— Увидимся на следующей неделе?
И поскольку я действительно хотела снова поиграть с ним, я ответила:
— Конечно.
* * *
Это было время для моего свидания.
У меня было приподнятое настроение, поэтому я решила немного принарядиться. Я оставила волосы распущенными — не самый обычный случай для меня — и немного подкрасилась. На мне было черное коктейльное платье с диагональным подолом, открывающим одну часть бедер больше, чем другую, и тонкие бретельки. Я даже надела серьги, потому что мне так захотелось.
Когда раздался стук в дверь, я в последний раз оглядела себя в зеркале, прежде чем открыть ее. Уэйн стоял там, одетый в черные брюки и красивую застегнутую на все пуговицы синюю рубашку со сложенными до локтей рукавами, подчеркивающими его бицепсы. Его волосы были такими же темными и взъерошенными, как и всегда, и его серебряные глаза сверкали, когда он впитывал мою внешность.
— Ты выглядишь потрясающе, — сказал он, самодовольно ухмыляясь, когда обнял меня за талию и поцеловал в шею. — Ну что, пойдем?
— Дай я только возьму свою сумочку, — сказала я и пошла за ней. Затем мы вышли из дома и сели в его машину.
Поездка куда бы то ни было проходила в уютной тишине. Он поставил старую рок-музыку, и это было просто прекрасно для меня. Я обожала время от времени слушать Бон Джови и Нирвану.
Мне было любопытно, куда он меня поведет, и я немного удивилась, обнаружив, что мы находимся в каком-то бистро рядом с пляжем. Бистро было стилизовано под корабль, со столами и сиденьями на палубе — которая была настоящей верандой над землей, обращенной к морю — и кухней и всем остальным внутри каюты. На другой стороне бистро был бар.
Похоже, Уэйн нашел нам самые лучшие места. Наш столик стоял прямо на заостренном краю палубы, откуда открывался лучший вид на звездную ночь и темное море. После того, как мы сели, хозяйка принесла нам меню и зажгла свечу в середине стола. Потом она оставила нас вдвоем, и я бросила на него быстрый взгляд.
— Знаешь, тебе не следовало так перегибать палку с этим свиданием.
Он усмехнулся и взял мою руку в свою, переплетая наши пальцы.
— У меня уже давно не было девушки. Я чувствую необходимость быть великодушным. Это ресторан с тремя звездами Мишлен.
— Венди, — заметила я название, все еще стараясь рассмотреть все своими глазами. — Но ты же знаешь, что я не очень люблю всю эту романтику, не так ли?
Он сжал мою руку, привлекая к себе мой пристальный взгляд.
— Клео, я думаю, что ты заслуживаешь лучшего.
Что-то сжалось у меня в животе, когда он это сказал. Нахмурившись, я посмотрела на него, пытаясь понять, почему я это чувствую. Уэйн говорил подобные вещи и раньше, и я никогда так не реагировала на это. Странно.
— Ну, я полагаю, что мне следует расслабиться и просто позволить тебе сделать это, — сказала я, ухмыляясь ему.
Усмехнувшись, он отпустил мою руку и проверил меню. Я последовала его примеру, пытаясь решить, что заказать. Я увидела, что они подают аппетитно выглядящего Омара, и нахмурился от стоимости.
— Ты собираешься заплатить за этот ужин?
— Так обычно бывает на первых свиданиях, — ответил Уэйн, — мужчина платит и все такое.
— Я знаю, но цены немного завышены, — сказала я, удостоверяясь, что он будет платить, потому что я чертовски уверена, что не собиралась мириться с этими абсурдными ценами.
— Ты забываешь, что я миллиардер, Клео, — сказал он, и когда я посмотрела на него, он ухмыльнулся. — Я могу себе это позволить.
— Это правда, — сказала я, пожимая плечами. — Хорошо. Теперь я могу есть все, что захочу, и ты будешь платить.
Он выгнул бровь.
— Используешь меня ради денег и секса?
На этот раз я выдала ему свою собственную версию злой усмешки.
— А я думала, что ты сегодня великодушен.
Он прищурился, глядя на меня.
— Я вовсе не хотел тебя обидеть.
Я хмыкнула, а потом горько рассмеялась.
— Поверь мне, тебе будет трудно это сделать, — сказала я, опершись подбородком на руки. — Я давно поняла, что когда люди предлагают тебе что-то, будь то деньги или что-то еще, бесплатно, ты не колеблешься; ты берешь это.
Он окинул меня оценивающим взглядом.
— Не многие женщины признались бы в этом так откровенно. Более скромные даже думать об этом не осмелились бы.
— Я не скромница и не имею привычки скрывать то, что действительно думаю, — сказала я, пожимая плечами. — Я просто говорю так, как есть. Если бы у тебя совсем не было денег, чтобы предложить мне, но ты все равно был бы собой, я бы ни о чем не заботилась и все равно пошла бы с тобой на свидание, даже к Венди или еще куда-нибудь. Но поскольку ты — это ты, и у тебя есть деньги, я считаю это полезным дополнением.
— И именно поэтому ты мне нравишься, — ухмыльнулся он. — и тебя нельзя осуждать.
— Как я могу нравиться? — у меня вырвалось фырканье. — Меня ежедневно судят почти все, кого я знаю.
— Только не я, — сказал он, и когда я посмотрела на него, его лицо было смертельно серьезным, его глаза встретились с моими. — Только не со мной.
Мой желудок снова сделал сальто таким же странным образом, как и раньше. Я моргнула и вернулась к своему меню, неспособная сформировать ответ на это.
Когда сомелье пришел предложить нам вина, Уэйн заказал нам бутылку Шардоне. После того, как мы наполнили бокалы, подошел официант, чтобы принять наш заказ. Уэйн выбрал несколько стандартных закусок и остановил свой выбор на бифштексе из филе с каким-то снобистским соусом, в то время как я взяла Омара, на которого раньше смотрела. Когда мы снова остались одни, Уэйн бросил на меня странный взгляд. Нахмурившись, я спросила:
— Почему ты так на меня смотришь?
— Я пытаюсь понять тебя, — объяснил он, сопоставляя мою прямоту со своей. — Что ты сейчас чувствуешь?
Этот вопрос заставил меня сделать паузу.
— Я… не знаю, — ответила я, глядя в сторону моря. — А что я должна чувствовать? Что чувствуют женщины, когда они на первом свидании?
— Обычно они возбуждены, — сказал Уэйн. — мужчины и женщины одинаково нервничают и тревожатся, молясь о лучшем свидании, чтобы они могли либо переспать, либо встретить великую любовь.
— Понятно, — сказала я и попыталась ответить на его вопрос. — Ну, я думаю, что чувствую… себя хорошо. Однако я не нервничаю и не волнуюсь.
— Это может быть потому, что мы уже были вместе раньше, — сказал Уэйн, и когда я посмотрела на него, мне показалось, что его глаза ни на секунду не отвели взгляд. — Так что же ты чувствуешь?
Я решила ему все рассказать.
— Когда ты говоришь такие странные вещи, что никогда не осудишь меня, и что я заслуживаю лучшего, мой желудок сжимается таким странным образом. Не так, как будто меня сейчас стошнит, но так, что мое сердцебиение учащается, и я чувствую, что моя кожа немного натянута. — Мои слова были сбивчивыми, почти бессвязными, когда я пыталась объяснить себя.
Что-то мелькнуло в его глазах, и его лицо изменилось, став непроницаемым.
— Тогда давай проведем эксперимент, — тихо сказал он. Затем он посмотрел мне прямо в глаза и сказал: — Я люблю тебя.
На мгновение все вокруг меня остановилось, и шок заполнил мою систему. Затем мое сердце громко застучало в груди, щеки покраснели, а пульс подскочил со скоростью двадцать ударов в секунду. Из-за этого в моем горле зародился истерический смех, похожий на крик дельфина.
— Ты не можешь быть влюблен в меня, Уэйн.
Сама идея этого, сама концепция была просто абсурдной.
Но тот ухмыльнулся.
— Вовсе нет. Ещё нет. А эксперимент удался на славу. — Я перестала смеяться и недоверчиво посмотрела на него. — Ты покраснела. Я впервые вижу, чтобы ты так краснела.
Я дотронулась рукой до щек, потому что мысль о том, чтобы покраснеть, была столь же абсурдной, как и мысль о том, что он влюбится в меня. Затем я почувствовала, что моя щека стала еще горячее, и это говорило мне о том, что мой румянец стал глубже. Мое сердце тоже не переставало колотиться.
