глупости влюбилась, но в итоге оказалась ненужной.
Произношу с вызовом, гордо приподняв подбородок. Не уверена, что он поймет намек, но очень хотелось сказать ему это в лицо.
– Всего лишь развлечение на несколько ночей, – кривлюсь я, в голосе сочатся горечь и боль. Воспоминания вдруг нахлынули, закрутили в водовороте из давно забытых чувств. Сердце так сильно биться начало о грудную клетку, что накрой ладонью – и почувствуешь. – Поэтому моя дочь не называет Максима папой.
Руслан кивает, словно дает понять, что принимает мои слова. Его гложут сомнения, я это вижу, по срокам все сходится, но с толку сбивает то, что, скорее всего, кого-то Алиса все же называет папой, раз мужчина, который все семь лет был рядом, с самого ее рождения, для нее просто Максим. Ну и слишком короткий был промежуток между Русланом и Стасом.
Я не спешу облегчать ему жизнь и выкладывать все подробности.
– Какая вероятность, что Алиса моя дочь? – все же задает он главный вопрос. И тон такой требовательный, холодный, ничего хорошего не предвещающий. Царапает нервы, заставляет напрячься.
Я сглатываю, сердце в груди сжимается, горло сводит. Прекрасный момент для признания, не правда ли? Но…
– Привет, – раздается над ухом.
Максим с Алиской подходят к нам, он легко целует меня в щеку, приобнимает за талию, потом протягивает руку Руслану.
– Неожиданно видеть вас здесь, как-то слишком часто вы находитесь в тех же местах, где и моя жена.
Он с подозрением смотрит на Алмазова, его слова звучат колко, с насмешкой. Только сцены ревности мне здесь не хватает.
– Макс, – тихонько осаждаю его.
Руслан с трудом отрывает от меня цепкий взгляд, он недоволен, что нас прервали, и не пытается это скрыть, но все же пожимает руку Максиму.
– Как оказалось, у нас слишком много общих знакомых, – просто отвечает он. – Моя дочь дружит с одноклассницей Алисы.
Макс открывает рот, чтобы сказать что-то еще, но у него звонит телефон.
– Простите. – Он достает из кармана мобильник, принимает вызов, отойдя на несколько шагов.
Мы с Русланом снова остаемся лицом к лицу. Напряжение между нами почти осязаемо. Алиса стоит рядом со мной, говорить что-либо при ней я не собираюсь. К тому же неизвестно, как Руслан отреагирует на новость о том, что у него еще одна дочка есть. О которой я ни словом не обмолвилась.
– Сережа больше не задевает тебя? – севшим голосом спрашивает он у дочки, внимательно разглядывая ее, словно пытаясь отыскать общие черты лица, чтобы подтвердить свои догадки.
– Выходные ведь, я в школе после пожара не была. – Она прижимается ко мне, стесняется.
– Вика, – возвращается Максим, выглядит взволнованным, – мне срочно на работу лететь нужно, я вызову вам такси. Прости, что подвел, хорошо?
– Не нужно такси, – не дает мне вставить и слова Руслан. – Я отвезу девочек, все равно по пути.
Макс не обращает внимания на то, что Алмазов откуда-то знает, где я живу. Смотрит на него с сомнением, потом переводит взгляд на меня.
– Такси? – уточняет у меня.
– Угу, только я сама вызову. Езжай.
Он в последний раз окидывает нас странным взглядом, словно подозревает, что между нами с Русланом что-то гораздо большее, чем рабочие отношения, кивает, прощаясь, и быстрым шагом направляется к своему автомобилю.
– Пойдем в машину, Вика, мы не договорили, – строго и безапелляционно произносит Руслан, не давая мне права выбора.
Я не протестую. На негнущихся ногах следую за ним к черному внедорожнику и устраиваюсь на заднем сиденье вместе с Кирой и Алисой.
– Кира, я отвезу тебя домой, у меня появились дела, хорошо? – спрашивает Руслан, смотря на дочь в зеркало заднего вида.
– Почему домой? Ты ведь обещал, папа! Обещал же, что я у тебя ночевать останусь! – дуется девочка.
– Я заберу тебя на следующей неделе, – мягко говорит он, а во взгляде вина.
– Почему они с нами едут? Ты будешь с ними, а меня маме оставишь? – Кира враждебно смотрит на нас, кулачком по сиденью бьет.
– Они едут с нами, потому что им по пути. Ты же знаешь, что у меня много работы, – устало говорит он.
Кира вздыхает и отворачивается к окну. Я на Руслана даже смотреть боюсь. Меня колотит от нервного напряжения, дочку обнимаю, страх неизвестности сковывает меня. Алиса ко мне прижимается, дергает молнию на куртке: в салоне тепло.
Едем молча. Руслан бросает на нас задумчивые взгляды, с силой пальцами сжимает руль, белая рубашка обтянула мышцы на руках. Алиса, словно почувствовав гнетущую атмосферу, что заполнила салон автомобиля, притихла, лишь время от времени тяжело вздыхает.
Она еще не знает, насколько сильно скоро изменится ее мир. И я очень надеюсь, что в лучшую сторону. Руслан точно не станет срываться при ребенке. Я поворачиваю голову к Кире. Ясно понимаю, что, скорее всего, мою дочь Руслан не сможет так полюбить, как эту малышку. Ведь он видел, как она росла, делала первые шаги, успокаивал, когда плакала, ранки зеленкой замазывал. А Алиса ему чужая совсем.
– Папа, я не хочу завтра в школу, – разбивает тишину Кира.
Руслан никак не реагирует на ее слова. Полностью поглощен своими мыслями.
– Папа, ты слушаешь меня? – уже громче.
– Что, малыш?
– Я в школу не хочу, говорю.
– У нас ведь был уговор, дочь. Хорошие оценки взамен на совместную поездку, – серьезным тоном произносит он.
– Все равно ведь не поедем только вдвоем. Не хочу такую поездку.
– А если я завтра лично в школу тебя отвезу? А потом заберу?
– Честно?
– Да.
– И никаких срочных дел? – С надеждой смотрит на него.
– Клянусь на пальчиках, – мягко улыбается Руслан.
– Хорошо тогда. Тем более что уроки я уже сделала, – усаживается обратно Кира.
Я улыбаюсь, наблюдая за их общением.
Через несколько минут Алмазов паркуется у двухэтажного дома, мы в частном секторе в хорошем районе города.
– Подождете несколько минут? – спрашивает у меня, и я киваю.
Он открывает дверцу со стороны Киры.
– На выход, принцесса.
Он забирает у нее два шарика, которые она всю дорогу держала перед собой, и помогает выбраться.
В машине становится невыносимо тихо.
– У Киры хороший папа, – слова Алисы врезаются в сердце тысячей иголок.
– Да, хороший,
