Один из бойцов упал без сил, и судья — крепкий старик — поднял руку победителя.
— Боец Баранова выбывает. Кормухин идёт дальше, — отчеканил он, и два толстосума пожали друг другу руки, перевесившись через подлокотники диванов.
— У моих гостей есть свои бойцы. Мы проводим соревнования и делаем ставки. Это весело и прибыльно, — Кабан рассмеялся и ткнул пальцем вниз, где на арену выходил жуткий здоровяк с поломанным носом, — это один из фаворитов. Гляди! Сейчас выйдет мой боец.
Когда я увидела бойца Кабана, у меня подкосились ноги. На арену, прихрамывая, выходил Ваня. Его бровь была рассечена и кровоточила. Лицо в ссадинах, голый торс — в синяках и кровоподтеках.
Я вцепилась в перила так, что побелели костяшки. Судья объявил о начале боя, и я отвернулась, не в силах видеть любимого мужчину в драке.
— Ты мстишь за то, что он тебя побил? — со злостью в голосе спросила я, глядя прямо в глаза Кабану. Меня трясло от ненависти к этому человеку.
— Приятно видеть его побитым, — согласился он, — ещё приятнее будет лицезреть его падение.
— Зачем же ты сделал его своим бойцом, если хочешь, чтобы Ваня проиграл?
— Я пообещал, что отдам дом и оставлю вас в покое, если он выйдет победителем сегодня, — Кабан блеснул белоснежными зубами. Абсолютно очевидно, что победы Ване он не желал.
Внизу раздался глухой удар, прерванный вдох и следом за ним звук падения. Мужчины в зале загудели одобрительно. А моё сердце прекратило биться. Я стояла, как вкопанная, и смотрела в стену, не смея дышать или моргать.
— Боец Кабанюка идёт дальше, — объявил рефери, и я почувствовала, как по щекам побежали слезы.
— И все-таки этот уродец удивительно вынослив, — протянул Кабан и добавил загадочно: но мы попробуем разбить его изнутри. И ты мне в этом поможешь.
Кабан направился вниз по лестнице, ведущей с балкона к диванчикам. Я послушно двинулась следом, ступая босыми ногами на холодные ступени. Может, пристрелить его прямо сейчас?
— Я ничего не стану делать, — грубо бросила я ему в спину.
На арену уже вышли новые бойцы, а Кабан привёл меня к центральному диванчику, который располагался ближе всего к арене. По бокам стояли высокие стойки со свечами, обдающими воздух приторно сладким благовонием.
Кабан рухнул на диван и помнил меня к себе.
— Скинь пиджак, хочу видеть твои сиськи, — скомандовал он, и по моей спине пробежал холодок. Наличие пистолета давало хоть какую-то гарантию безопасности, и мне совсем не хотелось его лишаться.
Кабана взбесила моя нерешительность. Он кивнул на диван позади, и я посмотрела туда.
Там в темноте сидела Вика, связанная по рукам. С каждой стороны от неё сидело по двое мужчин, кидающих на мою подругу голодные взгляды.
Вика смотрела прямо на меня. Она покачала головой, как бы говоря: "Не подчиняйся. Борись".
— Лёля, сними пиджак, — напомнил Кабан, и я сдалась, скинув одежду на пол. — А теперь иди сюда.
Кабан широко расставил ноги и кивнул вниз, указывая на моё место. Он расстегнул ширинку, и меня начало мутить от понимания того, что он хочет от меня получить.
— Лёля, давай, вставай на коленочки и бери в ротик то, что я тебе дам, — с фальшивой нежностью в голосе приказал он
Я затрясла головой, сбрасывал слезы. Я этого не сделаю. Ни за что!
— Не хочешь? — Кабан пожал плечами: тогда Викулю отымеет любой, кто захочет. А тут желающих много. Стоит мне подать знак… — он поднял руку вверх, даже не глядя на Вику, и один из парней, сидящих около подруги, провел ладонью по её груди.
— Прекрати! — вскрикнула я, — ты больной ублюдок! Забери к черту этот дом и оставь нас в покое!
— Мне не нужен дом, — прошептал Кабан, наклонившись ближе ко мне, — мне нужен крах этого семейства. Сейчас будет финал, Лёля. И если ты хочешь, чтобы твой Ванечка остался цел и невредим, ты послушно опустишься на коленки и поработаешь ротиком.
Судья объявил финальный бой и пригласил на арену первого бойца. Краем глаза я глянула на широкого уродливого уголовника с холодным отрешенным взглядом. Он прошёл мимо нашего дивана и кивнул Кабану, будто между ними была своя тайная договорённость.
— Этот урод тоже твой боец? — грубо кинула я Кабану, желая задеть его и отвлечь от того, как ногой пыталась вытолкать пистолет из кармана пиджака, лежавшего у моих ног.
— Это мой малыш, — произнес Стас, присаживаясь на подлокотник по правую сторону от Кабана.
Не сдержав удивления, я глянула на Стаса. Он больше не выглядел тем чутким и интеллигентным мужчиной, с которым я надеялась построить серьёзные отношения. К горлу подступила тошнота от осознания своей никчемности. Сам Стас смотрел на меня с жадностью и презрением одновременно.
— На колени, Лёля! — скомандовал Кабан, и я выполнила его просьбу, попутно замечая, как Вика трясёт головой, будто запрещая мне это делать.
Подтолкнув пистолет под колени, я подняла заплаканные глаза на Стаса и одними губами прошептала:
— Помоги мне…
Снова этот взгляд, полный жалости. А потом Стас расстегнул свою ширинку и опустился на диван рядом с Кабаном, обращаясь к нему:
— Советую хорошенько её трахнуть потом. Она такая узенькая, это просто улёт! — они с Кабаном рассмеялись, но я слышала их голоса словно сквозь толщу воды.
Где-то за спиной объявили бойца Кабанюка, и я представила, как Ваня выходит на арену и видит меня, сидящую на коленях между ног его заклятого врага.
До боли в пальцах я вцепилась в пистолет и резко приставила его к паху Кабана. Стас дёрнулся и одним махом слетел с дивана. Мы с Кабаном сверлили друг друга взглядами.
— Стреляй, Лёля, — шепнул он, и я, полная ненависти, спустила курок.
Когда в моих руках раздался лишь глухой щелчок, я забыла, как дышать. Пистолет выпал из рук, и я попятилась назад, но Кабан вскочил и схватил меня за волосы, больно оттягивая голову назад.
— Ты думала я дам тебе заряженный пистолет, рыжая сука? — прошипел он.
В следующее мгновение все закружилась так быстро, что я едва успела заметить, как большой и сильный Ваня сбивает с ног Кабана, и я отлетаю в сторону. На Ваню тут же бросился его противник по бою, который выглядел явно свежее и бодрее, будто и не дрался до этого.
Не думая, я схватила высокую и тонкую металлическую стойку, на которой были расположены свечи, и со всей силы обрушила её на голову уголовника. Тот хрипнул и свалился с Вани. Залитый кровью, своей или чужой, мой Ванечка сомкнул руки на шее Кабана, намереваясь навсегда покончить с этой тварью. Однако визг Вики отвлек нас обоих. Я обернулась и увидела, как четыре урода стягивают с неё платье. Ваня вырубил Кабана одним ударом и, перемахнув через диван, направился на помощь сестре.
Я рванула к ним на помощь, все ещё вооружённая стойкой, но меня схватили за руку и поволокли прочь из зала.
— Шевели ногами! — скомандовал Стас, таща меня за собой.
Я обернулась на Ваню и Вику, но они скрылись в разрастающемся пламени. Свечи были разбросаны по полу, а языки огня вовсю лизали бархатные диваны.
Наперерез мне и Стасу из зала повалили посетители. Я уперлась ногами в пол, не желая уходить без друзей.
— Ваня! — крикнула я вглубь зала, заволоченного дымом.
Стас крепко держал и продолжал тащить к выходу, но, когда дышать стало все сложнее, он отпустил меня и бросился бежать.
Кашляя от дыма и прикрывая лицо руками, я побежала в направлении арены. Навстречу мне попался хромающий боец, которого я ударила стойкой. Не обратив на меня внимая, он поспешил к выходу из горящего здания.
Диван, на котором мы совсем недавно сидели, был объят огнём, а Ваню и практически обнаженную Вику я нашла, прижатыми к стене. Напротив них стоял Кабан с вытянутой рукой. В руке он держал пистолет.
— Когда же вы сдохните, твари… — С ненавистью процедил он, не замечая меня.
Возможно, в его руках был тот самый незаряженный пистолет, которым он просто хотел испугать Трофимовых. Но что, если пистолет был заряжен? И моим любимым людям угрожала смертельная опасность!
