И стоял он там не один. Компанию ему составляла незнакомая мне брюнетка, которая будто была вырвана из модного журнала. Саша обнимал её за талию, вполголоса говорил какие-то слова, веселящие девицу, которой на вид было не больше двадцати лет. Высокая, стройная, с безупречной кожей и улыбкой, она, наверняка, вызывала восторг многих мужчин и раздражение женщин.
Во мне же раздражение она не вызвала. Только злость и удушье оттого, как жадно Саша смотрел на неё, казалось, не замечая никого и ничего вокруг.
Сложно улыбаться, когда внутри кипят эмоции и чувства совершенно иного характера. Но я смогла. И улыбка моя вышла почти даже теплой, но нисколько не искренней.
Приближаясь к Саше и его пассии, я думала только о том, как сохранить адекватность и не упасть в грязь лицом. Наверное, только локоть Дениса, как постоянное напоминание о том, что я тоже не одна, служило единственным тонким стержнем, опираясь о который я еще могла держаться ровно.
— Добрый вечер, — интеллигентно поздоровался Денис, привлекая к себе внимание Саши и брюнетки.
— Приехали, — Саша растянул губы в улыбке. Пожал Денису руку и перевел на меня спокойный, но весьма надменный взгляд. — Рад встрече, — кивнул он мне сдержано.
Хоть бы болонку приличия ради не зажимал во время приветствия с другими людьми.
— Взаимно, — выронила я ему в тон, стараясь, чтобы моя улыбка не походила на волчий оскал.
А вот Саша держался достойно. Его легкой и непринужденной улыбке хозяина положения можно только позавидовать. Но я завидую девице, которая может стоять так близко к нему и гладить его по плечам, зарываться пальцами в волосы и не испытывать никаких угрызений совести, просто наслаждаясь некогда моим мужчиной.
— Выпивка, закуски… Берите всё, что хотите. Кухня работает до поздней ночи, — Саша сегодня был как никогда щедр. — Спасибо, что приехали.
— Да, брось, — хохотнул Денис. — Кто откажется пожрать нахаляву в доме старого друга?
— Тоже верно, — согласился с ним Саша, похлопав по плечу так, что даже меня слегка тряхануло.
Может, вобле, висящей на его локте, тоже по чему-нибудь похлопать? Жаль у меня нет для этого мирного повода.
Я взглядом нашла официанта с подносом, на котором были бокалы шампанского и вина. Выдохнула с облегчением, понимая, что он идёт прямо к нам, а затем и вовсе позволила себе выдохнуть расслабленно, когда к Саше подошли другие вновь прибывшие гости, а Денис уволок меня в сторону каких-то своих знакомых. Я видела их впервые, но чувствовала себя комфортно рядом с этими мужчинами, которые, поняв, что я девушка Дениса, не вели себя как козлы или надменные индюки.
Потягивая уже второй бокал вина, я чувствовала, что на мою обнаженную спину часто ложится не только ладонь Дениса, но и чей-то пристальный взгляд. Я специально не оборачивалась, наверняка зная, кто именно на меня смотрит.
Я водила спиной, делая вид, что пританцовывая под приятную неторопливую мелодию. Прижималась к Денису, пряча спину, но отделаться от чужого присутствия совсем рядом мне никак не удавалось.
Я намеренно не позволяла себе оборачиваться, чтобы убедиться в том, что на меня смотрит именно Саша. Потому что именно этого он и ждал. Он хотел, чтобы я понимала, что он рядом. Да и не один. А всё с той же девушкой, смех которой я регулярно слышала из разных уголков зала. Смеялись здесь многие, но именно ее смех, отчего-то, я различала сильнее всего.
Всего один раз я позволила себе мельком, через плечо, посмотреть в сторону Саши и это было моей фатальной ошибкой.
Он поймал мой взгляд, усмехнулся уголками губ, тут же спрятав улыбку за ободком бокала. Улыбка его была злая, раздраженная, от нее так и веяло холодом равнодушия и вместе с тем горячей яростью, с которой он всё продолжал смотреть на меня и следить за пальцами Дениса, ненавязчиво поглаживающими мою спину.
А я как дура злилась на то, как брюнетка притянула Сашу к себе, шепнула ему что-то на ухо, а он позволил ей уволочь себя наверх по лестнице и явно не для экскурсии.
— Я отойду ненадолго, — предупредила я Дениса и отошла в дальний угол зала поближе к кухне, чтобы передохнуть. Схватила с подноса еще один бокал и почти осушила его полностью, едва не захлебнувшись, когда ко мне подошла одна из старых подруг, окинув стервозным взглядом с ног до головы.
— Стрёмно, наверное, приходить в шикарный дом мужика, которого когда-то послала куда подальше по причине бедности, и понимать, что это всё теперь точно никогда не будет твоим? — выронила она небрежно, при этом продолжая улыбаться. — И каково тебе? Локти вкусные?
— Не знаю. Попробуй, — подставила я ей свой локоть и получила в ответ лишь брезгливую ухмылку.
Последние нервные клетки утонули в последнем глотке вина из высокого бокала.
Прихватив подол длинного платья, чтобы не запнуться об него, я, не предупреждая Дениса, вышла из дома через двери, ведущие во двор, и шла до тех пор, пока не уперлась в неосвещенную и забытую всеми круглую беседку за фигурными кустами.
— Приди в себя, Ру. Приди в себя, — дышала я глубоко, силясь вдохнуть в себя как можно больше прохладного вечернего воздуха. — Ты знала, что так будет. Знала.
Зажмурив глаза, старалась выключить фантазию, рисующую слишком яркие образы того, чем сейчас Саша мог заниматься с той брюнеткой на втором этаже. Я намеренно отвернулась от дома, чтобы не заглядывать в окна и не искать похотливые силуэты. Не хочу ни знать, ни видеть, не думать.
Мне должно быть всё равно. Я хочу, чтобы мне уже, наконец, стало всё равно!
Обняв себя за плечи, я прислонилась боком к одной из опор беседки и, кажется, почти смогла успокоиться и перевести дух.
Вдалеке была слышна музыка, разговоры, смех, и это место лишь все сильнее и сильнее меня отталкивало.
Нужно вернуться в дом и увести Дениса с этого вечера. Мы здесь уже два часа, а это уже гораздо больше, чем я могла бы вытерпеть. И похоже, вино лишь усугубляло моё психоэмоциональное состояние.
— Не думал, что ты, всё-таки, приедешь, — от Сашиного голоса я вздрогнула всем телом, но не спешила поворачиваться к нему, боясь увидеть его взгляд в лунном свете.
— Разочарован? — произнесла я тихо, боясь выдать свою внутреннюю истерику и панику, возросшую от понимания того, что он так близко ко мне практически в абсолютной темноте.
— Удивлен, — выронил Саша после некоторой паузы. Послышался шаг, другой, и я буквально спиной почувствовала его тепло. — Думал, ты так и осталась трусливым зайчиком. Спрячешься в норе, не высунешь ушки…
Уголок моих губ приподнялся в улыбке. Саша часто называл меня трусливым зайчиком когда-то. Но я боялась, в основном, за него, когда он шёл на игру или лез в очередную драку. Уж слишком горячий нрав у него был — полная противоположность моему.
— Я уже давно не зайчик, Саш. Скорее, дикобраз.
— Разве? Я не заметил иголок.
Обнаженной спины коснулись теплые пальцы.
Я вздрогнула, втянула носом воздух и прикрыла глаза, желая не потерять рассудок. Или потерять его уже, наконец…
Подушечки мужских пальцев сменялись на костяшки и скользили по моей спине, вырисовывая только Саше понятные узоры.
Клянусь, если бы я не продолжала опираться о колонну плечом, то уже давно свалилась бы с ног и лежала в траве.
Невыносимо чувствовать его прикосновения и делать вид, что мне плевать. Это пытка слишком прекрасна, чтобы закончиться, но и продолжаться она тоже не должна.
— Саша, не надо, — выдохнула я, едва шевеля пересохшими губами.
— Я тебе противен? — горячий шепот у самого уха, и я машинально отклонила голову в сторону, словно подставляя ему шею.
— Ты никогда не был мне противен.
— Так в чем же тогда дело?
— Саша, — всхлипнула я, чувствуя едва уловимое касание губ на тонкой коже шеи. — Не надо! — я встрепенулась и развернулась на месте, с ужасом заглянув в глаза, что были чернее ночи. Ладони мои уперлись в его твердую грудь, и я наивно надеялась на то, что смогу удержать его на расстоянии от себя. — Это не смешно, Саш, — качнула я головой, надеясь на то, что хотя бы у одного из нас хватит сил и ума на то, чтобы не идти дальше.
