На следующей неделе Инглиш не появляется в школе. От Бека никаких вестей, из-за чего я начинаю паниковать. Вдруг что-то случилось. Я отправляю ему смс, чтобы узнать, как дела у Инглиш. На этот раз он тут же перезванивает.
— Ты можешь приехать к нам? — спрашивает он.
У меня душа уходит в пятки.
— Все в порядке?
Застонав, он отвечает:
— Если можно так назвать.
Его голос звучит ужасно — удрученный и вялый.
— Я приеду сразу же, как только улажу все свои дела по поводу завтрашнего дня. Хорошо?
— Ладно. Планируй, что поужинаешь у нас. — Это не приглашение. Приказ.
— Хорошо.
— Инглиш безостановочно говорит о тебе.
— Прости.
— Нет, это, наоборот, хорошо. Из-за тебя она снова под радугой.
— Боже. Полагаю, это хорошо.
Закончив наш разговор, я опускаюсь на стул и задумываюсь о девочке, которая украла мое сердце. Не знаю, как справляются родители, когда с их детьми что-то случается. Она не мой ребенок, но каждый раз, когда я думаю о том, что ей могут причинить боль, у меня болит сердце за нее. Уверена, Бек сейчас себе места не находит. И сама мысль, что Инглиш могут с ним разлучить, — просто невыносима.
Когда я подъезжаю к их дому, уже просто не нахожу себе места. Бек открывает дверь, и его взлохмаченные волосы и небритое лицо говорят мне обо всем. Он впускает меня в дом. Его родители тоже здесь. Я никогда раньше не встречалась с его отцом, поэтому нас представляют друг другу. Инглиш не выбегает мне навстречу, как обычно это делает.
— Привет, мисс Монро. — Из-за ее грустного голоса мое сердце ухает вниз.
— Привет, Кексик. Что готовите?
— Пиццу. Папа заказал.
У каждого вырывается смешок, потому что она не до конца поняла мой вопрос. Когда я объясняю ей, Инглиш тоже начинает смеяться. Потом Анна говорит:
— Медвежонок, как насчет того, чтобы заглянуть к себе в комнату на пару минут?
— Зачем?
— Чтобы папочка и мисс Монро смогли поговорить.
— Ладно, — произносит она с большой ухмылкой на лице. И что это значит?
Когда они уходят, Бек спрашивает:
— Так?..
— Она была очень замкнута в школе. Ее болтливость также исчезла.
Бек вздыхает.
— Я подумал, тебе это тоже нужно. Она боится спать одна. Если Инглиш засыпает в своей комнате, ей снится кошмар, и она прибегает ко мне в кровать.
Прикоснувшись к его руке, я говорю:
— У нас в школе очень хороший психолог. Нам стоит показать ей Инглиш. Я думаю, она поможет ей справиться со страхами.
Отец Бека, Марк, добавляет:
— Думаю, это отличная идея. Тем более сейчас, если случится самое худшее.
— Что это значит? — спрашиваю я.
В глазах обоих мужчин читается боль. Затем Бек говорит:
— Мой адвокат сказал, есть возможность, что матери дадут право на визиты.
Такое ощущение, словно Бек пнул меня своей кроссовкой. Весь воздух испаряется из моих легких, и я осматриваюсь по сторонам, стоя там, в тишине, словно уличный мим, пока внутри меня разгорается пожар. А потом меня прорывает.
— Но ведь это… это безумие! Эта женщина заявилась на детскую площадку, наговорила Инглиш кучу гадостей, напугала ее до чертиков, а теперь вы говорите, что суд может счесть безопасным визиты этой гребанной суки?
Бек и Марк уставились на меня с широко открытыми глазами. Рот Марка то открывается, то закрывается, как у рыбы. Когда я, наконец, осознаю, что только что наговорила, тут же прижимаю руки ко рту и невразумительно бормочу:
— Простите меня.
Марк говорит Беку:
— Мне нравится ее настрой.
Бек откидывает назад голову и заливисто смеется.
Прижав ладони к щекам, говорю:
— Я не соображала, что говорила. Мой злобный рот сказал все за меня.
— Да, пап, у нее очень испорченный рот.
Не могу поверить, что Бек вот так просто толкнул меня под автобус. Я бросаю на него взгляд, полный презрения. Марк смеется и говорит:
— Ну, она не сказала ничего из того, чего бы я не слышал.
— Но мы только что познакомились с вами, и ради всего святого, я ведь учительница вашей внучки.
— Угу, я как раз пришел сюда, чтобы обсуждать систему образования, — он говорит это с таким серьезным выражением лица, что на долю секунды мне кажется, что он правда пришел сюда за этим, но затем усмехается и я понимаю, отец Бека просто дразнится.
— Итак, может вернемся к тому, зачем мы здесь собрались? Инглиш? — спрашиваю я.
Лицо Бека снова становится похожим на лицо волнующегося родителя.
— Я сделаю все, чтобы помочь ей. Все, что ты сочтешь нужным. Я знаю, как сильно ты за нее переживаешь, поэтому, если ты считаешь, что психолог — это хорошая идея, я только за.
— Я думаю, это хорошее начало.
— Бек, а ты уже говорил с ней о… — начинает Марк.
— Пап, не сейчас.
— Но, сын, ты ведь слышал Джона. Ты единственный, кто…
Тон Бека становится более предупреждающим.
— Пап. Не сейчас. Потом.
— Может, вы хотите, чтобы я ушла и провела время с девочками? — спрашиваю я.
Быстрое «Нет» от Бека решает все вопросы. Мне очень некомфортно присутствовать при их таинственном разговоре — это чертовски неудобно.
— Шеридан, какую пиццу ты предпочитаешь? Я собираюсь заказать в «Пицца Палацио», — интересуется Бек.
— Любую, я не привередлива.
Он идет делать заказ, и комната погружается в тишину. Может, я смогу незаметно проскользнуть к заднему выходу, и никто не заметит.
— Итак, Шеридан, ты из Атланты? — спрашивает Марк.
— Нет, сэр, из южной Джорджии. Небольшой городок Морганвилль.
Он кивает, будто это название ему знакомо.
— Вы там когда-нибудь бывали? — интересуюсь я.
— Нет, но, должно быть, это чудесное место, — отвечает он.
— Это действительно так. — Не знаю, почему я это сказала. Я никогда ни с кем не разговариваю о городе, в котором родилась, потому что это больше не мой дом.
— И как я понял, ты переехала сюда после окончания колледжа? — спрашивает он.
— Да, сэр, это моя первая работа. Я закончила университет в Джорджии весной, поэтому это мой первый год в качестве учителя.
— Моей внучке повезло, что у нее такая заботливая учительница. Она все время говорит о вас.
Мои щеки резко становятся красными, не только из-за комплимента, но и потому, что Бек смотрит на меня, не отрывая глаз.
— Ну, видимо, сейчас мы с вами в одной звездной команде, потому что она так же постоянно рассказывает про Банану и Дедулю.
— Она особенная, вы так не считаете? — спрашивает Марк.
— Так и есть, — соглашаюсь я с ним.
В этот момент, как по команде, на кухню залетает копна светлых кудряшек и обнимает меня за бедра.
— Мисс Монро, а вы останетесь у нас на ночь? Вы сможете спать со мной в моей кровати, и тогда мне не нужно будет спать с папочкой. — В ее ярких глазах читается мольба, и единственное, чего мне сейчас хочется, это посадить ее к себе на колени и обнимать всю оставшуюся жизнь. Как этой маленькой крошке удалось там быстро проникнуть в мое сердце?
— Боюсь, что нет. Мне придется вернуться домой, потому что завтра нужно идти в школу.
— А вы сможете прийти к нам в пятницу вечером на пижамную вечеринку?
— Инглиш, тебе не кажется, что мисс Монро слишком взрослая для пижамных вечеринок? — Анна спасает меня от ответа своим вопросом.
— Нет, Банана. Она не слишком взрослая. Мы с папой постоянно устраиваем пижамные вечеринки, а он такого же возраста, как и мисс Монро.
Посмотрев на меня, Бек усмехается. Я посылаю ему помоги-мне-взгляд, но он лишь качает головой, дав мне понять, чтобы разбиралась сама. Он наверняка наслаждается происходящим.
Мне на помощь приходит Марк, спрашивая:
— Шеридан, ты собираешься уехать домой на День Благодарения?
Боже. Почему он спросил именно это?
— Нет, сэр, я остаюсь здесь, — только и говорю я. Им не нужно знать о моих бедах. У них и так своих хватает.
Но вместо того, чтобы оставить эту тему, он начинает копать глубже.
