Она села за стол и не смотрела на него, теребя в руках какую-то бумажку. Он сделал вид, что дает всем рассесться по местам, а сам старался привести в порядок дыхание.
Все совещание он делал вид, что не интересуется Марией, старался не смотреть в ее сторону. А по сути, что между ними такого было? Он никогда не говорил ей, что испытывает к ней какие-то чувства, ничего не обещал. Ну стал ее первым мужчиной, но не последним же? Она сама была не против. Так что ничего особенного между ними нет и быть не может. Но почему тогда так тяжело дышать?
Глава 16
Идти на работу не хотелось совершенно. Маша заставила себя подняться с постели, принять душ, выпить кофе. Потом разбудила Руслана, собрала и отвела в садик. Хорошо, что все было рядом и по дороге. В кабинете уже находился Михаил, который что-то строчил на своем ноутбуке, параллельно просматривая фото на своем CANON.
— О, привет, Маша! — Приветствовал ее Сорокин. — Через полчаса в кабинете директора совещание.
Она в ответ молча кивнула головой и разделась, убирала куртку в шкаф.
— Кофе будешь? — спросила Маша.
— Буду. И на Татьяну сделай. Она позвонила, сказала, что чуть задержится.
Через пять минут на небольшом столике в углу кабинета дымились три чашки. Дверь распахнулась и Татьяна тайфуном ворвалась в кабинет.
— Фух, успела! — сказала раскрасневшаяся с мороза девушка, снимая с себя пальто. — С утра в магазине очереди! Представьте — ОЧЕРЕДИ! — Она тряхнула пакетом, в котором оказались печенье, фрукты, конфеты. — Это нам к чаю, Маш, распакуй пока я разденусь. О! Кофеечек!
Мария была благодарна друзьям за то, что они не высказывали своих соболезнований, без которых ее сердце и так продолжало плакать, а просто рассказывали о том, что произошло за эти последние дни. Через полчаса они вместе направились в кабинет нового директора.
Она тысячи раз представляла себе их возможную встречу, как она расскажет Кириллу о сыне, сообщит, что не держит на него зла за то, что тогда не пришел к ней. Долгие годы она ждала, что он все таки позвонит ей, скажет, что был не прав, что не смог тогда прийти по какой-то важной причине. Но он молчал. Ей так хотелось рассказать о том, как рос их сын, каким умным мальчишкой стал, чтобы Кирилл смог им гордиться. Но шло время, Кирилл не давал о себе знать. Со слов Сорокина она знала, что он продолжает работать в главном офисе, что после развода у него были другие женщины. Ее душа застывала глыбой льда после таких новостей и чувства постепенно умирали. Или она хотела верить, что умирают? Последнее время Маше так хотелось увидеться с Кириллом и сказать, что между ними ничего не было и быть не может. Сколько раз она давала себе слово забыть, все забыть и не ждать. Но каждое утро она смотрела на своего Русланчика и понимала, что она не сможет забыть Кирилла, забыть единственную ночь, когда получился такой замечательный сынок. И никогда никто не сможет сравниться с Кириллом в ее жизни. Он навсегда останется ее первым и единственным мужчиной. Вот такая болезненная любовь, которую она никак не могла выдернуть из своего сердца.
И вот сейчас, войдя в его кабинет, она застыла на пороге. Он стал другим. Более красивым, более лощеным, уверенным в себе. Во взгляде появилась какая-то жестокость, холодная сталь. Она поспешила отвести взгляд, чтобы не попасть под гипноз его глаз. Ее снова спасла подруга, которая потянула к столу. Все совещание она сидела, старательно делая вид, что ей все равно. Она до боли кусала губы, сжимала веки, чтобы не потекли слезы. Из сказанного она поняла только то, что пока их увольнять не собираются и их работой в основном довольны. После совещания она поспешила убежать на свое рабочее место. Через минуту вернулась Татьяна:
— Ну надо же, каким он стал, красавчик-огурчик. Интересно, сколько у него сейчас баб в пользовании?
Резкие слова подруги немного привели Марию в чувства. Она смогла посмотреть, какие запланированы на сегодня мероприятия, куда надо сходить в первую очередь, какие статьи надо подготовить для следующего выпуска. Ей по-прежнему нравилось писать «исторические параллели», видела, что это интересно читателям, многие стати находили горячие отклики. А после их первой статьи о выставке детских рисунков, к которым были приложены фото с фуршетных столов, к руководству администрации было много вопросов и в результате оно было полностью снято со своих должностей. Назначенный после этого новый глава Николай Васильевич взялся за дело и через год заработали программы помощи многодетным семьям, детским учреждениям, постоянно проводились различные конкурсы.
После увольнения Воропаевой Марии было поручено ведение «светских» новостей. Она стала общаться со всеми власть имущими лицами района, никогда не шла на поводу каких-либо корыстных интересов, за что получила прозвище «железная леди».
Просматривая сегодня поступившие приглашения на различные мероприятия, она решала куда пойти. Сегодня в администрации проводили чествование ветеранов труда. Мария собрала сумку, положила с собой блокнот, диктофон, фотоаппарат. Идти было еще рано, потому она направилась в архив, где работала молоденькая девочка-заочница Светлана, которую она попросила сделать подборку необходимой информации. С ней они немного пообщались, потом Мария пошла к себе в кабинет. Неожиданно дверь приемной директора открылась и широким шагом из нее вышел Кирилл. Они оба замерли на месте, не решаясь заговорить. Первым отмер Карасев:
— Здравствуй, Мария. — Его голос прозвучал глухо.
— Здравствуй. Поздравляю с назначением, — также глухо ответила Маша.
— Я тоже поздравляю тебя с назначением. Читал твои статьи. Они замечательные.
— Спасибо.
Мария не знала куда девать глаза. Ей хотелось смотреть на него, но боялась хоть раз взглянуть. И ей не верилось, что он следит за ее работой.
— Извини, я побегу, мне надо в администрацию.
— А что там? — поинтересовался Кирилл.
— Чествование ветеранов труда.
— Надолго? В смысле, может за тобой заехать?
Мария вскинула на него удивленный взгляд.
— Зачем? Тут рядом, я дойду. Я всегда хожу пешком.
— Ну, просто…, - замялся Кирилл. — Ладно, иди.
Маша кивнула головой и поспешила в свой кабинет. Хорошо, что Татьяна и Михаил снова убежали по заданиям, она смогла спокойно привести дыхание в порядок. Ее снова стало лихорадить, руки дрожали, пульс частил, перед глазами расплывалась непонятная пелена, во рту появился металлический привкус. Она откинулась на спинку своего кресла и закрыла глаза. За что опять ей эти испытания? Где она успела нагрешить, что судьба снова сталкивает ее с Кириллом? Как ей дальше работать с ним под одной крышей? Или надо искать другую работу? Но где она найдет такую, чтобы ее полностью устраивали график и зарплата? Или придется смириться и работать? Мысли бились в виски, вызывая приступы боли.
Через минут десять она смогла взять себя в руки, поднялась, подошла к зеркалу, висящему на стене у входа, осмотрела себя. Глаза лихорадочно блестят, на висках выступил пот. Она бы осталась на работе, но посмотрела на часы и поспешила в администрацию.
***
Когда Мария вернулась с репортажа, Татьяны снова не было на месте. Михаил снова что-то печатал на ноутбуке.
— Меня не искали? — спросила Мария.
Миша отвлекся от своего занятия и помотал головой. Потом снова застучал по клавишам. Мария выдохнула. Она ожидала от Кирилла все что угодно, что он придет за ней к администрации, будет вызывать к себе на разговоры. Но он не трогал ее и это успокаивало, хотя какое-то неприятное чувство завертелось в груди. Не хочет ее видеть? Обидно.
Она села за рабочий стол, быстро написала заметку и положила ее в электронную папку Звягинцеву на редактирование и пошла к нему с печатным вариантом. Михаил Ильич снова был погружен в работу с головой, но с улыбкой приветствовал ее. Они переговорили, после чего она ушла к себе. Оставалось еще минут двадцать до конца рабочего дня, но Мария собралась и пошла домой. На сегодня все задачи были выполнены.
