ботинок, тот скривился, но затыкать словесный фонтан не спешил. Еще и травил романтические стишки, которые состряпал еще в школе. Марс припоминал подобную хрень, а еще, как резво девчонки велись на эту пургу и радостно давали Чапе на вечеринках.
— Между прочим, я завязал! — похвалился Чапа, не обращая внимание на хмурого Марселя.
А Тарновскому казалось, что этот блядский угодник всерьез начал подкатывать яйца к Жасмин. Настроение и без того было поганым, потому что приход утренней феи никто не отменял. А здесь, Правдин еще красуется, благополучно забыв, что еще вчера был в сопли и страдал по разбитому самолюбию.
— Хрен на узел ты завязал, Чапа, — фыркнул Марсель, подметил, как девчонка, посмеиваясь, ест свой завтрак.
— Чеслав, восторгаюсь твоим слогом и чувством прекрасного! — похвалила Жасмин, а Марс скрипнул зубами. — Ты удивительно талантлив.
— Вали в машину! — потерял терпение Тарновский.
Чапа недовольно скривился, округлил глаза, но перехватив тяжелый взгляд Марселя, послушно встал из-за стола.
— Вынужден удалиться, Жасмин, — ворковал этот недоделанный мачо, — Было приятно познакомиться.
— Быстрее двигай, алкомачо, — недовольно поторопил Марсель.
Чапа без вопросов покинул кухню. Марс понимал, что тоже пора сваливать в город.
— Подвезти? — вдруг произнес он.
Жасмин отрицательно качнула головой, а вот взгляд прятала. Более того, вся сжалась в комочек, готовая соскочить со своего места и умчаться от Марса, когда он резко поднялся на ноги, не притронувшись к своей порции завтрака.
Тарновский разобрал голос отца и негромкий смех Агаты. Но не сводил глаз с лица девчонки, которая избегала смотреть в его сторону. Он что, млин, прокаженный?
Из дома он вылетел, как чертова пуля. Со злости хлопнул дверью тачки и рванул с места, резко входя в поворот.
— Горячая цыпочка, — Чапа подал голос, мечтательно улыбаясь.
Марс все ж не удержался. Резко выбросил руку, пусть смазано, но до Чапы достал.
— Сука, Марс! Какого хрена?! — пробубнил друг, схватившись за нос.
— Не лезь к ней! — рявкнул Марсель, вернув руку на руль.
— Сука, нос разбил! — жаловался Правдин, а потом, негромко рассмеявшись, — Не, ну сказал бы сразу, что твоя девчонка.
— Хлебало завали, — уже спокойнее, но все же со злостью произнес Тарновский.
А потом, проехав несколько километров и прокрутив в мозгах все, что случилось вчера у бассейна, Марс, сам не ожидая, вполголоса пробормотал:
— Не моя. Мирослава. И вообще, она дочь мачехи.
И эта фраза кольнула, вспорола нутро, оседая горьким осадком
— Тогда все ясно, — хмыкнул Чапа, — А так, да, жаль. Я бы ради такой девочки бросил бы бухать. Ну и баб всех бросил. Да вообще, встал бы на путь исправления.
— Я сейчас тебе не только зубы выбью, Чапа, — рвано выдохнув, пригрозил Марсель, всерьез зверея. Он почему-то плохо соображал, что вообще происходит. Перед глазами так и всплывала улыбка Жасмин, адресованная Правдину.
— Да молчу, молчу, — вскинул руки друг, а вот лыбиться не перестал, — А ты уверен, что не твоя девчонка?
Марс промолчал. Он, млять, уже ни в чем не уверен.
Мирослав позвонил уже к вечеру. Жасмин как раз пыталась забить голову учебой, и зубрила конспекты, листала учебники, а вместо букв видела перед собой дикие, безумные глаза Тарновского и его хриплое «Дыши!».
Девушка тут же подхватила телефон и улыбнулась, когда поняла, что Мир звонит по видеосвязи.
— Привет, малышка, — улыбнулся Мирослав искренне, сверкнув ямочкой на щеке. — Ты придумала, куда мы сегодня пойдем?
— Сегодня? — округлила глаза Жасмин. — Это значит, что ты уже возвращаешься?
— Да, Жас, — закивал Мирослав. — Через полчаса буду в городе. Есть хочу жутко. Давай махнем в ресторан?
— И, конечно же, ты уже решил в какой, — догадалась Жасмин, но совсем не возражала против свидания. Да и от учебы можно бы расслабиться, проветрить мозги. И опять же, постараться заменить воспоминания о Марсе новыми событиями с Миром в главной роли.
— Нет, я не настаиваю, — протянул Мирослав, — Но у меня есть приятель, он как раз хвалил одно приличное место.
Жасмин, посмеиваясь, согласилась. И как только связь разорвалась, помчалась собираться.
Девушке казалось, что выглядеть она должна идеально. Слишком много надежд она возлагала на эту встречу. Отчаянно хотелось впитать в себя каждую положительную черточку Мирослава, раствориться в его взгляде, голосе, улыбке. И, наконец, вытравить из мыслей одного конкретного заносчивого кретина.
Жасмин поймала себя на мысли, что ей нравится болтать с Мирославом. Нет и капли стеснения, будто бы она не с парнем своим общалась, а с лучшим другом. Было очень много общих тем, разве что культурно-развлекательные пристрастия Жас не разделяла с Миром.
Но хуже всего совсем другое. Жасмин невольно сравнивала двух братьев. Ведь надеялась, что Мир поможет ей забыть о ходячей катастрофе, методично разрушавшей ее, Жасмин, жизнь. А вышло совсем иначе. И настолько «иначе», что девушка растерялась.
— Это все влияние отца, — хохотнул Мирослав, возвращаясь к теме посещения оперы. — Марсель не в восторге от подобного. Так уж случилось, что мать привила ему совсем другие вкусы.
А Жасмин крепче обхватила бокал с водой, стараясь не показать своей заинтересованности. Но ведь нет ничего плохого в том, чтобы послушать о брате собственного парня. Так?
— Ты прежде не рассказывал о первой жене Карла, — подхватила тему Жасмин.
— По большому счету, нечего рассказывать. Когда нам с братом было по восемь, родители развелись. Мать выбрала Марса. Отец забрал меня. Первые два года было тяжко, потому что между близнецами всегда есть особая связь. Мы с братом часами торчали в видеочатах, даже планировали сбежать от родителей, ну, чтобы вместе, — грустно улыбнулся Мирослав, а Жасмин не пропускала ни единого слова, — А потом все как-то резко изменилось. Марс перестал звонить. Мог пропасть на месяц, потом появиться. А в шестнадцать я уговорил отца навестить брата. Обычно он гостил у нас на каникулах. А в тот год не приехал. Мы с папой сами полетели. Мать жила заграницей тогда. Говорят, пыталась строить карьеру киноактрисы.
Мирослав вздохнул, словно вынырнул из прошлого. Но Жасмин уцепилась за ту недосказанность, что повисла в воздухе.
— И что было потом? — осторожно спросила девушка.
— Ну, мы вытащили Марса из заварушки. Мать отказалась от прав на него. И с тех пор он опять с нами, — без подробностей
