пирожные, запивая не менее вкусным и ярким чаем.
— А как же диета? — с набитым ртом бубню, подкалывая Витку, разделывающуюся со второй булочкой.
— Сегодня можно. У меня стресс, — облизывая пальцы, она умудряется плотоядно поглядывать в сторону витрины. — Взять ещё одну или не взять?
— Хватит с тебя, — придвигаю ей половинку своего угощения.
Она тут же цепляет его вилкой и удовлетворённо откидывается назад, потирая плоский живот.
— Вот теперь я счастлива. Весь вечер буду бегать в зале и сгонять, но оно того стоило.
— Чревоугодие — грех, — подняв палец вверх, копирую интонацию Маркела, который нас сюда и привёз.
Прыскаем сначала тихо, а потом хохочем на всю кафешку, вызывая любопытные взгляды персонала и немногочисленных посетителей.
Через двадцать минут прощаемся с гостеприимным барменом и обещаем непременно прийти вновь, чтобы продегустировать остальные вкусы модного чайного напитка.
— Мне туда, — указываю направление и, чмокнув Виту, бегу в нужную сторону.
В кофейню являюсь без опозданий. Переодеваюсь в коморке и выхожу в зал.
Он небольшой, всего двенадцать столиков. Но очень уютный.
Интерьер в стиле прованс, много света и мелких деталей. На каждом столике маленькая вазочка с букетиком лаванды.
Форма у нас тоже стильная: молочного цвета блузка и фартук сиреневого цвета. Низ разрешён свой, но юбка не должна быть выше колен, а брюки не должны обтягивать, как вторая кожа.
На груди фартука булавочкой закреплена веточка всё той же лаванды. Мне это кажется безумно милым и нежным.
Любовно разглаживаю несуществующие складки и присаживаюсь на барный стул, наблюдая за администратором. Она поправляет на меловой доске спецпредложение, попутно давая наставления бариста.
Я прислушиваюсь, покручивая в руках телефон. До начала смены гаджетами пользоваться можно, а после придётся убрать смартфон в сумку.
Открываю приложение, в которое не заходила с вечера, и первым делом натыкаюсь на новое сообщение Сеймура. Ему первому из новых знакомых я рассказала про работу, и он уже однажды забирал меня отсюда, чтобы подвести до дома.
Мы с ним даже обменялись номерами, но он всё равно по привычке пишет мне в чате, где мы познакомились.
Набив ответ, отклоняю новые запросы от парней, и захожу в профиль Кена. Сегодня он по традиции желал мне доброго утра, а я его вроде как проигнорировала.
Он успел обидеться и загрустить, судя по его забавному посланию, отправленному минуту назад.
Ника: Обида тебе не к лицу )) Я просто вчера очень сильно устала.
Кен: Чем занималась красивая девочка без меня?
Ника: Перестань! Ты меня смущаешь!
Ника: Готовилась к опросу, но его отменили. А сейчас на работе.
Ника: А ты чем занимаешься?
Кен: Слушаю унылую речь коллеги. Ненавижу, когда люди занимаются тем, чем заниматься не должны (
Ника: Поясни?
Кен: Представь врача, который гуглит в сети перед тем, как поставить диагноз?
Кен: Передо мной такая же история. Только ещё хуже :(
Ника: Сочувствую ) Мне пора. Держись ))
Сворачиваю приложение и выключаю звук, как наяву представляя недовольное лицо Кена. У него очень говорящая мимика, а ещё морщинки в уголке глаз. Такие бывают только у людей, которые часто улыбаются.
Желаю себе удачи тоже и быстро возвращаю телефон в подсобку. Кладу в карман блокнот и карандаш и приступаю.
Сегодня моя стажировка проходит куда лучше: я не путаюсь в блюдах, правильно сервирую столики, и не разбиваю ни одного стакана!
Гордая собой, сворачиваю свою часть чаевых и выхожу из помещения, пропитанного ароматом кофе, на свежий воздух.
Затягиваюсь запахом осени и принимаюсь высматривать автомобиль Сейма.
Он меня находит первым, сигналит и подмигивает фарами, встав далеко от фонаря.
Домой едем, болтая обо всё на свете, а прощаясь я разрешаю ему поцеловать меня в щёку.
Чувствую приятное тепло в груди и не прячу улыбку до самой квартиры.
У меня отличное настроение: сдан важный зачёт, который сулит «автомат» на сессии.
Вита отгуляла бабушкин юбилей и успела стать звездой местных новостей.
Они очень красиво смотрелись на празднике с Маркелом. Если бы я не знала обоих, решила бы, что они — пара.
Именно так и подумала Вика, наткнувшись на фотографию друзей в одном из пабликов социальной сети. Проревела весь вечер, отказалась ужинать и утром проснулась с небольшой температурой.
— Дурочка, — по-доброму качает головой Витка, когда я ей рассказываю о состоянии сестрёнки.
Сегодня ей лучше, она уже пошла в школу. А вчера провела весь день пластом, рассматривая потолок.
— Первая любовь, она такая, — грустно опускаю уголки губ, вспоминая свои первые отношения. Хорошо ведь всё было. Как я думала. — Маркел хотя бы честен и ничего не обещает.
— Да уж. Честный и справедливый, — закатывает глаза Витка. — Он улетел, но обещал вернуться, — цитирует детский мультик про Карлсона.
— Надолго он?
— Понятия не имею. Можешь сама у него спросить.
Но я, конечно, спрашивать не буду. О своём отъезде наш друг говорил мало и неохотно. Обронил, что это связано с делами его семьи и он пока точно не знает даже, куда именно придётся лететь.
— Что там за дела такие? — звучит риторический вопрос, на который Виталина пожимает плечами.
Она уже отпустила юбилей и теперь вся в походе.
Уточняет, точно ли я не передумала. Но моё решение, к сожалению, не от меня зависит.
— Мысленно буду с тобой. Фотографируй всё, потом покажешь, — прошу, чтобы немного отвлечь загрустившую подругу.
Настроение у неё меняется с космической скоростью, но тем она особенная. И очень искренняя, за что я ценю её очень-очень.
— Ты сестре передай, чтобы переключилась на другого. Пусть в школе посмотрит на мальчиков. Маркел правда не для неё, — когда я уже не ожидаю возврата к теме, голос Виты звучит расстроено и, мне кажется, глуховато.
Будто она прячет слёзы. Но это же не так?
Наблюдаю за ней и к окончанию пар прихожу к выводу: показалось. Она бодра, весела и полна энтузиазма.
На прощание крепко обнимаемся. Утром ребята едут к точке сбора, а оттуда с кураторами направляются по маршруту с рюкзаками, набитыми провизией и вещами первой необходимости.
Парни ещё несут палатки, а девушки вроде бы должны будут взять на себя котелки для приготовления пищи.
Ожидается настоящее трёхдневное безумство на природе, и я невероятно рада была бы разделить его с ними, но не могу.
Моё безумство проходит в другом месте и
