— Он слишком долго ждал тебя, Лёля, и вряд ли отпустит, — Вика ободряюще погладила мои плечи, — так что, если с тобой что-то случится, он открутит мне голову. Хотя я и сама себе не прощу…
— Прекрати! — строго воскликнула я, — у нас все получится! Давай лучше решим, где мы возьмем одежду и парики? Нас не должны узнать.
Викины губы изогнулись в хитрой улыбке, которая означала, что подруга знает решение возникшей проблемы.
— У меня полный багажник реквизита для съемок. И чего там только нет…, - она загадочно присвистнула и пошла на улицу, прихватив ключи от жука.
***
На следующий день ближе к ночи мы уже были во всеоружии. Вика припарковала жук среди деревьев недалеко от ворот Кабановского комплекса. Ехать пришлось практически вслепую, чтобы не привлекать внимание к свету фар. Если выберемся, придется помочь подруге оплатить окраску машины — царапин мы наставили немерено.
Вика выглядела холодной и спокойной. Если она за что-то бралась, то делала это четко и уверенно. Мне оставалось только завидовать и стараться не завалить дело.
Я никак не могла перестать нервничать. Мало того, что мне предстояло прикинуться проституткой и украсть документы, которые неизвестно где были спрятаны, так еще и Ваня не выходил на связь. Один единственный раз он позвонил с заправки и сообщил, что дорога отличная и он почти доехал. Больше он не звонил и на мои звонки не отвечал. А с недавнего времени его номер и вовсе стал недоступен.
— Хватит смотреть на телефон, — одернула меня Вика, — с Ваней все нормально. Наверное, сразу занялся делами.
Я смахнула навернувшуюся слезу и крепко сжала кулаки, сдерживая подкатывающую к горлу истерику. Нельзя отчаиваться.
— Черт, Лёля, не реви! Стрелки смажутся! — прикрикнула Вика, схватив меня за подбородок и повернув мое лицо к себе.
Она внимательно осмотрела макияж и, довольно усмехнувшись, отпустила меня.
— Давай повторим, — поучающим тоном начала Вика, и мне вдруг захотелось назвать её "училкой", — когда девушки выйдут из автобуса, мы незаметно присоединимся к ним. Внутри все внимание я беру на себя, а ты ведёшь себя тихо.
— Моё дело отыскать кабинет Кабана и бумаги, — в который раз повторила я. На словах все было проще некуда, — как мы будем уходить? Мы ведь ненастоящие проститутки.
— Посмотрим, — задумалась Вика, — если будет свободен выход — уйдём так. Прикинемся, будто одной из нас плохо. Если не выйдет… Ты плаваешь хорошо?
Я в ужасе округлила глаза. Расстояние между берегами не было огромным, но в этой ледяной воде мой титаник быстро пойдёт ко дну.
— Что-нибудь придумаем, — Вика улыбнулась, поправляя свой малиновый парик. — Главное, на месте быстро и незаметно отыскать себе средство защиты. В идеале нож схватить. Или хотя бы держать при себе стеклянный бокал.
С каждой минутой мне становилось все страшнее, и я уже не верила, что сама придумала эту заварушку. Может, ну его, эту половину дома? Уговорю Ваню купить домик в деревне.
Нет! Я хочу жить именно в этом лесном домике. Хочу быть его хозяйкой. Хочу носить кольцо на пальце. Я хочу быть той самой женщиной на пирсе, которая будет ждать Ваню, возвращающегося на лодке из лагеря. Все, как я загадала в озере.
Из-за деревьев показались огни приближающегося автобуса. Мы с Викой поторопились выйти из машины и, таща в руках туфли на шпильках, аккуратно выдвинулась ближе к дороге. На Вике было короткое серебристо-голубое платье, переливающееся чешуей русалки. Длинные светлые волосы она спрятала под розовым париком с ровным каре чуть ниже ушей.
Мне же из всего арсенала подруги подошло только облегающее бледно-розовое платье из латекса длиной ниже колена и с глубоким вырезом на груди. Вместо рыжих локонов у меня теперь были белокурые прямые волосы с густой чёлкой. Пришлось надеть линзы с карим оттенком, чтобы не привлекать внимания к очкам.
На лицах был яркий вечерний макияж, благодаря которому сложно было разглядеть нас самих в этих образах. В обычной жизни я не красилась вообще, а Вика лишь подкрашивала ресницы и губы помадой или блеском. Теперь же мы выглядели как самые настоящие кинодивы, а не проститутки.
— Идём скорее! — поторопила меня Вика, практически на ходу надевая туфли.
Из автобуса, остановившегося перед воротами, вышли болтающие девушки разных возрастов и внешних данных. Я так боялась, что со своей фигурой буду сильно выделяться, однако среди прибывших были девочки и побольше меня. На нас никто не обратил внимания, и я выдохнула с облегчением.
Из кабинки у ворот вышли два молодых охранника. На их лицах цвели улыбки. По очереди они начали осматривать девочек на предмет запрещённых предметов. Когда один из охранников дошёл до меня, я перестала дышать от волнения и неприязни. Его крупные квадратные ладони облапали моё тело, хотя спрятать что-то под латексом было априори невозможно.
Стиснув зубы, я терпела его прикосновения.
— Новенькая, что ли? — подмигнул он мне, а я неопределённо кивнула, — красивая. Оставишь номерок?
— Может, меня возьмёшь, малыш? — вклинилась Вика, скрывая от охранника мое растерянное лицо. Ей роль проститутки давалась лучше, как бы обидно это ни звучало.
Пока охранник заигрывал с моей подругой, я немного оторвалась от группы щебечущих девушек, чтобы прийти в себя. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Давай, Лёля, все получится!
Я всмотрелась в парковку, которая была уставлена элитными автомобилями. Сейчас нас в образе девочек лёгкого поведения поведут к мужчинам, которые привыкли к тому, что все их приказы исполняются по взмаху руки. Как мы во все это ввязались?
Свет фонаря упал на ярко-красный металл, и я, присмотревшись, обнаружила среди машин мотоцикл. Такой же, на котором уехал в Москву Ваня. В груди защемило от страха. Нет, это не может быть он. Он сказал бы. Наверняка один из гостей приехал на мотоцикле.
— Селин, ты идёшь? — кокетливо позвала Вика, используя мой позывной, который я придумала в честь Селин Лион — любимой певицы детства.
— Иду, Черри, — откликнулись я, думая о сорте помидорок, а не о вишне.
Следуя за охраной, мы прошли на территорию комплекса. На самом берегу высилось трехэтажное здание с зеркальными окнами — именно оно портило общий облик лесной местности. Чуть дальше был широкий пирс с уже хорошо известным чаном. Впереди было небольшое здание с прозрачными панорамным окнами, за которыми виднелись кабинки саун и массажные кабинеты.
Нас провели в основное здание, в котором уже играла лёгкая расслабляющая музыка. Минуя пару коридоров, мы оказались в просторном зале, освещенным лишь мигающими разноцветными прожекторами. На колоннах висели розовые неоновые светильники. Из-за большого количества зеркал, света было вполне достаточно, чтобы разглядеть зал. По центру располагалась небольшая овальная сцена с тремя пилонами, от одного вида которых мне стало не по себе. По кругу от стены были расставлены мягкие диванчики со столиками. Кроме нас в зале никого не было, так что сейчас было лучшее время, чтобы оторваться от группы.
— Девочки, трое на сцену, — скомандовал один из молодых людей, встретивших нас в зале. Он ткнул пальцем в трех девушек и указал на шесты, — вы трое, наверх.
Мы с Викой старались держаться позади и не привлекать к себе лишнего внимания. Подруга кивнула на тёмную колонну у выхода.
— Спрячься там. Выйдешь, когда начнётся шоу, — скомандовала она, и я максимально незаметно юркнула в темноту проёма.
Вика сделала шаг в сторону, прикрывая мой побег. В этот момент слащавый организатор протянул вперёд руку и ткнул пальцем в мою длинноногую подругу:
— Вот ты, иди сюда, — он внимательно осмотрел Вику, когда та уверенной походкой вышла из общей толпы девушек, — ты пойдёшь на центральный шест.
Вика кивнула и направилась к сцене, в то время как у меня вспотели ладони и голова зачесалась под париком. Организатор выхватывал девочек и, сверяясь со списком, направлял их к красным бархатным диванчикам.
— Лев Евгеньевич, столик номер семь, любитель худобы и плоских сисек, — протянул он с усмешкой и всмотрелся в девушек, — кого заказывали под Льва Евгеньевича?
