Начни с директоров. Если ты уговоришь батька пойти на попятную в ближайшие пару дней, нам и не понадобятся какие-то гигантские суммы, остальные проблемы можно урегулировать в обычном темпе, это раз. И два — у меня есть деньги, — она показала ему экран телефона, на котором виднелась приличная сумма. — Большие доплаты им никто и не обещал, разделим поровну то, что есть.
— Откуда у тебя… — начал было он, но во взгляде его показались проблески осознания, и он замолк.
— На мое счастье, один человек очень высоко оценил свою репутацию, — усмехнулась Агнис. — Я опасалась, что этот «куш» может доставить мне проблем, так что просто кинула его на счет и не стала тратить.
— А теперь этот «куш» поможет нам проблему решить, — с пониманием кивнул Орнел и на мгновение застыл, глядя в лицо Агнис.
Пара секунд, и он подскочил к девушке и радостно сгреб ее в объятья, крепко прижимая к себе и шепча «Спасибо».
— Рано! Рано! — тихо возмущалась Агнис, пусть и не могла прогнать улыбку со своего лица. — Плохой Кот! — легонько шлепнула она его по плечу. — Тебя еще воспитывать и воспитывать!
— Разберемся с этим хаосом, и сколько вашей душе будет угодно! — прошептал он ей на ухо и отстранился.
Работы предстояло немеряно.
Две недели прошли как в тумане. Первые дни вообще выпали из памяти Агнис! Единственное, что всплывало в голове при попытке вспомнить, это раздраженные причитания старшей юристки и уставшее лицо Орнела, начавшего жаловаться на головные боли.
Достучаться до директоров в первую неделю не вышло: формально, они оба были невероятно заняты в своих командировках, по факту — прохлаждались где-то вне зоны доступа. А по сему молодые люди вновь попытались действовать напрямую. Переговоры с господином Муном велись практически беспрестанно, но, как и раньше, не двигались с мертвой точки. Более того, если в начале диалога он еще ссылался на какие-то погрешности и недоработки, то в конце чуть ли не плевался, прямым текстом обвиняя сына в том, что весь проект посыпался лишь потому, что он согласился занять свою должность.
Напора и уверенности Орнелу это, однозначно не прибавляло, так что периодически девушка брала переписку на себя. Порой ее приходилось изрядно чистить прежде, чем вернуть доступ владельцу — Мун-старший за словом в карман не лез, обдавая сына таким количеством помоев, что даже Агнис становилось не по себе.
И это его уважения хотел Орнел?!
После прочитанного Агнис, не задумываясь, послала бы такого папашу, разорвала бы все контакты, но совершенно точно не пыталась бы выслужиться перед ним. Не говоря уже о том, что проку в сем не было. Отец в Орнеле разочаровался давно и бесповоротно — увы, увы, ребенок — не робот, которого можно настроить по своему усмотрению! Интересно, Орнелу и раньше приходилось такое выслушивать? Быть может, даже лично, глаза в глаза…
От этой мысли при взгляде на парня, лезущего вон из кожи, становилось тошно, и раз за разом Агнис подчищала переписки. К концу же первой недели она вовсе не выдержала и удалила весь чат, жалея, что не могла заблокировать его насовсем. Благо, господин Мун не вступал в диалог первым!
Лишь в начале второй недели их труды наконец стали приносить хоть какие-то результаты, но эти дни все равно были похожи на ад. Всем подразделением они теперь занимались тем, чем еще совсем недавно Агнис просила Орнела не заниматься — они практически ночевали в офисе. И с каждым днем, когда девушке доводилось наблюдать, как последние сотрудники уходят чуть ли не к полуночи, она все больше утверждалась в мысли: проект они сдадут, но в этой компании для многих он станет последним. Для нее, скорее всего, тоже.
Постоянный стресс, напряжение и недосып стали их главными спутниками на эти дни, и не покидали людей даже, когда директора дали добро изначальному макету. Каким чудом они заткнули господина Муна? Право слово, это никого не волновало, сотрудники лишь выдохнули посвободнее! Все, кроме Агнис и Орнела, вынужденных сверху наблюдать картину в целом и, то и дело, давать пояснения руководству, отныне не спускавшего с подразделения глаз.
Впрочем, они нашли свой способ снимать напряжение. В темноте и одиночестве, то за закрытыми дверьми из матового стекла, то в скромных хоромах Агнис они искали утешения друг в друге.
Время текло, как песок сквозь пальцы. Раскаленный и причиняющий массу неприятностей, но все же песок. Сколько бы они не оттягивали момент, сколько бы не полировали проект, доводя его до идеала, утро понедельника все равно наступило. Орнел забрал все материалы еще прошлым вечером и обязался отвезти их на место, так что теперь целое подразделение застыло в ожидании. Головой каждый понимал, что все хорошо, все готово и согласовано. Вот только две недели назад они думали точно так же, и судьба, не растерявшись, подкинула им свинью!
С сигаретой, зажатой меж пальцами, Агнис стояла у открытого окна и, дергая ногой, высматривала на дороге знакомый автомобиль.
— Не могли же нас опрокинуть сразу после согласования? — раздался встревоженный голос за спиной.
— Ну…
— Молчи, Саня! После этого проекта у меня и так половина гонорара на терапию уйдет!
— Пф! До чего ж молодежь нежная пошла! — фыркнула Рита, «незаметно» прикладываясь к фляжке.
— Ой, Ритка, ты б молчала тоже! — махнула рукой старшая юристка. — И без тебя голова болит. Вот ведь, кучка сумасбродов, всю душу вытрясли!
Их разговор прервал тихий голос Агнис:
— Едет.
В офисе вновь повисла напряженная тишина. Некоторые, наравне с Агнис, прислонились к окну, внимательно следя за движением автомобиля и вышедшего из него человека с каким-то ящиком в руках. Минут через пять на этаже пиликнул лифт, и Орнел с уставшим, но сияющим взглядом завалился внутрь, с грохотом поставив свой груз на один из столов. Тяжело вздохнув, он посмотрел на затихших сотрудников и кивнул.
— Ну что ж, друзья, поздравляю! — торжественно начал он. — Отныне этот проект — головная боль подрядчиков, а не наша! — с этими словами он достал из ящика бутылку шампанского и открыл ее сильным ударом по дну.
Хлопок, а за ним следом оглушительный рев. Коллектив гудел сильнее, чем на корпоративах, на эмоциях обнимаясь и поздравляя друг друга. Кто-то, конечно, глядя на ящик шампанского, грустно причитал о принятых накануне успокоительных, но многим алкоголь был не так уж интересен. Ощущение победы, которую практически каждый считал своей, пьянило куда сильнее.
— Я заказал еще еды. Кто хочет — оставайтесь, кто хочет — езжайте домой, вы это время отработали сполна, а директоров сегодня все равно
