Она принялась яростно тереть себя щеткой, наслаждаясь свежим запахом мыла, очищающим ее кожу. Выкупавшись, она закуталась в банную простыню и, быстро проскочив холодный коридор, вернулась в комнату. Она задернула занавески, включила радио и скинула банную простыню, собираясь намазаться кремом.
Элли закрутила в узел волосы, поставила одну ногу на стул, набрала полную ладонь крема и стала осторожно втирать его в кожу, начав с щиколотки и медленно поднимаясь к бедрам.
В это же время Эдвард взбежал по лестнице, быстро прошел по коридору к комнате Элли и постучал в дверь. Никто не ответил. В комнате звучала музыка, но шагов не было слышно. Собираясь уйти, он заметил записку.
«Дьявол! — выругался он — Все против меня». У него не было времени ждать. И тогда он решил сам написать записку. Рванув дверь, он ворвался в комнату и… окаменел. У него перехватило дыхание:
— Элли! О Господи, какое свинство! Я…
Она медленно повернулась.
Он ничего не мог с собой поделать; его взгляд путешествовал по ее прекрасному гибкому телу. Он увидел высокую полную грудь, длинные изящные бедра, узкую талию и восхитительные округлости ягодиц. Он встретил ее глаза и утонул в их глубине. Он стоял не шевелясь, дрожа от возбуждения.
Все тело ее охватило болью, резкой, неожиданной, но такой приятной и восхитительной, что у нее сдавило горло и ослабли ноги. Он продолжал смотреть ей прямо в глаза, проникая в самую глубину ее существа. Он словно нежно прикасался к ней взглядом.
Собравшись с силами, она разрушила этот сладкий плен. Схватив попавшуюся под руку блузку, она быстро прикрылась ею и сразу почувствовала себя больной и обессиленной.
— Элли! Прости… Я… — Эдвард был в замешательстве: его мужское естество билось в оковах одежды, причиняя ему мучения. Эдвард опустил глаза и не поднимал взгляда от пола.
Шея и лицо девушки побагровели от смущения, когда она оценила положение, в которое попала. Ей захотелось свернуться в клубочек и выкатиться из комнаты.
— Я уйду… — с трудом проговорил Эдвард и повернулся к двери.
— Не надо, — остановила его Элли. Она смотрела на его профиль. Темный костюм делал юношу старше, вид его был потрясающим. Ее сердце забилось сильнее.
— Подожди, я оденусь. — Она натянула блузку прямо на голое тело, чувствуя пылающей кожей приятную прохладу хлопка, и сунула ноги в джинсы.
Эдвард ощущал каждое движение девушки, наблюдая затуманенным взором, как одежда скрывает ее ослепительную наготу.
— Я полагаю, что мы отнесемся с юмором к этому курьезному эпизоду? — сказала Элли, передвигаясь по комнате, но в ее голосе веселья не было.
— Да, — согласился Эдвард, натянуто улыбнувшись и пытаясь обрести спокойствие. Он понял: Элли не хотела обсуждать происшедшее.
— И, пожалуйста, без извинений! — Ее равнодушие было наигранным: румянец ярко горел на ее щеках и движения были неловкими.
Приготовив чай, девушка подала кружку Эдварду, и они сели. Он удобно вытянул ноги.
— Ты шикарно выглядишь. Где ты был?
— В Лондоне. На ленче с отцом и его компаньонами. — Он все еще не совсем пришел в себя и от этого был несколько высокопарен. — Я надеялся, когда вошел, и тебя пригласить…
Эдвард остановился. Говоря о причине своего прихода, он неизбежно возвращался к неловкой ситуации, в которой они очутились оба, но он быстро переориентировался.
— Я… надеялся пригласить тебя сегодня вечером пообедать!
Он взглянул на нее. Какое-то время она молчала и глаза ее неестественно блестели.
— Меня уже пригласил Пьер, — нерешительно произнесла она, и в ее голосе прозвучало разочарование.
— Я понимаю. — Эдвард был обрадован, заметив ее колебание, но тут же упрекнул себя за преждевременную радость.
Одним глотком он допил чай, поблагодарил ее и встал, собираясь уходить. Мгновение он смотрел на девушку, сдерживая огромное желание дотронутся до нее, но он знал, что это невозможно. В дверях он спокойно обернулся:
— Желаю тебе приятно провести вечер.
— И тебе тоже, — грустно ответила Элли.
Когда она осталась одна, глубокий стон вырвался у нее из груди.
Сильное физическое влечение, которое она испытала, застало ее врасплох.
Пьер обвел взглядом присутствующих гостей — все их внимание было направлено на него. Он отхлебнул немного вина, прежде чем продолжить рассказ, и ощутил, как под столом Луизина нога нашла его ногу:
— … Так как она не принимала участия в разговоре, то, чтобы вовлечь ее в беседу, Чарли спросил: «Скажи мне, Элли, ты участвуешь в бегах?» Она какое-то время была в замешательстве; представьте себе — с пустым, бессмысленным взглядом и ничего не выражающим лицом! — Пьер попытался изобразить сказанное, а потом продолжал: — И затем совершенно серьезно она спрашивает: «В лошадиных бегах?»
В конце стола громко захихикали.
— «Нет, — ответил Чарли с абсолютно честным лицом — в собачьих!» — Пьера вновь прервал хохот нетрезвой компании, но он все же закончил свою историю: — И потом Чарли уточнил: «Мы снимаем будку в «Ройял» у Вемблея!»
Хохот собравшихся перешел в гомерическое веселье. Восхищаясь собой, Пьер откинулся на спинку стула.
— Пьер, — это было необыкновенно забавно! — Луиза смахнула вызванные смехом слезы. — И кто же эта ужасная девица?
Спокойно улыбаясь, он покачал головой:
— Да так… одна из Оксфорда.
Луиза вскинула брови и сжала губы, так как знала, о ком шла речь. Ей не нужна соперница. Это из-за нее Луиза не встречалась с Пьером в течение нескольких недель.
Пьер опустил руку под стол и нашел Луизино бедро его пальцы забрались за край чулок.
— Никто не стоит твоего волнения, крошка. Уверяю тебя!
Луиза посмотрела на собравшихся: Пьер перестал быть центром внимания, и гости занялись разговором друг с другом. Воспользовавшись ситуацией, Луиза накрыла его руку своей и нервно сжала:
— Не шали!
Он поймал ее взгляд.
— Я сняла комнату в «Бире», моя радость. Может быть, уединимся? — шепнула она. Но это было не предложение, а скорее приказ.
Пьер согласно кивнул и встал, помогая подняться ей. Луиза потянулась за своей сумкой и по-хозяйски поцеловала его в щеку.
— Дорогая, я так устал! Ты не представляешь, насколько я бесполезен.
Луиза пошатнулась и, сохраняя равновесие, ухватилась за его бедро. Почуяв добычу, ее пальцы мгновенно оказались в опасной близости от его промежности. Он затряс головой и пьяно рассмеялся.
— Прекрасно! Говорить будем завтра. — Она быстро провела рукой по выпуклости, выступающей из-под его брюк, затем выпрямилась и взяла Пьера за руку. Послав воздушный поцелуй своим друзьям, сидящим за столом, она исчезла, не привлекая внимания к своему уходу.
