— И спецназ с собаками! — развеселилась я.
— Именно, — почему–то серьезно ответил Роман.
Я продолжала подкалывать его остаток пути, но при виде коттеджного поселка, въезд в который тщательно охранялся мужчинами в камуфляже и с оружием, прикусила язык.
Вау! Такие шикарные дома с огромными ухоженными территориями видела до этого лишь в кино.
Немного смутилась и сникла. У нас с мамой тоже был небольшой садик, я выращивала цветы, в основном розы, но и не только.
— Что–то не так? — спросил Роман.
— Всё в порядке, здесь так красиво! Вспомнила, что в деревне у меня тоже был сад. Но маме ухаживать некогда, и после моего отъезда он зарос травой и пропал. Без слез не взглянешь. Вроде бы мелочь, но жалко.
— Я куплю тебе дом с садом, — сказал Роман. Потом быстро добавил: — Однажды.
Я рассмеялась.
— Через много–много лет?
Он неопределенно пожал плечами.
— И звезду достанешь с неба?
— Хоть две!
Мы остановились на парковке перед особняком в стиле ампир. Огромном, красивом. С четырьмя белоснежными колоннами. Фух.
— Это дом какой–нибудь рок–звезды? Я видела твоего крестного по телеку? Скажи–скажи! Мне нужно подготовиться! Попросить автограф?
— По телеку ты Палыча точно не видела, — улыбнулся Роман. А потом добавил, словно прочитав мысли: — Не бойся, ты им понравишься.
— Хорошо бы. Я впервые иду знакомиться с семьей парня. Не только для тебя новый опыт.
— Сегодня много чего происходит впервые. Но это хорошо.
Мы с Ромой вышли из машины и направились к особняку. Не успели сделать и пяти шагов, как на крыльцо высыпало несколько человек.
— Роман! Ну наконец–то! — воскликнула красивая женщина лет сорока. — Когда Игорь мне сказал, что ты будешь с девушкой, я ушам не поверила! Этот день настал? Неужели?!
Я покраснела, Рома рассмеялся.
— Знакомьтесь, это моя Любовь. Люба, это Ирина Анатольевна и Игорь Павлович, я тебе про них рассказывал. А это их многочисленны внуки, которые гостят у бабушки и дедушки.
Я поприветствовала и пожала руку Игорю Павловичу. Ирину Анатольевна без лишних церемоний приобняла меня и добродушно клюнула в щеку.
— Идемте же к столу! Мне всё про вас интересно!!
***
Внутри дома оказалось намного уютнее, чем снаружи. Без какого–то лишнего пафоса, колонн, фонтанов… Напротив: очень сильно, современно. И, разумеется, баснословно дорого.
Я старалась не пялиться по сторонам, особенно на шикарную резную лестницу, ведущую на второй и третий этажи, но и восхищения сдержать тоже не получилось.
— Какой у вас замечательный дом! — честно сказала Ирине Анатольевне, когда мы присаживались за стол. — Я глазам своим не верю.
— Спасибо большое, — любезно ответила она.
— Приезжайте с Романом почаще, — радушно произнес Игорь Павлович.
Ромин крестный оказался высоким стройным мужчиной. Возраст определить сложно, но я бы дала около шестидесяти. Симпатичный, степенный, седовласый. Улыбчивый. Вот только глаза — цепкие, внимательные — выдавали ум и сосредоточенность. Он поглядывал на меня оценивающе, с огромным интересом.
И мне очень, просто очень сильно хотелось ему понравиться! Знать бы только как это сделать? Лгать бессмысленно: такие люди на раз раскусят жалкую ложь. Поэтому на просьбу рассказать о себе, я честно ответила, что выросла в деревне.
— Училась хорошо, старалась. Мечтала однажды переехать.
— А еще у нее был свой садик, — добавил Роман.
— Да, — ответила я. — Я его очень любила. Потом мама вышла замуж за отчима, и я поняла… вернее, почувствовала, что мне лучше уехать. Бабушка оставила мне в наследство квартиру. Сделала сама ремонт.
— Своими руками? — удивилась Ирина Анатольевна.
— Да, — смутилась я. — Год откладывала деньги, копила. Я в библиотеке работаю. Вечерами делала. Кто же мне поможет? Понимаете, что–то купить особенное или заказать у дизайнера было… недоступно. И я импровизировала! Получилось простенько, но уютно. Пока в один прекрасный день Роман меня не затопил!
— Рома! — всплеснул руками Игорь Павлович. — Как так–то?
— Было дело. Каюсь. Виноват.
— Он совсем не виноват, — заступилась я. — В нашем доме очень старая сантехника. Всякое может случиться.
— Старая сантехника? — удивилась Ирина Анатольевна. — В смысле… старинная? Какой–то раритет? Если вам не разрешает ТСЖ сделать ремонт, то я могу позвонить и…
— Нет–нет! Просто старая. Дряхлая. В ТСЖ хоть звоните, хоть нет — они сами ничего менять не будут. Только обещают. Денег нет.
Ирина Анатольевна бросила непонимающий взгляд на мужа.
— Да, я снимаю квартиру, — быстро ответил Рома.
— Зачем? — склонила набок голову Ирина Анатольевна.
— Долгая история, — отмахнулся Роман. — Как–нибудь расскажу.
Меня осенила догадка! Наверное, крестный с женой не в курсе, что Рома недавно потерял бизнес. Я решила прийти ему на помощь и перевела тему:
— У вас такой красивый сад! Я бы очень хотела по нему прогуляться, если возможно.
— Конечно, моя милая! — улыбнулась Ирина Анатольевна. — Я всё тебе о нем расскажу! Цветы — это моя самая любимая тема. Обожаю розы.
— И я обожаю розы!
— Ира, молодежи не интересны твои кустарники, — обрубил Игорь Павлович, но я с жаром заверила:
— Очень интересны. Рома даже пообещал, что однажды, через много–много лет, у нас тоже будет дом с садом.
Все посмотрели на Рому. Он пожал плечами, дескать, почему бы и нет.
— Какие у тебя, Роман, амбиции, — медленно произнесла Ирина Анатольевна. — Целый дом с садом.
В этот момент в гостиную зашел официант, который катил перед собой столик с блюдами. Я отвлеклась и замерла в предвкушении.
Глава 27
Стол сервировали быстро, умело и так же красиво, как в том изысканном ресторане, куда меня совсем недавно приглашал Роман. Хорошо, что в качестве самообразования я прочла немало книг по этикету и теперь точно знала, что для омаров подают специальные щипцы, а лимонный мусс едят самой маленькой из ложек.
Хозяева больше не затрагивали в разговоре Романа, и я слегка успокоилась, позволив себе выдохнуть. Не хотелось ненароком подставить его перед людьми, которых он, несомненно, любил, ценил и глубоко уважал. Это чувствовалось во всем: в том, с какой теплотой Тимуров смотрел на Ирину Анатольевну, как улыбался Игорю Павловичу, обмениваясь с ним шутками. За столом царила настолько душевная атмосфера, что даже стало немного завидно, потому что в моей жизни никогда ничего подобного не было.
Нет, Оксана, конечно, хорошая женщина. Она после смерти мамы сразу удочерила меня, но никогда не скрывала того, что родила меня другая. Но главное, моя тетя никогда не давала об этом забыть, так, по сути, и не став мне по–настоящему родным человеком. Может быть, поэтому я сбежала, едва ее личная жизнь устроилась? Хорошо, было куда.
— О чем ты думаешь, любовь моя? — прошептал Роман.
— Так, обо всем понемножку, — улыбнулась ему в ответ. — А почему ты об этом спросил?
— Глаза у тебя были грустные, как у щенка, которого в дом взяли, но полюбить не смогли, поэтому держали на цепи в будке, — тихо произнес он.
А я… Пожалуй, нельзя было выразить мои мысли точенее. То, как Тимуров всего за несколько дней научился меня чувствовать, восхищало, поражало и даже совсем капельку пугало.
— Нельзя быть настолько проницательным, — прошептала я. — У человека должно быть личное пространство хотя бы в мыслях.
Ромка на миг нахмурился, а потом снова улыбнулся, отчего глаза его засияли.
— Нет, Любаш, я так не согласен. С этой минуты у нас с тобой все в пополаме, даже мысли. А буду мешать — гони, но потом обязательно зови обратно, потому что без тебя я сдохну.
И так он это сказал, что на коже мурашки выступили. Хочет читать мои мысли? Да пожалуйста! На здоровье! Только пусть живет! В конце концов, что мне для него каких–то глупых мыслей жалко? И от его «в пополаме» на сердце потеплело».
