— Но она там уже минут десять.
Он бросает еще один взгляд в зеркало, его лицо остается спокойным.
— Это обычная машина, София. Это может быть кто угодно. Нас не так-то легко отследить.
Я прикусываю губу, не совсем уверенная.
— Я не знаю, Иван. Мне кажется, что это слежка.
Иван вздыхает, в его голосе слышится нотка разочарования.
— Слушай, я понимаю, что ты на взводе после сегодняшнего вечера, но поверь мне, мы в безопасности. Мы знаем, как замести следы. И если кто-то окажется настолько глуп, что пойдет за нами, он об этом пожалеет.
Мы едем дальше, и в конце концов машина сворачивает, исчезая из виду. Часть меня испытывает облегчение, но другая часть не может не задаваться вопросом, не было ли это не просто совпадением. В этом мире опасностей и обмана трудно понять, что реально, а что просто страх.
Гул мотора и ритм дороги погружают меня в дремотную дымку. Мои веки тяжелеют, события этой ночи наливаются свинцом. Не успеваю я опомниться, как проваливаюсь в дремоту, а моя голова оказывается на коленях у Ивана, хотя я едва осознаю, что это происходит.
Время ускользает в полубессознательном состоянии. Когда я наконец прихожу в себя, меня встречает нежное ощущение руки Ивана, проводящей по моим волосам. Я не шевелюсь, не желая нарушать установившееся спокойствие.
— Ты проснулась, — пробормотал он, его голос низкий и мягкий.
Я киваю, не доверяя своему голосу. В его прикосновении чувствуется тепло, комфорт, который я не ожидала найти здесь, с ним.
— Мы почти добрались до безопасного места, — продолжает он, его пальцы все еще перебирают мои волосы.
— Как долго я была в отключке? — Спрашиваю я, мой голос все еще тяжелый от сна.
— Около часа, — отвечает он. — Тебе это было необходимо.
Я медленно сажусь, разминая затекшие мышцы. Салон машины тускло освещен, мир снаружи — темное пятно. Я чувствую, как напряжение, возникшее ранее, ослабевает, сменяясь неожиданным чувством безопасности.
— Ты не должен был… — начинаю я, но он прерывает меня.
— Все в порядке, — говорит он.
Наконец машина подъезжает к тому, что я могу описать только как крепость, замаскированную под особняк. Он огромный, возвышается, как гигант, в глуши. От его вида у меня по позвоночнику бегут мурашки. Это и есть наше убежище? Как будто из чертова фильма.
Как только мы выходим, я сразу же замечаю, что по меньшей мере дюжина охранников кишит здесь. Они двигаются целенаправленно, их глаза сканируют каждый сантиметр окрестностей. Как будто попадаешь на военную базу, а не в дом.
Сам особняк внушает страх. Огромный, с высокими стенами и окнами, в которых отражается ночное небо. Я не могу не задаться вопросом, что скрывается за этими стенами. Секреты? Опасность? Или просто роскошный образ жизни, к которому, похоже, привыкли эти люди из Братвы?
Иван рядом со мной. Он близко, так близко, что я чувствую тепло, исходящее от него.
— Не могу поверить, что вы здесь тусуетесь, — бормочу я, глядя на грандиозность особняка.
Иван смотрит на меня сверху вниз.
— Добро пожаловать в нашу скромную обитель.
— Скромную? Это место чертовски огромно! — Я не могу удержаться, чтобы не присвистнуть.
Когда мы заходим внутрь, величие особняка поражает меня. Высокие потолки, парадные лестницы и роскошный декор. Как будто попадаешь в другой мир, где роскошь и опасность идут рука об руку. Моя старая квартира могла бы уместиться в одном только холле.
— В нашем мире у тебя будет не только комната, — говорит Иван, и его голос слегка отдается в огромных, богато украшенных коридорах. Он останавливается перед огромными двойными дверями, и распахивает их, открывая двери.
Я вхожу внутрь, и мои глаза расширяются в недоумении. Это не просто комната, это апартаменты, подходящие для королевских особ. Огромное пространство с высокими потолками, украшенными затейливыми фресками, и пышными коврами с глубоким ворсом на полу. Каждый предмет мебели выглядит как антиквариат: дерево отполировано до блеска, ткани богаты и роскошны.
Я подхожу к окнам, которые почти от пола до потолка открывают захватывающий вид на обширное поместье.
— И все это ради меня? — Мой голос едва слышно шепчет, заглушаемый масштабами и роскошью комнаты.
Иван наблюдает за мной с нечитаемым выражением лица.
— В нашем мире не принято делать что-то наполовину. Это твое убежище, место, где ты можешь быть в безопасности и, что еще важнее, чувствовать себя сильной.
Когда я оборачиваюсь, чтобы еще раз осмотреть комнату, мои глаза улавливают мраморный камин, рояль в углу и люстру, рассеивающую свет, как бриллианты. Это подавляющее, роскошное и ни с чем не сравнимое зрелище, которое я когда-либо видела раньше.
Я качаю головой, все еще пытаясь осмыслить все это.
— А я-то думала, что остров — это шикарно.
Мы доходим до моей спальни, и она напоминает что-то из журнала. Кровать королевского размера, плюшевые ковры, вид на лес, одновременно красивый и жуткий.
Я в благоговении.
Иван стоит у двери, его поза расслаблена, но насторожена.
— Здесь ты будешь в безопасности, София. Мы позаботимся об этом.
Я киваю, не зная, что сказать. В безопасности. Сейчас это слово означает нечто иное. В мире, где особняки являются убежищами, а ночи прерываются выстрелами, безопасность — это роскошь, за которую приходится дорого платить.
Остальные члены семьи входят в комнату, и их присутствие заполняет все пространство. Глаза Максима сразу же находят мои, его беспокойство очевидно.
— Ты в порядке? — Спрашивает он, и я не могу не заметить мягкость в его голосе, предназначенную только для меня. Он такой милый, когда волнуется, не то, чтобы я сказала об этом вслух.
Он оглядывает меня с ног до головы, и мои щеки окрашивает слабый румянец.
— Кажется, ты нигде не пострадала. — Я ловлю его взгляд, задерживающийся на моих бедрах, и по мне пробегает легкое волнение. Похоже, ему нравится то, что он видит.
— Я в порядке, — отвечаю я, стараясь говорить увереннее, чем чувствую. Забота Максима трогательна, но она также напоминает мне о
