меня и в глазах вспыхивают молнии. Да, Лия, меня не проведешь! Я зол, так зол!
— Я не буду делать аборт! — почти кричит.
— Что тогда ты от меня хочешь? Алиментов? Это смешно. Платить за ребенка, который тебе не нужен, — говорю грубо, резко. У самого внутри сжимается от моих слов, но сейчас мне плевать, я хочу услышать истинный мотив.
Лия
Моя злость росла с каждой минутой. Но я пыталась думать трезво, правда ничего не получалось. Идея пришла сама собой: я схватила чистый листок и ручку с его стола. Стала судорожно писать, Марат смотрел на меня непонимающе и, наверное, зло. Но мне было уже плевать. Протягиваю ему лист и громко говорю:
— Подписывай!
Марат берет лист бумаги, читает и гневно смотрит на меня. Молчит.
— Да, это отказ от не родившегося ребёнка. Ты же все равно считаешь, что он не твой. Подписывай!
Я вот-вот расплачусь.
Марат не двигается. В эту секунду дверь открывается и заходит Андрей.
— Дорогая?
Марат берет ручку и со всего размаха ставит подпись. Я хватаю лист с отказом на ребёнка и бегу со всех ног из кабинета, утирая слезы ладонью, плечом задеваю своего брата, он пытается поймать меня за руку, но я отрицательно машу головой. Не сейчас. Спиной ощущаю два взгляда.
Когда я собиралась к Марату, то я очень волновалась. У меня в голове были разные варианты развития событий, в том числе, что предложит сделать тест ДНК. Хотя даже этот факт был мне неприятен, потому что кроме Марата у меня никого не было. Мне это казалось настолько очевидным, что захлестнула обида. А он не хочет детей в принципе! Чего я от него ожидала? Вроде не глупая девочка, но ощущаю себя такой дурой. Опять. После встречи с Маратом, я корю себя чаще, чем когда-либо!
Такого развития событий я не ожидала совсем. Марат открылся для меня с другой стороны. Его цинизм, с которым он предлагал аборт, эхом раздавался в моем сознании. Как так можно? Я его не знаю! Я придумала образ человека, в котором даже умудрилась влюбиться. Но это разные люди, разные.
«Мне нельзя нервничать!» — повторяла я про себя как мантру, пытаясь успокоится. Подъезжаю к дому уже относительно в спокойном состоянии. Юля встречает меня у порога. Как всегда с улыбкой на лице.
— Как прошло?
— Могло быть и лучше, — протягиваю ей лист с отказом.
Юлька пробегает глазами.
— Вот же козел!
— Ты даже не представляешь! Он предложил мне аборт, даже не спрашивая моего мнения. А еще денег предложил! — выпаливаю я, не пытаясь себя сдерживать.
— Я не ожидала. Честно сказать, я думала, что раз он тогда приходил к тебе, то и чувства какие-то есть.
— Да какие чувства! Юля, он женат! Я бы к нему на пушечный выстрел не подошла, зная это.
— Может его жене сообщить? — предлагает Юля.
— Зачем? Ей-то моя беременность точно не нужна. Да она меня видела у него в квартире и все поняла, чем мы занимались. Мне вообще показалось, что она в курсе его похождений. Да и не нужен он мне так. Уже вообще никак не нужен! Ты же знаешь, что он мне нравится. То есть нравился. Я нарисовала образ мужчины, добавила ему качеств, которыми он не обладает. Не знаю на что я надеялась. Он по-прежнему женат, мне на работе сказали. Если бы хотела его из семьи увезти — могла десять раз его догнать, приехать, даже позвонить. Но навязываться — никогда.
— Позвонить?
— Я его номер взяла из договора, может рабочий, но все равно мобильный, — отвечаю на автомате.
— Все хуже, чем я думала. Ты влюбилась?
— Я не знаю, — отвечаю честно.
Но признаваться в том, что я его ждала почти все это время, самой себе было тяжело. Может и влюбилась, но влюбилась я в образ того человека, который был со мной в выходные нашего знакомства, а не в того, кто он есть на самом деле. Разочаровываться особенно горько. А сердце вообще глупый орган, он не видит очевидных вещей. Пора думать головой.
— Я не буду плакать, — говорю я больше себе, чем Юле.
— Вот и правильно! Зато ты честна перед ним, собой и главное, перед своей крошкой! А мы без него справимся. Ты есть хочешь? — меняет тему Юля.
— Очень, — признаюсь я.
На удивление, когда я осознала, что беременная, тошнота отступила, лишь иногда напоминая о себе по утрам. Но, несмотря на это, аппетит у меня был зверский, и когда тошнило, и когда нет. Есть хотелось почти всегда. Прямо бездонная черная дыра вместо желудка.
— Пойдем, я как раз приготовила к твоему приходу.
Я удивленно вскидываю брови. Юля вообще готовить не любит, но делает за последнюю неделю это в четвертый раз. Открываю рот, чтобы спросить, но Юля меня опережает, словно читая мои мысли.
— Да для нашей крошки стараюсь! Не думай там себе ничего, — наигранно возмущенно сообщает она мне.
Мой ребенок всегда звучал с ее губ, как «наш», а мне было приятно. Юля удивительным образом меняла отношение к жизни в связи с моей беременностью. С клубами она завязала, хоть я и не просила. Даже выгоняла ее пару раз веселиться, но она отпиралась, придумывая все новые отговорки. Наши вечера превратились в девичьи посиделки с чаем, вкусняшками, фильмами и долгими разговорами. Жаль, что «наш ребенок» я не услышу от отца моего малыша. Юля определённо заменяет мне Марата в каком-то смысле. Я не верующий человек, хоть родители меня и покрестили еще в детстве, но определенно хочу, чтобы Юля стала крестной моего еще не родившегося малыша. Она уже заботиться о нем больше, чем кто-либо, не считая меня. Пусть у него не будет отца, зато буде две мамы.
Я доедаю свой плов, и мурчу от удовольствия.
— Юля! Ты так вкусно готовишь! Почему раньше-то готовила только я? — возмущаюсь.
Смеется зараза и улыбается своей красивой улыбкой, на которой появляются две ямочки на щечках. Всегда любуюсь ей, когда так лучезарно смеется. Мне кажется, я не знаю девушку красивее, чем она.
— Ну, раньше это было раньше? Для кого мне было стараться?
— А как же я? — делаю большие глаза кота Шрека.
— Ты прекрасна спору нет, но живет без всякой славы, средь зеленыя дубравы,
у семи богатырей. Та, что все ж тебя милей, — заключает Юля.
— А вдруг там богатырь? — смеюсь в ответ.
— Тоже подойдет для моих кулинарных изысков.
Смеемся. Решаем посмотреть фильм, перебираемся на
