звякнув пряжкой ремня. А потом мужчина подхватил полотенце и обернул им свои бедра.
Жасмин вздохнула, решила, что нужно выпить чего-нибудь и идти в свою комнату. Интересно, отпустит ее Марсель, или вновь начнет распускать руки?
Но Тарновский распускать руки не стал. Просто подхватил ее, сам занял место в ее кресле и усадил Жасмин на свои колени.
— Это все неправильно, — прошептала Жасмин, зябко кутаясь в халат. Марсель только крепче прижал ее к себе, обжигая теплом, точно печка.
— Давай я немного побуду хорошим Мирославом, а ты просто посидишь, а? — сипло ответил Марс, и даже не выражался, будто старался не нарушить зыбкую тишину момента.
Жасмин не возражала. Она согревалась, а тело потихоньку отпускало пережитый страх. Адреналин все еще бурлил по венам, но сердце уже билось спокойнее.
— Ты не можешь быть хорошим Мирославом, — вздохнула Жасмин, — Потому что тыдругой.
Марс это прекрасно знал и без подсказок. Но сейчас было глубоко похрен на весь мир. Пусть все катится к черту, потому что он едва не скончался, когда увидел, как девочка бьет руками по воде.
Сначала, увидев плывущую Жасмин, Марс решил, что да, вот сейчас он точно отыграется на ней, отомстит за все потрепанные нервы. Потому что он, в очередной раз выручив Чапу, долбаные два часа рассекал по дорогам, пытаясь забыть ее улыбку и то, как она целовалась с Мирославом. А вот ему от нее доставались острые, колючие взгляды. Но он ведь помнил, какая она, эта девочка, на самом деле. И помнил, как она стонала, кончая, в его руках.
Но потом пришло осознание, что Жас тонет. Он так быстро в жизни не бегал и не плавал. Летел к ней, а казалось, что стоит. И пока не коснулся ее, пока не услышал ее рваные вздохи и кашель, не поверил, что успел.
Его трясло всего, пробивало. И уже не до секса было. Он просто хотел чувствовать, как бьется ее пульс. Держал руку на тонкой шее, вслушивался в каждый удар сердца, и не мог расслабить хватку.
А она не ушла. Послушно прильнула к его груди, не боясь, не царапаясь, не вырываясь. Да, пыталась уколоть словами, но он ведь настолько толстокожий, что набор букв его не прошибет.
И он бы шагу не сделал от девчонки сейчас, пусть даже на пороге появятся Мир, отец, мачеха. Да хоть вся чертова охрана, взвод ОМОНа, да целая гвардия. Не разожмет он рук и не выпустит тонкие плечи, это факт.
Откинув голову на спинку кресла, Марс смотрел на макушку, темную от воды, на курносый нос, на веера ресниц. Рукой он накрыл девичий затылок, а большим пальцем едва заметно водил по бархату щеки.
Странный момент. Совсем непривычный для Тарновского. У него никогда не было прежде подобного опыта. Он не спасал девушек из беды. Не сидел с ними в полумраке сада. Не целовал мокрые от воды и слез щеки.
И, что самое удивительное, он не испытывал острого желания трахнуть девчонку. Нет, не так.
Он ВСЕГДА хотел заняться с ней сексом, но вот прямо сейчас в нем проснулось что-то совсем иное. Хотелось просто обнимать ее, слышать дыхание, держать в своих руках.
Поцелуй был нежным. Марсель пытался тормозить свое тело, пробовал на вкус дрожащие губы, не врываясь в податливый рот языком. Просто водил им, слизывая влагу
Целовал осторожно и бережно. И дурел от того, как Жасмин сильнее сжала пальцы на его плече, и выше — огладила затылок. И вдруг она сама, приоткрыв нежные губки, коснулась своим языком его.
Марс шумно выдохнул, моментально заводясь, перехватил инициативу, распластал Жасмин по своему телу, прижимая мягкой нежной грудью к своему торсу.
Он слышал, как ее сердечко ускоряет свой темп. Чувствовал, как девочка тянется к нему, как устраивается удобнее, когда он перекинул ее ногу через свои бедра
Халат давно распахнулся, открывая взору Марса мокрый купальник и острые вершинки сосков под тканью.
— ЭЙ, бро, ты где потерялся? — раздался голос Чапы вот совсем не вовремя.
Марсель выругался, понимая, что о друге реально забыл. Чеслав спокойно дрых на заднем сиденье джипа, отсыпался после бессонной ночи и выпитого количества алкоголя. Марс решил, что места в доме много. И для Чапы найдется комната. А когда друг проснется, Марсель ему подскажет нужную спальню.
Но, млин, вот Чапа сейчас проснулся реально не в тему.
Жасмин торопливо прикрыла халат. Марсель не стал держать ее. Понимал, что момент потерян. А бежать за ней с угрозами жесткого траха, Марс не хотел.
Наверное, он окончательно поехал крышей. Потому что, получив от Жасмин столь щедрую добровольную ласку, даже, кажется, непривычную для него нежность, он теперь хотел получить все. Он попробовал ее страсть. Слышал стоны. Видел, как она кончает. И да, теперь он хотел гораздо больше.
Проследив взглядом за тем, как Жасмин скрылась в доме, Марсель стряхнул капли воды со своих волос.
Чапа уже, обогнув дом, нарисовался у бассейна.
— Ты чего мобилу не берешь? Я глаз открыл, смотрю, кругом темно и тесно, решил, что сдох, и похоронили меня. Но как-то неудобно так похоронили, аж страшно стало, — жаловался друг, а Марселю хотелось съездить ему по физиономии. Так, чисто по-дружески.
— Ты задолбал своими пьянками, Чапа, — гаркнул Марсель, — Отсыпайся и утром дуй на базу. Или весь бизнес перепишу на себя одного. Усек?
— Не, ну ты чего сразу так резко, — бормотал Чеслав, но послушался, — Мне б пожрать, а?
— Утром, млин! — рявкнул Марсель и подтолкнул друга к дверям.
Прихватив мокрую одежду, Марс допинал Чапу до нужной комнаты, а сам ушел к себе.
Чертов Чапа! Вмазать бы ему, но как-то сил уже не осталось. Даже рукоблудство в душе не случилось. Марсель просто вымылся и рухнул в кровать.
— Я влюблен! Поражен во все внутренние органы! Мое сердце навеки в твоих крохотных ручках! — сладко заливал Чапа, а Марс спотыкнулся на пороге просторной кухни.
Млять, вот это картинка с раннего утра! Чтоб Чапу черти загрызли.
— Нахер оно ей сдалось, пропитое в хлам, — подметил Тарновский и сел за стол.
Оказалось, что Чапа приполз ближе к холодильнику, как только продрал глаза. А Жасмин уже суетилась с завтраком. Куда делись отец и мачеха, Марс не знал. Но судя по столовым приборам, должны были вот-вот появиться.
Марс недовольно пнул друга в
