ни было в его прошлом, я обязательно найду этому объяснение. Я люблю его и хочу ему верить.
* * *
В Дипвуд мы въехали уже поздним вечером.
Из окон первого этажа особняка Браунов лился желтоватый свет – хозяин еще бодрствовал. И это даже хорошо, не придётся красться наверх тайком, чтобы его не потревожить.
Намерение Джордана заночевать у нас меня очень беспокоило. Как отреагирует дядя Томас на нежданного гостя?
Внутри было уютно и тепло, очень вкусно пахло какой-то выпечкой. Из гостиной слышался дядин голос и женский смех.
– Дети вернулись! – радостно воскликнул он, поднимаясь с кресла.
– Миссис Адли, добрый вечер! – поздоровалась я с нашей домоправительницей.
Пожилая, чуть полноватая женщина бросилась ко мне и заключила в крепкие объятия. Она работает у Браунов очень давно, не знаю даже сколько уже лет. Нас с братом Лэндоном знает чуть ли не с рождения.
– Кто у нас тут? – она переключилась на моего жениха, который скромно стоял позади, не вмешиваясь пока что в приветственный ритуал.
– Это Джордан Фрейзер, – представила я.
– Помню, как же! Я – Глория, – она обняла и его. – Какой же хорошенький был мальчишка – глазки большие, умные, от улыбки сердце замирало. Всё думала тогда, какой же счастливице такое сокровище достанется?
Я наблюдала за ними, разинув рот. Мне оно досталось, мне.
– От тебя и сейчас, сыночек, глаз не оторвать, – не унималась она. Встала на цыпочки, с большим трудом дотянулась до его лица и потрепала по небритой щеке. – Недавно смотрела с тобой интервью. Знаешь, никогда этих индейцев не любила. Ты молодец, что с ними жёстко так.
– Вы считаете? – ошалело выговорил Джордан. К такой фамильярности он, очевидно, не привык.
– Индейцы – это неполиткорректно, дорогая, – пристыдил её дядя.
– Хорошо. Коренные Американцы – так тебе подойдёт? – и снова обратилась к гостю:
– Пусть сидят у своей горы и радуются тому, что есть. Дай им волю, и они, злодеи, весь заповедник перекопают в гигантский огород!
И, что-то недовольно ворча про Тускароров, двинула в кухню.
Мы втроём недоуменно переглянулись. Мужчины, словно очнувшись, пожали руки друг другу.
– Если не будете переодеваться с дороги, тогда сразу за стол, – скомандовал хозяин.
Не знаю, как Джордан, но я с утра ничего не ела. Поздно уже, конечно, но голодной идти спать не хочется.
– Мы только вещи отнесём наверх, – проговорил Джордан, поднимая сумку с моим фотооборудованием.
Миссис Адли вернулась из кухни с тарелками и приборами для нас.
– Идите идите, я пока всё подогрею.
Взявшись за руки, мы стали подниматься по лестнице. Джордан явно не испытывал тут какого-либо дискомфорта. Чего не скажешь обо мне.
Переезд на Гриншеттер, в этот дом, ознаменовал для меня конец беззаботной счастливой жизни, в которой были мои родные, друзья, дом, любимая комната в кампусе эдинбургского универа…
А что у меня есть сейчас? Ни-че-го.
Вернуться в Шотландию пока нельзя. Брата я нескоро увижу. Семьи больше нет.
Как так вышло, что за каких-то несколько недель самым важным человеком для меня стал этот мужчина? Ведь именно он теперь – центр моей вселенной.
– Ты кое-что забыла, кстати, – проговорил Джордан, пропуская меня в комнату.
Я в недоумении обернулась к нему. Сняла пиджак и потянула шнурок на воротнике.
– Или специально не стала надевать?
Он пристроил куртку на вешалку у двери. Достал из внутреннего кармана портмоне и бросил его на стол у окна.
–Ты о кольце? Специально. Вдруг опять видение, а вокруг полно народу.
Разувшись, я отправилась в ванную. Включила прохладную воду и с наслаждением стала умываться. День был насыщенным, усталость не лучшим образом отразилась на лице.
Джордан зашёл следом и встал сзади. Наши взгляды встретились в зеркале. Протянув руки по обе стороны от меня, он стал намыливать ладони. Простое действие, вроде бы. Но во мне моментально откликнулась каждая клеточка.
Промокнув лицо и руки полотенцем, я вернулась в спальню.
– Помочь? – поинтересовался Джордан, наблюдая, как я сражаюсь с завязками на шее.
Не дождавшись ответа, он приобнял меня сзади и ловко распутал узел. И принялся освобождать меня от одежды дальше.
– Это и мучение, и удовольствие одновременно – расстёгивать миллион этих крошечных пуговичек, – очень интимно прокомментировал он свои действия.
Оголив мою спину, Джордан провёл костяшками пальцев от основания шеи до копчика. Я ощутила внизу живота приятное тепло. Оно волнами стало расходиться по всему телу. Захотелось почувствовать его руки там, где уже начало разгораться пламя.
Я сделала глубокий вдох и склонила голову, сдавленно проговорив
– Ты можешь выйти в гостиную. Я быстро переоденусь и тоже спущусь.
– Ни за что, – прозвучал ответ.
Особые интонации в его голосе говорили о крайней степени возбуждения. Их я научилась улавливать сходу.
Моя блузка полетела на кровать. Мужской пуловер и футболка последовали за ней. Прохладные ладони обхватили груди, сминая бельё и сдвигая его к шее.
– Ты забрала пакет из машины? – прошептал он, чуть прикусывая мочку уха.
– Джордан, нас ждут внизу…
От ощущения его сильных, но очень нежных прикосновений я начала задыхаться. Прикрыла глаза, отдавшись его рукам.
– С тобой я чувствую себя подростком, у которого на уме только секс, – признался мой жених, и толкнул меня на постель.
Я приземлилась на живот, от неожиданности негромко вскрикнув. Послышался металлический скрежет – он расстегнул ремень и ширинку джинсов.
– Мне нужна разрядка. Иначе я не вынесу там с тобой и получаса.
Под его весом скрипнула кровать. Встав на колени прямо поверх моих ног, он начал стаскивать с меня брюки вместе с бельём.
– Что бы мне с тобой такого приятного сделать? Но так, чтобы не ранить?
Он опустился на покрывало рядом со мной и вытянулся во весь свой внушительный рост.
– Джордан, у нас просто времени на это нет, – я начала вставать. – Почему нельзя до ночи подождать?
Послышался притворно страдальческий вздох. И в следующий миг я оказалась придавлена тяжёлым телом к кровати.
– Сейчас покажу, почему, – тихим, каким-то вкрадчивым голосом ответил он.
Медленно, нежно очертил мой рот подушечкой большого пальца. Я не удержалась и облизнула её. Джордан опустил голову и провёл языком по моим губам. Затем медленно погрузил его в мой рот, одновременно сжав грудь.
Под его
