нас с Полиной, даже в момент нашей разлуки. Но почему он так хочет нас оттолкнуть? Почему он выбрал такой путь прощания? Неужели он не больше ничего ко мне чувствует?
Слова благодарности застывают у меня на губах. Я киваю Боде, пытаясь сдержать новую волну слез.
— Спасибо, Бодя. Передай Владу… Передай, что я…
Я не могу найти слов, чтобы выразить все, что чувствую. Вместо этого я просто киваю ему снова, беру конверт и билеты и продолжаю собирать чемоданы. Я знаю, что должна держаться ради Полины. Мы начнем новую жизнь, далеко отсюда, и, возможно, когда-нибудь я смогу понять решение Влада.
Поездка в аэропорт проходит в тяжелом молчании, разбавленном лишь моими попытками разговорить Полину, говоря ей о том, что нас ждет новое путешествие, новая жизнь, что мы всегда будем вместе. Она крепко держится за мою руку, ее маленькое личико светится любопытством, интересом и в то же время она грустит…
Она смотрит в окно и какое-то время молчит.
— Папа остался там совсем один? — вдруг спрашивает она, и в ее голосе слышится нотка тревоги.
Я чувствую, как мое сердце сжимается.
— Папа… с папой все будет хорошо, — пытаюсь я успокоить ее, хотя сама с трудом верю в свои слова.
— Неть…с папой не будет хорошо! Не будет! Я знаю! Не будет! Папа-а-а! Я хочу к папе! — говорит Полина с такой уверенностью, что мое сердце останавливается. По коже ползут мурашки. Они рассыпаются по спине, заставляют меня похолодеть и ощутить как заболели ребра от сильных ударов сердца. Меня накрывает волной адской паники.
— Бодя! — кричу я, перехватывая дыхание. — Надо немедленно вернуться!
Бодя, вздрогнув от неожиданности, бросает на меня взгляд в зеркало заднего вида.
— Что случилось, Алина?
— Просто разверни машину! Нам нужно вернуться. Сейчас! — мой голос звучит панически, и я чувствую, как руки трясутся и леденеют пальцы.
— Что-то забыли?
— Не знаю…надо вернуться! Сейчас! Немедленно!
Бодя не задает больше вопросов. Он резко поворачивает машину, и мы мчимся обратно к дому, откуда только что уехали. Каждая секунда кажется вечностью, каждый удар сердца отдается в ушах как громкий бой барабана.
Полина смотрит на меня широко раскрытыми глазами, не понимая, что происходит, но чувствуя мою тревогу. Я крепко обнимаю ее, пытаясь уберечь от моего страха, молча моля о том, чтобы мы не опоздали.
Когда мы подъезжаем к дому мое сердце колотится в безумном ритме страха и отчаяния. Как только Бодя останавливает машину, я выскакиваю из нее и бросаюсь к входной двери. Я мчусь как ненормальная, я пока не знаю почему, у меня нет ясных мыслей, я просто бегу как сумасшедшая. На пороге спотыкаюсь и падаю, но сразу же поднимаюсь, сбрасываю туфли и мчусь вверх по лестнице, не обращая внимания на боль в коленях.
Когда я резко открываю дверь в комнату Влада, мир вокруг меня на мгновение останавливается. Влад сидит у окна, его рука дрожит, удерживая пистолет у виска. Его глаза полны отчаяния и боли.
— НЕТ! — вырывается у меня криком, и я, не раздумывая, выхватываю пистолет из его рук. Раздается выстрел, пуля пробивает картины в стене. Оружие падает на пол с глухим звуком.
Я бросаюсь к нему, падая на колени, обвиваю его руками, прижимаю его к себе так крепко, как только могу. Он начинает рыдать, словно маленький ребенок, потерянный и одинокий. Он ревет как зверь, а я держу его большое тело, сдавливаю как могу и с ужасом думаю, что могла не успеть. Целую его волосы, его глаза, лихорадочно, хаотично, шепча как заведенная:
— Я люблю тебя, Влад. Я никогда не оставлю тебя, я так тебя люблю…все будет хорошо…не прогоняй меня…плевать на деньги, отбери все что хочешь. Я буду сиделкой, няней, шлюхой, буду кем хочешь только рядом с тобой… и я не заберу Полину. Она НАША! Слышишь? Она наша девочка! — всхлипываю я ему на ухо, чувствуя, как мои собственные слезы смешиваются с его.
Бодя влетает в комнату, наверняка услышав выстрел, его глаза широко раскрыты от удивления и волнения. Без промедлений он подбирает пистолет с пола и спешно прячет его в безопасное место, убирая из поля зрения. Влад освобождается из моих рук, он смотрит на друга и тихо, срывающимся голосом говорит.
— Помоги мне подняться…брат.
Бодя подходит, осторожно поддерживая его, и помогает Владу стать на одну ногу.
— Опусти меня на колени…к ней. Давай…опускай, я сам не смогу.
Затем, по просьбе Влада, он помогает ему опуститься на одно колено передо мной.
Слезы продолжают неумолимо струиться по моим щекам, когда Влад, поддерживаемый Бодей, смотрит мне в глаза и тихо шепчет
— Прости меня…маленькая. Прости если сможешь. Я… я такой дурак. Я…блядь… я просто хочу сдохнуть…
— Тогда я сдохну вместе с тобой…а мы нужны Полине. Мы нужны нашей девочке.
Мы оба на коленях, лицом к лицу, меня трясет вместе с ним, мы вцепились в друг друга руками и оба смотрим друг другу в глаза. Я рывком обнимаю Влада, крепко прижимая его к себе, и шепчу через слезы:
— Я давно тебя простила, Влад. Я всегда буду рядом, мы вместе все переживем. Я такая сильная рядом с тобой…только рядом с тобой я такая же слабая. Я разобьюсь без тебя.
— Алинка моя…родная… — прохрипел и впился в мои волосы, прижимая за голову к себе, за спину, до хруста в костях.
Тогда в комнату тихо входит Полина. Она подходит к нам и молча обнимает нас обоих, своими маленькими ручками.
Прошло несколько месяцев с тех пор, как наша жизнь круто изменилась. Сейчас мы находимся в реабилитационном центре профессора Козлова, где Влад проходит курс восстановления после установки протеза. Я стою в углу спортзала, наблюдая за ним, и мое сердце переполняет гордость. Влад уверенно шагает по беговой дорожке, его тело стало еще более подтянутым и накачанным, чем когда-либо. В спортивной одежде он выглядит невероятно красиво и стильно. Я восхищаюсь его упорством и силой духа, которые позволили ему так быстро адаптироваться к протезу. Невольно любуюсь им, восхищаясь силой воли и мужеством. Профессор говорит что еще никогда реабилитация не проходила так быстро и так успешно.
Влад не замечает моего присутствия в зале, сосредоточенный на своих упражнениях. Когда он заканчивает, он вытирается полотенцем и отдает его реабилитологу. Затем поворачивается и, наконец, видит меня. Улыбается и мое сердце пропускает несколько ударов. Каждый раз я млею от его улыбки…потому что не видела ее так долго, потому что когда он счастлив
