Она мягко улыбается мне, входя в квартиру, и я не могу перестать смотреть на ее тело. Она выглядит потрясающе. На ней маленькое белое кружевное платье, доходящее до середины бедер. Ее рыжие кудри собраны на затылке в мягкий пучок, крошечные завитки свисают вокруг лица, а на тонкой шее она повязала колье из черной ленты. С ее усыпанной веснушками кожей, сияющей в свете свечей, она выглядит чертовски ангельской.
Она пересекает комнату, подходит к кроватке Ками и снова проверяет ее температуру, затем кивает.
— С ней все в порядке. Температура должна быть намного выше, чтобы мы беспокоились о враче. — Она оглядывает комнату, рассматривая еду, и я переминаюсь с ноги на ногу, внезапно смутившись.
— Вау, — тихо говорит она. — Это невероятно. Вы, ребята, сделали все это для меня?
— Все сделал Сай, — говорит Джек, и я борюсь с желанием нахмуриться. Бет смотрит на меня, ее карие глаза блестят, как корица, в мягком свете. Не думаю, что я когда-либо раньше встречал рыжеволосую женщину с карими глазами. Это удивительно яркое сочетание: пряное, жгучее и теплое.
— Спасибо, — шепчет она.
Я не знаю, что сказать, поэтому просто улыбаюсь, кивая в сторону пикника.
— Ты голодна?
Она кивает, беспокойно сжимая пальцы. Мы садимся на подушки, и Джек начинает разливать вино, пока я открываю контейнеры с едой из ресторана. Бет не двигается, пока мы раскладываем еду, и сидит прямо. Ее глаза постоянно мечутся между мной и Джеком, как будто она не может поверить в происходящее.
Я провожу рукой по ее плечу.
— Хэй, — тихо говорю я.
Она подпрыгивает.
— Что?
— Ты вся напряжена. — Я сжимаю ее плечи, чувствуя, как напряженные мышцы расслабляются под моими руками. Она прижимается ко мне, ее тело покачивается. Нежный аромат яблок окутывает меня, отчего у меня текут слюнки.
— Извини. Я просто никогда раньше не была на свидании с двумя парнями. Это странно.
— Насколько я могу судить, ты давно не была на свидании, точка, — указывает Джек, протягивая ей бокал вина. — Кстати, почему? Ты переживаешь из-за бывшего или что? Неудачное расставание?
Она колеблется.
— Я полагаю… — Она задумчиво взбалтывает вино и тянет время. — Мне не нравится, кем я становлюсь, когда встречаюсь с кем-то.
Я хмурюсь.
— Что это значит?
— Например… — Жар приливает к ее щекам. — Несколько лет назад я поняла, что когда я с кем-то встречаюсь, я меняю себя, чтобы соответствовать их вкусам. Если им нравятся тихие люди, я меньше говорю. Если им нравятся шумные люди, я становлюсь более оживленной. Если им нравится футбол, я тоже учусь его любить. Я ищу все то, что делает их счастливыми, и подстраиваюсь под них. Я не замечаю, что делаю это, пока мы не расстаемся, и тогда я понимаю, что совсем не похожа на себя прежнюю. Все то, что мне нравится и не нравится, попросту исчезает.
Я молчу. Это последнее, что я ожидал услышать от нее. Бет милая, но я бы не назвал ее покладистой. Она берет на себя инициативу с тех пор, как познакомилась с нами, и у нее нет никаких проблем с тем, чтобы отчитать Себа.
Бет делает глоток вина, на ее лице читается смущение.
— Это та часть меня, которой я больше всего стыжусь. Я как хамелеон. И я ненавижу это. Ненавижу то, что у меня недостаточно сил, чтобы просто быть собой. Ненавижу, что я настолько угождаю людям, что меняю всю свою личность, только чтобы понравиться; но, несмотря ни на что, я не знаю, как это остановить. Это приходит само по себе. — Она неловко пожимает плечами. — Когда я одна, я сама по себе. Я могу быть собой. Поэтому я думаю, что мне лучше быть одной. По крайней мере, пока я не пойму, как оставаться собой.
— Когда было твое последнее свидание? — тихо говорит Джек, протягивая руку, чтобы положить кубик льда в мое вино.
— Когда мне было двадцать два. Так что, около четырех лет назад.
Мои брови взлетают вверх.
— Черт, Бет. Это очень долго.
— Да. — Она выглядит смущенной. — Это то, что Бенни продолжает говорить мне. — Она слабо улыбается. — Даже до этого я никогда по-настоящему не ходила на свидания. Просто встретила парня, и мы как бы… сошлись. Не думаю, что кто-то когда-либо делал для меня что-то подобное. — Она машет рукой над едой. — Это действительно мило.
Значит, я был прав. Она не привыкла, чтобы другие люди заботились о ней. От этой мысли у меня болит в груди. Она целыми днями присматривает за чужими детьми, но у нее никогда не было кого-то, кто хотел бы присматривать за ней.
Странная волна эмоций поднимается во мне. Я хочу быть таким человеком. Человеком, который готовит ей ужин, массирует ноги и целует, когда ей грустно. Я хочу заботиться о ней.
Я подавляю это чувство. Я трахаю девушек. Я не поддерживаю с ними эмоциональных связей.
Но, боже, прямо сейчас я хотел бы этого.
— Хорошо. — Я откусываю большой кусок пасты, затем откладываю вилку и отодвигаю тарелку. — Почему бы нам не сыграть в игру? Расслабить тебя. Раз уж ты так отвыкла от практики.
Она моргает.
— Игры, включающие в себя алкоголь?
— Конечно. Узнаем друг друга получше.
— Правда или действие, — говорит Джек, наматывая спагетти на вилку.
Бет немного оживляется.
— Хорошо. — Она переводит взгляд с Джека на меня. — Но это как-то несправедливо. Как-то нечестно. Вы оба собираетесь зажарить меня. Я получу в два раза больше вопросов.
— Будем говорить по очереди, — предлагает Джек, и она кивает.
— Я начну, — решаю я. — Ты когда-нибудь фантазировала о том, чтобы трахнуть двух парней одновременно?
ГЛАВА 22
БЕТ
Я смотрю на Сайруса, мое сердце колотится. Он медленно улыбается, не сводя с меня глаз.
— Я… — Я смотрю вниз, чувствуя, как краснеют мои щеки.
Ответ — да. Я фантазировала об этом. Есть нечто такое в мысли о том, чтобы быть в полном окружении мужчин, прижатой и заполненной со всех сторон, получать прикосновения по всему телу, и это заставляет мой живот пульсировать от потребности.
Однако, я никогда не думала, что это случится. Я даже не допускала такой мысли. А теперь передо мной сидят двое невероятно горячих мужчин, ясно дающих мне понять, что они хотят поджарить меня на вертеле, до тех пор, пока я не смогу ходить или говорить в течение недели, а я понятия не имею, как реагировать.
Вспышка жара омывает все мое тело. Я чувствую, как мое платье прилипает к коже от пота. Мое сердце бьется так сильно, что становится больно.
— Хэй, — тихо говорит Джек, придвигаясь немного ближе к моему правому боку. Его рука прижимается к моей. Я вдыхаю чистый аромат его стирального порошка, чувствуя трепетное покалывание между ног. — Это слишком? — тихо спрашивает он. — Если мы доставляем тебе неудобства…
— Нет, — выпаливаю я. Я не испытываю дискомфорта. Я потрясена. Я была ошеломлена с той самой секунды, как переступила порог. Энергия в комнате прямо сейчас чертовски электрическая. Эти парни предлагают мне сексуальные мечты на блюдечке, а я просто не могу это принять.
Я делаю глубокий вдох. Мне нужно взять себя в руки.
— Я в порядке, — настаиваю я. — Эм, а в чем заключается действие?
Темные глаза Сайруса встречаются с моими.
— Раздевайся, — командует он.
Я замираю.
Он смеется, низкий, насыщенный звук.
— Я просто шучу. Хотя нет. Не шучу. — Он скользит рукой вверх по моей спине, кладя ладонь мне за голову. Его пальцы играют с заколкой в моих волосах. — Сними это, — тихо говорит он.
Я облизываю свои сухие губы.
— Мне распустить волосы? Это не самое лучшее действие.
Его глаза сверкают в свете свечей.
— Решил, что начну с малого.
О Боже.
— Я буду голой к концу игры?
— Вообще, это моя главная цель, да. — Он потирает мой затылок. Я откидываю голову назад, позволяя ему запустить пальцы в мои волосы, и он находит заколку, расстегивая ее. Локоны падают мне на лицо, и он перебирает их, заставляя меня трепетать. — Твоя очередь, — бормочет он.
