— А, ну пейте. Я потом.
И снова побежала. Пришлось остановить ее силой: перехватил и на секунду заключил объятия, остро ощутив терпкий аромат ее слегка влажных волос, закрученных в дурацкий узел на макушке.
— Тебе нужно выпить горячего чаю с медом, — строго произнес.
— Да я уже давно согрелась! Мне даже жарко. Очень теплый халат.
— Хочешь, дам свою футболку? — не замедлил предложить я. — В ней будет не так жарко.
Воображение сразу же нарисовало мне Лизу в футболке, едва прикрывающей упругую попку и не скрывающей отсутствие лифчика.
Спокойно, дышим. Смотрим в глаза, а не в вырез.
— Нет, спасибо. Вещи почти высохли, минут десять осталось.
Она освободилась из моих рук.
— Ну, так давай эти десять минут попьем чай! У меня есть липовый мед. Настоящий. От бабушки.
Я увлек ее к столу. Она схватилась за чайник и разлила чай по кружкам.
— От вашей бабушки?
— От моей, из экологически чистой деревни от проверенных пчел. И не надо мне «выкать», пожалуйста.
— У вас… у тебя есть бабушка в деревне?
Смотрит удивленно, как будто я сказал несусветную чушь.
— Есть. К счастью, жива и здорова.
— И ты к ней ездишь?
— Обязательно. Правда, не так часто, как хотелось бы. Вот в детстве чуть ли не каждое лето там проводил. Хорошие были времена…
— Мед вкусный, — сообщила Лиза. — Такой ароматный!
— И притом лечебный. Я всегда от простуды им лечусь.
Снова смотрит с удивлением. Что я такого странного говорю?
— Кстати, у меня тут еще кое-что есть!
Я открыл коробку с десертами. Лиза, увидев свою любимую «Павлову», не обрадовалась, а почему-то насторожилась и снова «завыкала»:
— Вы что это, специально для меня купили?
Тон такой обвиняющий, как будто ей суфле из мухоморов предложили. Я почему-то начал оправдываться.
— Да нет, сам такие люблю, но давно не ел. Ты в прошлый раз так аппетитно про них рассказывала, что решил заказать.
На самом деле я не люблю сладкое. Совсем. Сейчас с удовольствием сожрал бы какую-нибудь отбивную, пообедать толком не удалось. Но придется давиться пирожным…
А Лиза, только что наевшаяся меда, с энтузиазмом принялась за десерт.
— Вкуснота! — воскликнула она, отправив в рот первую ложку крема, покрывавшего безе и украшенного свежей малиной и клубникой. Глазки блестят, губы испачкались, маленький острый язычок очень эротично слизывает…
Я тоже воткнул ложку в десерт, попробовал. Приторно до тошноты. Есть такое на голодный желудок… фу!
— Тебе что, не нравится? — удивленно и даже как будто с осуждением спросила Лиза.
— Да нет, очень вкусно.
Я мужественно затолкал в рот кусок сухого сладкого безе и вылил следом полчашки чая. Мерзость.
— Не думала, что ты сладкоежка, — высказалась Лиза.
А я смекнул, что могу использовать этот факт в свою пользу.
— Я не афиширую, это как бы не брутально. Но да, обожаю сладкое! Я как-нибудь тебя отведу в мою любимую кондитерскую. Там такие тортики!
Не знаю, какие уж там тортики, никогда не пробовал — а теперь, видимо, придется лопать приторные сладости, чтобы заполучить самый желанный десерт на свете!
Глава 7
Самый желанный десерт
Марк
— Чего ты лыбишься как крокодил, сожравший туриста?
Вадим прав: улыбаюсь с самого утра — настроение приподнятое, в теле необыкновенная легкость, ощущение, будто я не хожу, а парю над землей. Все мысли только о Лизе.
Сегодня среда, она придет.
— А ты чего хмурый? — спрашиваю друга. — Проблемы?
— Да нет, все пучком.
Мы обедаем вместе, что случается нечасто: когда-то у нас были общие проекты, но потом каждый пошел своим путем. Мы не коллеги, просто друзья, еще со студенческих времен.
Я тогда был бедным, но очень амбициозным юношей: мечтал горы свернуть и покорять вершины. Что ж, у меня получилось. Может, я еще не на пике, но на верном пути, и что делать, чтобы оказаться выше, хорошо представляю.
Вадим, в отличие от меня, был мажором. Самоуверенный, избалованный — золотой мальчик, он невероятно меня бесил! Мы даже как-то раз подрались.
Чуть позже оказалось, что не такой уж он и говнюк. Отец жутко давил на него, и Вадим, не выдержав, ушел из дома, без денег и даже без вещей. Мы вместе снимали квартиру и перли вперед как танки: замутили одно дело, другое, третье… Поначалу нам везло, потом мы прогорели и все потеряли. Но нас было уже не остановить…
— Ну что, завалил свою непорочную горничную?
Вадим в своем репертуаре.
Может, я и поддержал бы этот разговор, но не сейчас. Меня коробит, когда он в таком тоне говорит о Лизе.
— Не твое собачье дело, — выдал я.
— Ох ты ж ежик! Какие мы нежные! Что, прямо запал на нее, да?
— Повторяю: не твое собачье дело.
— Нет, я понимаю, она та еще конфетка: на вид невинная и неопытная, а внутри — вулкан! Я такое сразу чую.
— Слушай, заткнись, а? Скажи лучше, чего такой смурной пришел.
— Да папаша опять чудит.
Они давно помирились, но ровными их отношения не назовешь: оба горячие, вспыльчивые, нетерпимые. А теперь у отца Вадима новая причуда: требует внуков, грозит лишить наследства.
— Да мне его деньги на фиг не нужны, — бушует Вадим. — И жениться по его прихоти я не собираюсь. Прикинь, он сватает меня за дочку своего друга!
— А может, дочка ничего? — предположил я.
— Да хоть царица Шамаханская! Я свободный ковбой.
— По-моему, ты оговорился: не ковбой — кобель.
Мы поржали, вспомнив еще несколько неприличных эпитетов, которыми можно описать Вадима — ну и меня, конечно, тоже, хотя до него мне далеко.
Лиза
Я не выдержала и попросила Полину больше не присылать мне фотки: то
