— Да, и еще. Мы делаем торты на заказ. На праздники там всякие. Иногда приходится выезжать на доставку. Так что имей в виду.
— Поняла. Хорошо.
— Ну что? Взяли? — пробегая с подносом мимо меня, Катя на миг притормозила.
— Приняли. Дядя Вася велел к тебе пристать, — радостно сообщила я.
— Поздравляю, — улыбнулась девушка. — Подожди секунду, заказ отнесу и форму тебе выдам.
Спустя десять минут я выходила из небольшой комнаты отдыха для персонала в новенькой форме. Ее бы чуть подшить — великовата в талии. Но в целом неплохо. Обычное платье бежевого цвета с небольшим вырезом и рукав три четверти, да белый фартук. Опрятненько и мило.
— Ой, Женьк, тебе так идет, — хлопнула в ладоши Катя.
— Правда? Спасибо. Мне тоже нравится.
А после я сосредоточилась на освоении профессии «официант». Нюансов было немало, но в целом не так все страшно.
— Главное, — наставляла меня Катя, — вызубри меню, как таблицу умножения. Особенно не забудь про калории и БЖУ. Знаешь что это такое?
Я кивнула.
— Вот и хорошо. Сегодня пробуй сама. Если что — зови меня.
— Спасибо, Кать, не подведу.
Вечером, уставшая, но дико довольная я заползала домой, предварительно посетив магазин.
— Опять затраты. Ух, Макаров. Если так дальше будет продолжаться, мне денег до конца месяца не хватит, — бубнила я, выкладывая на стол хозяйственное мыло, яйца, пищевой ароматизатор, клубничное варенье и сахарную пудру.
Самое сложное в этом чудо-рецепте мыло аккуратно нарезать, да запах перебить. Пришлось потратить почти весь флакон клубничного ароматизатора прежде, чем достигла желаемого эффекта.
Провозившись с «печеньем» около часа, я с «любовью» раскладывала свое творение по ячейкам в коробку. Если бы не знала «изюминку» этих сладостей, сама бы полакомилась. Что, впрочем, спустя минуту и подтвердила моя соседка.
— Ооооо, что это? — заходя на кухню, кивнула в сторону стола Зоя.
— Печенье.
— Печенье? — удивленно уставилась она на меня.
— Ну да, — пожала я плечами, продолжая выкладывать свой шедевр в коробку.
— Здорово, — улыбнулась девушка. — Решила последовать моему совету?
— Ага. Тип того.
— Дай попробовать, — и тут же протянула руку за кусочком.
— Руки прочь, — легонько ударила ее по ладони.
— Ну один кусочек, Жень. Тебе что жалко?
— Нет, не жалко, но тогда этого кусочка не будет хватать в коробке, и будет некрасиво.
— Жадина — говядина.
— Я потом тебе отдельно сделаю.
— Обещаешь?
— Угу. Обещаю-обещаю, — пробубнила, аккуратно прикрывая творение запиской, сверху крышкой и повязывая все это ленточкой, так сказать, завершающий штрих.
А еще спустя день я шла по коридору с видом победителя. Но вот Макаров не смог оценить всю прелесть моего злого оскала-улыбки. Потому как остался стоять там, у окна, напротив аудитории, с коробкой печенья в руках и с безумно самодовольной физиономией. Еле сдержалась, чтобы не швырнуть этой самой коробкой в него и стереть с лица ликующее выражение.
— Ликуй, ликуй, Богданчик. Не долго музыка играла, не долго фраер танцевал, — бубнила себе под нос, удаляясь. Осталось набраться терпения и ждать.
19
Ждать, однако, пришлось недолго.
— Жень, возьми, пожалуйста, девятый стол, — попросила Катя, заходя за прилавок. — А то у меня за третий компания большая пришла — не успеваю.
— Конечно, не вопрос, — улыбнулась я, подхватила блокнот с ручкой, нацепила улыбку и направилась к столику.
— Добрый… — и я прервалась на полуслове.
На меня удивленно смотрели четыре пары глаз. Святая четверка КЗМ, будь они не ладны!
— Вот так встреча, — хмыкнул Ветров.
— Да. Встреча, — протянула я, потом тяжело вздохнула, собираясь с силами. — Вы заказ делать будете сейчас или к вам позже подойти?
— Ээээ нет. Твои кулинарные таланты мы сегодня оценили. Очень хочется дожить хотя бы лет до ста. А потому, милочка, пригласи-ка вашего администратора или кто тут у вас. Думаю, твоему начальству полезно знать, кого они держат на работе.
— Леснов, тебя никто не просил лопать мой шедевр, — огрызнулась я. — А потому, какие ко мне претензии?
— Слушай, Швед, ты что, потеряла список кого бояться надо? — вздернув бровь, спросил он.
— Слушай, остынь и приляг. Желательно на рельсы, — в тон ему ответила я.
Раздался смех. Я по привычке взглянула на Ветрова, но нет…смеялся Макаров.
Серьезно? Чего это с ним? Я недоуменно взирала на ржущего парня.
— Ладно, Серый, действительно, остынь.
— Дан, но…
— Остынь, говорю. Жень, мне американо двойное и давай торт Наполеон.
Я тут же сделала запись в блокнот. Вслед за ним записала пожелания остальных и со словами «спасибо за заказ» удалилась.
«Что это с ним?» — размышляла, водружая на поднос чашки с кофе, пирожные и, украдкой поглядывая на Богдана.
Я была уверена, что при первой же встрече после моего кулинарного эксперимента он попытается меня разорвать, причем голыми руками. Но нет. Он повел себя абсолютно алогично.
Я подошла к их столику и бурное обсуждение, что имело место быть секунду назад, прервалось. В полной тишине я выгружала содержимое подноса на стол, стараясь не смотреть ни на кого из присутствующих. Но кожей ощущала на себе взгляды парней.
— Приятного аппетита, — вежливо произнесла и сбежала обратно за стойку.
— Ты уверен? — напряженно смотря на девушку, спросил Серый спустя пару минут.
— На сто процентов, — кивнул Богдан.
— Жесть конечно, — протянул Серый.
— Хм. Это если у него получится, — с сомнением покачал головой Макс.
— Ты сомневаешься? — насмешливо вздернул бровь Дан.
— Вообще-то да. А Ливанова что? Думаешь она так просто смирится?
— А что Ливанова? Я ей ничем не обязан.
— Да она уничтожит Швед.
— Не уничтожит. Чтобы Швед уничтожить нужно иметь стальные яйца. Она не пробиваемая.
— Ну не знаю, — с сомнением покачал головой Макс.
— Зато я знаю, — твердо сказал Дан, отхлебнул кофе и поверх чашки пристально посмотрел на Швед, которая принимала заказ у вновь зашедших клиентов.
— И, когда начнешь? — подал голос Ромыч.
— Уже начал, — ответил Дан, взглянул на часы, кинул купюру на стол и поднялся. — Мне пора. Увидимся. Пока.
— Мда. Не позавидуешь девчонке, — покачал головой Макс, наблюдая за тем, как Женя весело общается с одним из посетителей.
— Слушай, а ты не втрескался часом? — внимательно на него посмотрел Серый.
— Я? Ты шутишь что ли?
— Ха. Ветров и любовь — это антонимы, причем в самом истинном смысле, — хмыкнул Ромыч.
— Ээээ, не скажи. Я и любовь, наоборот, синонимы. Еще и какие синонимы, — заржал Макс.
— Макс, хороший секс любовью не назовут, — хмыкнул Серый.
— Да? А что любовью назовут тогда? — с любопытством спросил Макс, отпивая свой кофе.
— Ну сопли там всякие, пони розовые с крыльями на розовых облаках. В общем все то, что не имеет отношения к реалиям.
— Ну не скажи, Серый, — парировал Макс. — Вот посмотри на Ливанову. У нее своя любовь. Четкая. Материальная. Большеразмерная. При чем размер этой самой любви четко пропорционален банковскому счету объекта.
— Ну не все такие, — парировал Серый.
— Все. Покажи им выписку со счета где нулей больше, чем в номере телефона и вот она любоффф, — хмыкнул Макс. — А потому, любовью можно и нужно называть что-то конкретное, материальное, например, секс и счет в банке.
— Ну, а если так. Чего ж ты Пашку скрутить не смог? Она тебя на дух не переносит.
— Пашку? Эту дуру? Смеешься что ли? На хера она мне упала? Нет уж. Я люблю горячих, чтобы искры из глаз. А с этой только головная боль, да рвотный рефлекс. И вообще, она мне типа как родня теперь.
— Ага, родня. А вообще, как там говорят? От ненависти до любви… — подал голос Ромыч.
