Он кивнул и, немного кривовато улыбнувшись, согласился:
– Долечиваем. И спасибо тебе, Арина. За все.
Эпилог
– Папа! Папа!
Алексей замер на несколько секунд и тряхнул головой. Да нет, показалось. Прошел еще несколько метров по берегу и снова услышал:
– Папа!
Даша и Люси дома, с Ариной. В последний раз бывшая жена отпускала их с ним пару месяцев назад, так что в этот раз он улетел в гордом одиночестве. На мгновение возникло совершенно идиотское предположение, что Арина и девочки решили сделать ему сюрприз, вот и прибыли следом… Надежда на это была такой глупой, но такой нужной, что Ковалев даже на мгновение в это поверил.
За прошедшие два года, которые миновали со дня, когда они с женой развелись, он все еще не терял веры в то, что сможет вернуть семью. Арина не торопилась замуж снова, увлеклась открытием собственного дела, которое смогла организовать после их развода. Но и его к себе не подпускала, как ни старался. Максимум, что она сделала – позволила ему быть отцом для Люси и Даши. Таким, каким это было возможно в сложившихся обстоятельствах. И Ковалев этот шанс не упускал.
Он все же обернулся, его сердце пропустило удар. В паре метров от Леши стоял и хмуро смотрел на него мальчишка. В котором он не без труда, но все же узнал… Антона. Взгляд тут же метнулся дальше вдоль линии берега, нашел Нину. Ковалев едва сдержался, чтобы не развернуться и не сбежать куда подальше, пока она торопливо шла к ним.
Он молча дождался ее приближения, а когда она отправила сына погулять, сложил руки на груди. Что это за новости, когда чужой ребенок звал его отцом? Антошка помнил о том, что два года назад они чуть не стали семьей? Или это сейчас Нина, заметив Алексея, науськала сына?
– Привет, – поздоровалась она, пока Ковалев всматривался в черты ее лица.
Она очень изменилась за прошедшее время. Стала не такой холеной и ухоженной, лицо чуть оплыло, а взгляд потух.
– А я думала, что мне показалось… А потом Антон сказал «папа» и к тебе побежал. Я даже не думала, что он все еще тебя помнит, тем более, так, – затараторила Нина. – А мы вот тут… гуляем. Ты тоже где-то рядом остановился?
Ковалев инстинктивно замотал головой. Он не врал – и впрямь жил совершенно в другом месте, а сюда приехал просто так. Говорили, что здесь самые красивые закаты.
– А я сейчас одна… с Фоминым мы расстались… Он меня ославил на весь мой город, – продолжила Нина.
Она сжала челюсти, ее лицо превратилось в хищное и некрасивое. И как раньше, глядя на нее, Леша умудрялся думать, что привлекательнее женщины не встречал?
– Так что теперь я… совершенно свободна.
Нина посмотрела на него выжидательно и, как ему показалось, с затаенной алчной надеждой. Она облизнула губы – то ли пересохли, то ли просто хотела таким образом показать, что вновь готова на многое.
– Я вас не знаю, извините, – вдруг ответил Ковалев, немало удивляя даже самого себя.
И, быстро развернувшись, ушел размашистым шагом.
Екнуло ли у него что-то в сердце, когда увидел Нину? Глупым было бы врать себе, что нет. Только это была всего лишь ностальгия по прошлому. В том числе, по себе самому. Там он был влюбленным и окрыленным, там он был совсем другим…
Но на этом все! Больше ему не нужны ни Нина, ни Антон, ни отношения, в которых раньше Алексей нуждался, как в кислороде.
В одну реку войти дважды было нельзя… Жаль только, что эта простая истина как нельзя лучше подходила еще и его отношениям с бывшей женой.
Но он сотворил это со своей жизнью сам.
Ему и отвечать.
***
– Знаешь, что я тебе скажу, сестра? – задумчиво глядя на Игоря, спросила меня Виолетка.
Она поцеживала вино из бокала, расположившись на перилах террасы. Здесь мы с нею устроились, чтобы встретить прекрасный ранний августовский вечер. Тот, который словно прощался с нами, напоминая о знойном лете, что стремительно катилось за горизонт.
– Что ты мне скажешь, сестра? – улыбнулась я, подливая Ви еще немного сухого белого.
Она недавно бросила кормить и сейчас у нее был первый винный релакс за последние пару лет.
– Морозов – прям кремень! Я думала, он не выдержит и скажет тебе, что отправляется на поиски более сговорчивой женщины.
Я вздохнула и посмотрела на Игоря, который вовсю орудовал у мангала вместе с мужем Виолетки. Чуть поодаль от них в коляске спал племяш, а Даша и Люси забрались в домик на дереве, который им соорудил Морозов, и расследовали там какое-то детективное дело.
– Ну, его никто не держит, – расплывчато ответила я, отпив глоток из бокала.
Виолетта состроила мордочку.
– Да уж! Нет, он просто герой, – покачала она головой.
Усмехнувшись, я потянулась за кусочком сыра. Наши отношения с Морозовым были довольно странными. С одной стороны, мы общались на постоянной основе и вроде как нас вполне можно было назвать мужчиной и женщиной, которые встречались. С другой стороны, полноценными эти самые встречи было не назвать. И я не только об отсутствии секса. Мы словно были не до конца близки во всем, и причиной тому были я и мои сомнения.
– Кажется, дождь намечается, – посмотрела я на небо, которое с востока стало затягивать пеленой.
– Да вроде не обещали, – пожала плечами Виолетка, допив вино. – Но коляску через полчаса в дом все же завезу.
Я не ошиблась – дождь начался как раз в тот момент, когда мужчины дожарили мясо. Ужинать пришлось вовсе не на террасе.
Ливень все усиливался, он бил по крыше, стучал мерно по окнам и стенам. Я не могла заснуть, хотя все остальные обитатели дома уже вовсю дрыхли, убаюканные звуками летнего дождя. Все, кроме Морозова, которого устроили в гостевой комнате по соседству. И который, кажется, вовсю сражался со стихией прямо у себя в спальне.
– Черт! – послышалось приглушенное, и я, вскочив с постели, накинула на плечи халат и пошла посмотреть, что происходит.
Когда после стука вошла к нему в комнату, оказалось, что Игорь установил посреди пола пластиковый тазик, в который и капала вода.
– Господи! Как так вышло? – ужаснулась я. – Крыша потекла, что ли?
Морозов почесал в затылке.
– Завтра залатаем. Но да, потекла… причем вторая пробоина – прямо у меня над головой.
Он указал на подушку, на которой расползалось мокрое пятно, что становилось все больше с каждой каплей, падающей вниз с потолка.
– Блин, как мне неудобно, – пробормотала я.
– Да ладно, – заверил меня Игорь, отмахнувшись.
И я решилась. Наверно, мне и нужно-то было всего-ничего – побороть свои сомнения и страхи. А для этого хватило и крохотного повода.
Подойдя к Морозову, я решительно взяла его за руку и увлекла следом за собой в свою комнату. Он не сопротивлялся, пошел, не говоря ни слова, а когда я закрыла за нами дверь, взглянул вопросительно.
– Я… – начал он, но я закрыла его рот ладонью.
– Ничего не говори, – выдохнула в ответ и, убрав руку, запечатала его губы поцелуем.
Через мгновение нас охватил такой жар страсти, что очень скоро он стал нестерпимым. И с каждым мгновением становился все сильнее, пока не растекся по венам пониманием: все так, как должно быть.
А впереди у меня была счастливая и свободная жизнь. Без обманов, измен и недоверия. Потому что не только Игорь, но и, самое главное, я знали простую, но в то же время сложную вещь.
Если кто-то считает, что я буду терпеть унижения, закрывать глаза на ложь, чтобы только остаться при мужчине… Если кто-то думает, что женщина – в принципе не цельная отдельная личность, с которой стоит считаться, – может идти к черту.
Потому что каждая из нас должна четко уяснить для себя одну важную вещь: когда тебе делают плохо и больно, ты просто обязана дать отпор и сказать четыре слова.
Со мной так нельзя.
