– Да нет, пожалуй. Разве что невзначай. В первый вечер нашего знакомства я спросила, нравится ли ему работа рейнджера. А он ответил очень уклончиво, что для него это не работа, а образ жизни.
– Наверное, так оно и есть. Ведь Рой работал шерифом еще до рождения Чарли. Какие-то гены, по-видимому, передались ребенку. – Джастина снова вздохнула и снова принялась резать салат. – Но Рой всегда умел отвлечься от работы. А для Чарли служба – вся его жизнь.
Вайолет было подумала, что ей следует помочь Джастине готовить ужин, но отбросила эту мысль:
Джастине нужна была собеседница, а не помощница.
– Ну, если Чарли всегда мечтал быть рейнджером, то он должен быть счастлив. Ведь его мечта осуществилась.
– Должен, – кивнула Джастина. – Только он несчастлив, и вы наверняка это заметили.
В эти три дня Вайолет много общалась с Чарли. Он бывал с ней резок, неровен, порой даже вспыльчив. Пытался доказать, что лучше ее знает, как следует воспитывать Сэма. Но когда он обнимал ее… Такого наслаждения в объятиях мужчины Вайолет никогда не испытывала.
– Я даже и не знаю, что сказать, ведь мы знакомы всего каких-то три дня. Но у меня сложилось впечатление, что он не из тех молодых людей, которые слывут душой общества.
Джастина покачала головой.
– В свое время Чарли был весельчаком. Обаятельным и остроумным. Но постепенно изменился. Сначала я заметила, что он стал реже смеяться. Затем перестал улыбаться и подшучивать, по своему обыкновению, над родными и приятелями. Он стал очень серьезным и замкнутым. Представляете, он даже отпуск берет только по настоянию начальника.
За время их знакомства Чарли успел наговорить Вайолет много неприятного, но она ни на секунду не забывала, скольким они с Сэмом ему обязаны. Ведь он дал им крышу над головой, а Вайолет – работу. Мысль о том, что у Чарли могут быть проблемы, очень беспокоила ее. Кому-кому, а уж ей хорошо известно, какая это мука, когда израненную душу терзают страдания.
– Быть может, ваш сын просто вступает в тот возраст, когда люди становятся более уравновешенными?
– Ему почти тридцать лет. А уравновешенным он был всегда. Даже подростком не бросал слов на ветер и не разрывался, когда пришло время выбирать профессию. Как раз наоборот. – Джастина тихо засмеялась. – Чарли всегда твердо знал, что хочет быть техасским рейнджером.
Наблюдая за тем, как Джастина заправляет салат соусом, Вайолет обдумывала услышанное.
– А Чарли много рассказывает вам о работе? – поинтересовалась она.
– Не особенно. В подробности он не вдается. Но мы с Роем знаем, что несколько месяцев назад возникли какие-то проблемы в том расследовании, которое вел Чарли. С тех пор он сам не свой.
– А он не сказал, что случилось?
– Нет, только говорил, что следствие пошло по ложному пути и он сам во всем виноват.
Из всего, что рассказывала в этот вечер Джастина, последнее замечание больше всего удивило Вайолет. Чарли, решительный и уверенный в себе, не походит на человека, способного каяться в своих ошибках. Уж не в женщине ли все дело?
– А может, здесь замешана женщина? Чарли мог поссориться со своей девушкой или связаться с замужней женщиной. Возможно, у него проблемы в личной жизни, и он не хочет, чтобы вы об этом знали.
Поморщившись, Джастина лишь махнула рукой.
– Сердечные дела к этому отношения не имеют. Женщина, с которой он встречался, его бросила. С тех пор он и клянется…
И тут Джастина вдруг спохватилась.
– Мне не следовало все это выкладывать вам, Вайолет, – сказала она, огорченно качая головой. – Если Чарли узнает, что я обсуждаю его с вами или с кем-нибудь другим, ему это сильно не понравится. К тому же у вас своих проблем хватало. А Чарли со своими уж как-нибудь сам справится.
И она знаком подозвала Вайолет к газовой плите.
– Вы когда-нибудь готовили релленос? Хорошо, что Джастина сменила тему, подумала Вайолет. Ей совсем не хочется слушать о неприятностях Чарли. Пусть он останется в ее памяти твердым, неколебимым техасским рейнджером, охраняющим закон.
– Нет, – ответила она, – мой муж не любил мексиканскую кухню, так что я никогда не пробовала.
– Я, конечно, не знаток мексиканской кухни, – широко улыбнулась Джастина, – но кое-чему все-таки могу вас научить.
Через несколько минут, когда обе женщины целиком ушли в поджаривание длинных перцев в сухарях, позади них раздался легкий стук в дверь.
Обернувшись, Вайолет увидела молодую женщину, примерно своего возраста, высокую, стройную, с роскошной копной рыжеватых волос.
– Анна! – воскликнула Джастина, подбежала к гостье и чмокнула ее в щеку. – Что ты здесь делаешь? Я-то была уверена, что ты уже на пути обратно в Санта-Фе.
– Ну как я могла уехать, не повидавшись с Чарли, – с улыбкой возразила девушка. – Ушам своим не поверила, когда мама сказала, что он тут. – Она протянула Джастине покрытую салфеткой тарелку. – Вот, мама хочет, чтобы вы попробовали ее морковный пирог.
– Хлоя начала печь! – изумилась Джастина. – Вот уж не ожидала.
– Это я ее подбила, – пояснила Анна, переводя глаза на Вайолет, которая следила за перцами на сковородке. – Здравствуйте. Извините за вторжение, я – племянница Джастины. И кроме того, – усмехнулась она, – наполовину ее сестра. Но числюсь племянницей. Это длинная история, она вам сама как-нибудь расскажет. А вы приехали с Чарли?
Анна, очевидно, стеснительностью не страдала, но ее теплое дружелюбие и искренность подкупили Вайолет.
– Ну, можно и так сказать, – смущенно пробормотала она.
– Познакомься, Анна. Это Вайолет. Красавица, правда?
– Да еще какая! – Она энергично обняла Вайолет и нежно ее поцеловала.
– Ах, как я рада, что Чарли наконец встретил женщину по душе.
– Но я… – Вайолет от удивления открыла рот.
– Знаю-знаю, можете мне не рассказывать, – перебила Анна. – Он еще не сделал вам предложения и все такое прочее, но не сомневайтесь – сделает. Потому что вы первая женщина, которую он привез к себе домой. Значит, вы особенная.
Вайолет, так и не закрыв рта, перевела вопросительный взгляд на Джастину. Та в ответ только рассмеялась.
– Не обижайтесь на нее, Вайолет. Она вылитая Кэролин – так зовут мою дочь. Обе неисправимые романтики, но туг уж ничего не поделаешь.
Анна со смехом опять чмокнула Джастину и направилась к двери.
– Извините, что я убегаю, но мне необходимо сегодня же успеть в Санта-Фе.
– Чарли в конюшне, – сообщила Джастина.
– Вот туда-то я и направляюсь. Всего хорошего!
После ухода Анны кухня показалась необычайно тихой. Джастина вдруг вскрикнула и бросилась к плите.
– Перцы!
– Не волнуйтесь, я за ними следила, – успокоила ее Вайолет. – По-моему, они готовы.
