Ты не можешь его уволить! — повторила я более настойчиво, собрав всю агрессию и обиду в кулак. — Я не согласна!
— Да что ты? — усмехнулся отец. — С каких это пор ты участвуешь в принятии подобных решений?
— С тех самых, когда мне стукнуло восемнадцать, и доля мамы по завещанию перешла мне! — бесстрашно заявила я.
— Думаешь, это что-то изменит, Кассандра? — прищурился отец.
— Уверена! — замерла в ожидании. — Я совершеннолетняя, дееспособная. Я сама могу управлять своим наследством. И если я правильно посчитала, отец, моих акций в «Довпроме» вполне хватит, чтобы принимать подобные решения, как подбор кандидатов на пост директора.
— Умная стала? — все так же холодно уточнил отец.
— Есть в кого! — гневно зыркнула я на родителя его же фирменным взглядом.
По сути, это был полный и безоговорочный блеф. Но я не могла оставить все так, как решил отец. Любому ясно, что без Никона семейная фирма не справится. Брат — единственный, кто мог управлять этой махиной.
— Ну, что ж, дочь, — спустя томительную минуту ожидания и нешуточную дуэль взглядами, кивнул отец, отвернулся от меня и уже из коридора пробасил: — Если такая умная и подкованная, руководи!
— Сашенька! — тихо шепнула Вероника, порывисто обняла меня, — Только не нужно скандалов! У него сердце слабое. Последние события выбили его из колеи.
— Знаешь что, Вероника, — начала я, а потом смягчила тон. — У вас там был отпуск? Вот и езжайте. Отдохнете. Сердце поправите.
— Но как же… — начала мачеха, но наткнулась на мой взгляд, полный решимости. — Хорошо.
— Да, отпуск — отличная идея. А за Сашей я присмотрю, — пообещал Лев, и я была ему безмерно благодарна.
Признаться, чрезмерная опека Вероники меня утомила за эти две недели. Как и ежедневные визиты отца. Пусть он в основном и молчал, но да, хотелось уже глотнуть чистого воздуха, свободного от упреков.
— Беги, Вероника, догоняй Давыдова, мы тут сами разберемся, — поторопил дядька мою мачеху.
Вероника вышла вслед за отцом. Я шумно выдохнула. Лев коротко, но заразительно рассмеялся.
— Да ты прям огонь, Сашка! — подмигнул Лев. — И наследство у нее. И командует она.
— Сама в шоке, — хихикнула я, а потом с мольбой взглянула на дядю: — Лева! Кажется, я вляпалась! Что делать теперь, а?
— Изначально, вернуть Ника на пост директора фирмы, — деловито заключил дядька. — А дальше — по обстоятельствам.
— Хорошо, — кивнула я, поморщилась, решительно поднялась на ноги. — А ты меня обедом покормишь? Что-то я проголодалась.
— Ну, ты у нас теперь бизнес-леди, так что, за твой счет. Идет? — нахально заявил мой дядька, который совершенно не бедствовал по нынешним меркам.
— Жмот! — шутливо поджала губы. — Так и быть, бургером тебя угощу.
— И колой! — совсем обнаглел родственник.
— Совсем по миру меня пустишь! — покачала я головой.
— Цветы не забудь! — хохотнул Лев.
А я совершенно неосознанно схватила ту корзинку, что была самой пестрой и красивой. Лев сделал вид, что не заметил мой выбор. И я была ему за это благодарна.
***
Глава 24
В прошлый раз я покидала офис компании в спешке и босиком. Вот и сейчас я не выглядела должным образом. Спортивные брюки, легкие кроссовки и рубашка в крупную клетку — не тот наряд, который следует носить деловым взрослым леди. Однако я была полна решимости изменить то, что сделал отец, и никто, даже охрана, не мог остановить меня. Да служба безопасности и не пыталась этого сделать.
Я поднялась на лифте на нужный этаж. Лева, который выполнял роль моей персональной поддержки, молчал. Я была благодарна дядьке за присутствие, но собиралась при случае отомстить ему за ехидные замечания. Мог бы и промолчать, когда я стараюсь во благо общества, между прочим!
Двери лифта распахнулись передо мной. Мегера Карловна занимала свой пост. И когда я уже собиралась выдать резкую фразу касательно того, что мне не нужно разрешение ни ее, ни ее светлого руководства, чтобы пройти сквозь двери кабинета директора, как Зоя Карловна стремительно преградила мне дорогу.
В ее руках была папка с документами, которую секретарь вручила мне.
— Кассандра Юрьевна, вы должны что-то предпринять! — ледяным тоном произнесла женщина, однако ее голос дрогнул.
— Я никому и ничего не должна! — отрезала я жестко.
Мегера Карловна поникла, от ее враждебности не осталось и следа.
— Сашенька! Это ведь безумие какое-то! Как мы без Никона Данииловича? Все ведь на нем держится! — голос Мегеры Карловны дрожал.
Я перехватила папку.
— Здесь все? — уточнила я.
— Да, все документы, которые вы велели подготовить, — закивала Зоя Карловна и добавила: — Никон Даниилович только что уехал. Попрощался со всеми еще утром, и вот…. Обещал вещи свои из кабинета позже забрать…. Что теперь делать?!
— Сделайте нам кофе, Зоя Карловна! — велела я и прошла в кабинет, принадлежавший Нику, а когда дядя Лева вошел следом за мной, громче попросила: — И главбуха пригласите!
Я бросила на Льва предупреждающий взгляд. Вот сейчас лучше помолчать, иначе я за себя не ручаюсь!
Лев прочел мои мысли, присел на диван, закинул ногу на ногу и слился с мебелью. Я же опустила папку с документами на стол, за которым работал Ник.
Я прекрасно знала, что именно скрывается под черным офисным пластиком. Знала, а все равно боялась увидеть.
Ник вопреки всем разумным доводам поступил необдуманно и безрассудно. Он передал свою долю в компании мне, отказался одним махом от всего, чего добивался долгие годы. Все акции компании, которые у него были, он переписал на мое имя. И теперь официально я значилась главным акционером. И даже доля отца не могла перекрыть мое преимущество.
Нелогичный поступок со стороны Ника. Словно брат окончательно вычеркнул меня из своей жизни.
Злость вновь захлестнула мою душу. Хотелось швырнуть что-то хрупкое в стену кабинета, разбить что-то, разломать на мелкие куски.
И я бы так и поступила, если бы не заметила рамку с фотографией, оставленную бывшим хозяином кабинета на столе, рядом с монитором.
Эта фотография была совсем не той, что я видела в рамке в прошлый раз, когда приносила брату кофе.
Здесь я была гораздо старше, улыбалась, как дурочка, запрокинув голову к небу. Я была счастлива в тот день. И даже не помнила повода. Просто радовалась какой-то мелочи.
Я помнила тот день, когда была сделана фотка. За месяц до моего возвращения домой. А вот Ника там совсем не помнила. Но кто-то ведь сделал этот снимок. Только кто?
Кажется, Левушка, успешно «косивший» под мебель, был самым осведомленным человеком нашего странного семейства. И, несомненно, являлся хранителем чужих секретов и тайн.
— Лева? — требовательно рявкнула я, повернула рамку в сторону дядьки так, чтобы он ее рассмотрел.
— А? — подал голос Лев, — Ну, он как бы всегда же рядом. На страже, так сказать. Бдит на расстоянии.
— Левушка, о чем еще я должна знать? — потребовала я ответов.
— Могу про Марию рассказать. Хочешь? — коварно улыбнулся дядька.
— Нет! — рявкнула я еще громче.
— Ну, как хочешь, — пожал плечом Лева.
Больше дядька ничего не сказал. В кабинет вошла Зоя Карловна, а следом и главный бухгалтер компании. И после короткого, но весьма содержательного разговора, беглого изучения договора, который «Довпром» намерен был заключить с Вершинским Н.Д., я коряво, но размашисто умудрилась поставить свою подпись на бумагах.
Лев помог сложить все документы в папку, и уже через пятнадцать минут наш автомобиль покидал парковку перед зданием офиса. И глядя в окно на суетящийся город, я мысленно готовилась к важному разговору с братом.
И нервничала. Ведь Ник не обязан соглашаться. А если он откажет мне, то я окажусь в полном дерьме. Я была уверена, что отец не станет мне помогать, для него это дело принципа. Он не вернется в город, даже если фирма будет сыпаться на куски. Он скорее продаст все свои активы, чем пойдет на попятную в нашем с ним споре.
