столик.
За столиком сидел мужчина. Надо полагать, это и был тот самый таинственный опекун?
— Это он? — так же тихо спросила Настя.
Виктор просто сомкнул веки.
Как только они вошли, мужчина поднял голову. Тяжелый заинтересованный взгляд поверх очков в роговой оправе остановился на ней. И да, ей сразу стало понятно, почему Виктор говорил, что этот человек опасен.
Мужчина был слишком красив.
Даже не красив, а… Она затруднилась описать свое впечатление. Лет сорока, холеный хищник, дорого и стильно одетый. Прослеживалось семейное сходство с Михаилом Аркадьевичем.
Насте показалось, что уже видела этого человека прежде.
А мужчина поднялся им навстречу. Вернее, ей.
Странное выражение удовлетворения мелькнуло на лице, а потом он вышел из-за стола и представился:
— Константин Демидов. А вы Минаева Анастасия Марковна, верно?
Он первым протянул ей руку.
Демидов? Но если он брат Степанова?.. Настя замерла от неожиданности.
Возникла заминка. Рядом напрягся Виктор, однако она сразу взяла себя в руки и выдавила мужчине официальную улыбку.
— Анастасия Минаева. Очень приятно, — и пожала его руку.
Как будто угодила в капкан. Тяжелый взгляд и истинно мужская доминирующая улыбка… Пожатие вышло излишне продолжительным, он не сразу выпустил ее руку, некоторое время всматривался.
Настя и так была на нервах, а еще это повышенное внимание. Ощущала себя так, словно внезапно оказалась в клетке с лениво разглядывающим ее зверем. Вот только ленивая расслабленность — это видимость.
Наконец он проговорил:
— Прошу. — И указал на свой столик.
И после этого соизволил заметить Виктора. А тот… Настя просто поразилась. Поистине ее бывший муж мог быть разным. Куда делись волнение и напряжение? Сейчас Виктор выглядел таким же хищником. Уверенный в себе, вальяжный.
— Рад встрече, — протянул с усмешкой, губы презрительно кривились, а в глазах читался вызов.
Мужчины замерли друг против друга, никто не подал руки. Неизвестно, сколько бы продолжалось это самцовое противостояние, Настя просто решила прервать это и поспешила пройти к столу.
Возникшее напряжение немного рассеялось.
Демидов помог ей сесть. При этом он как-то нарочито оттер Виктора. А тот уселся напротив, поправил манжеты рубашки и уставился на Демидова с непередаваемым выражением. Она не могла понять, с какой целью Виктор провоцирует этого типа. Но тут появился официант и стал раскладывать на столе приборы. Потом подали еду.
Очень вовремя.
Приборы мерно позвякивали, это немного действовало на нервы, к тому же сказывалась усталость, но Настя предпочла сразу обозначить интересующие ее вопросы.
— Константин, — начала она, как только официант отошел. — Прошу прощения, не знаю вашего отчества…
— Аркадьевич, — нехотя проговорил тот, разворачивая салфетку.
Так все-таки брат! Один кирпичик встал на место.
Она положила локти на стол, устраиваясь удобнее:
— Константин Аркадьевич, возможно, вы с курсе, я адвокат по разводам и веду дело…
Мужчина не дал ей договорить.
— Вы ведь были у Степанова личной помощницей? — перебил и стал невозмутимо резать свой стейк.
Тяжелый гипнотизирующий взгляд поверх очков. Как на допросе. Роговая оправа только усиливала впечатление.
— Да, — кивнула Настя.
Она внезапно вспомнила, где видела этого человека. Внезапно так ярко.
На том курорте, куда шеф забрал ее с собой на встречу с Виктором и Ингеборгой. Несколько раз она видела его там мельком в холле и в последний вечер в ресторане за ужином, он сидел за дальним столиком.
А еще она видела его мельком в офисе, но это было около четырех лет назад.
Сейчас Настя не могла понять, как случилось, что это не сразу пришло ей в голову. При такой-то запоминающейся внешности.
Мысли пронеслись мгновенно, а вслух она сказала, беря вилку:
— Я три года работала у Михаила Аркадьевича и могу сказать о нем только хорошее.
Кривая усмешка скользнула по лицу мужчины, он откинулся на спинку стула и неожиданно проговорил:
— Еще бы. Не удивлен, что он постарался, чтобы дело не уходило из семьи.
Черт. Черт. Черт!
Однако она не изменилась в лице, отпила минералку и выдала ему нейтральную офисную улыбку:
— Возможно. Мне трудно судить о делах Михаила Аркадьевича, последний год я работала у Борщевского.
Поставила на место стакан и снова взялась за приборы. Мужчина очень внимательно проследил ее жест и не спеша потянулся за бутылкой вина.
— Вы позволите?
И налил ей в бокал. Пить Настя не собиралась однозначно, и ей не нравилось то моральное давление, которое этот человек оказывал на нее. Ощущение — как будто она на приеме у психолога и тот копается в ее мыслях. Поэтому…
— Благодарю, Константин Аркадьевич, я не люблю спиртного.
— Да? — снисходительная усмешка. — А что же вы любите?
У него был красивый смех. Обволакивающий, бархатный. Настя отметила про себя, что не поддаться его обаянию сложно.
— Дело, — ответила она. — Дело прежде всего.
И снова этот подчиняющий доминантный взгляд. Муха и паук. Опасное сравнение, но точное.
Казалось, пауза тянется бесконечно.
— Я вас слушаю, — сказал он наконец, откладывая приборы и сосредотачиваясь на ней.
Она думала, сложно было с Виктором? Сейчас было сложнее в разы!
— Мне нужно увидеться с Ингеборгой, — ровным тоном продолжила Настя. — Я представляю ее интересы.
А вот тут был тонкий момент.
Этот брак изначально был невозможен. Если оставить в стороне то, что Виктор… Об этом Настя вообще сейчас предпочла не думать.
Диагноз Ингеборги. И тем не менее брак был заключен. Но. Раз в деле нет ни малейшего упоминания о диагнозе, господин Демидов не может препятствовать ее встрече с клиенткой. Насте не нравилась ситуация. Поэтому никакой передачи документов на подпись через третье лицо, ей очень важно было увидеться с девушкой лично.
Даже если из-за этого придется терпеть общение с ее опекуном.
Демидов прищурился. Казалось, он обдумывал что-то, при этом не сводил с нее тяжелого давящего взгляда. Виктор был прав, этот человек опасен. Что могло заставить Степанова доверить ему дочь? Вывод напрашивался один: по какой-то причине тот был вынужден. Деньги? Обстоятельства? Что? Она не успела додумать.
Мужчина вдруг подался вперед и проговорил:
— Увидитесь. Но прежде я хотел бы пригласить вас, Анастасия, побыть моей гостьей. Позавтракаете со мной?
Настя внутренне напряглась, но тут вмешался Виктор.
— Минутку, — проговорил язвительно и с ленцой, только в конце зазвучала сталь. — Затронуты и мои финансовые интересы. Поэтому все встречи и переговоры только в моем присутствии.
И ощерился улыбкой.
Повисла нехорошая звенящая пауза. А Настя поняла, что на сегодня с нее хватит.
— Конечно, — кивнула она обоим и встала из-за стола. — Благодарю за приглашение, Константин Аркадьевич. Сейчас уже поздно, давайте отложим на завтра все переговоры.
***
К себе в номер Настя добралась
