- Ну значит я не мужик. Козел вроде как, сама же сказала.
- Точно, запамятовала, ты ж козел. Видать, голову я все же себе повредила, - прижимая к себе собаку, произнесла Аля.
- Так могу говорить я, а не ты. Еще одно такое слово, и я тебе твои ногти с мясом оторву, поняла меня?
- Стас? Смотри сюда, - приподнимает руку вверх, демонстрируя второй раз за вечер средний палец.
- Значит не ногти с мясом, а сразу пальцы отрублю. Оно тебе надо?
- Откуда у тебя этот шрам? - вполне серьезно произносит она, игнорируя мою реплику.
- Брился и случайно представил вместо своего лица – твое. Ну и думаю, дай полосну стерву.
- Придурок.
- Дура, - в очередной раз повторяю я. - Мы можем долго так общаться, но вернемся к нашим баранам. Да или нет?
- Да. Только мне не нужно денежного бонуса, взамен мне от тебя понадобится помощь. Вот прямо сейчас.
- В смысле?
- Мне нужно дохоронить собаку, пока моя подружка временно недееспособна. А одна я в лес не пойду. Похоронишь вместе со мной и отдашь Жулю, тогда я согласна. Договорились?
- Договорились.
Глава 15
Никогда, за время нашей совместной жизни, мы так долго не молчали, как сейчас. В принципе, в этом нет ничего плохого. На самом деле нам лучше молчать, чем обзываться сродни подросткам. Вот только сидеть в паре сантиметров друг от друга и чувствовать на себе его взгляд становится все сложнее, если не сказать – невыносимо. Провести вместе несколько дней? О чем я вообще думала несколько минут назад, так легко на это согласившись?! Как я смогу прожить рядом со Стасом хотя бы день? Ну как? А точнее, как я буду жить после того, как закончатся эти пару дней? Новый рисунок на теле и очередные наращенные ногти уже не помогут. Как бы я ни храбрилась – для меня это закончится плохо. Я сорвусь. Может быть двину ему лопатой, а может наброшусь как голодная кошка. Вполне вероятно, в такой последовательности все и будет. А я ведь, кажется, неголодная, мне и секса вроде не хотелось. Блин, уезжать отсюда надо. Причем, как можно быстрее. Вот только, как забрать Жулю? Дохоронить Гену, вызвать такси и как ни в чем не бывало уехать домой с собакой, пообещав через день встретиться и поехать вместе к этому Вольскому? Только вот что-то я сомневаюсь, что Стас сегодня отпустит меня домой вместе с собакой. Сафронов – не дурак, ему гарантии нужны. Отрываю наконец-таки взгляд от Жули, перевожу его на Стаса и выдаю первое, что приходит на ум.
- Мне нужна одежда. В смысле моя одежда.
- Не получится. Я ее закинул в стиралку.
- Но я не могу пойти в лес в этом халате. Женской одежды у тебя нет?
- Есть, - наверное, я ожидала что-то вроде «да, конечно, Алечка, я переквалифировался в трансвестита и обожаю носить бабскую одежду. Сейчас принесу мое любимое платьюшко». Но вот это короткое «есть», без единого подкола – это удар ниже пояса. – Правда, Галина чуть другой комплекции и значительно выше тебя, боюсь ее штаны будут на тебе болтаться, да и рукава длинноваты. Ты же коротконогая и…
- И короткорукая.
- Заметь, ты сама это сказала, - едва сдерживая смешок, выдает Стас. Сволочь! Лопатой бы только так сейчас огрела.
- Ну и ладно, мне же не на подиуме дефилировать. Неси одежду своей Галины Бланки.
- Галина не Бланка, она – Федоровна.
- Ты серьезно? Мало того, что она Галина, так еще и Федоровна?
- Сказала девочка с мужским именем.
- Ну ты и су...
- Сука?
- Судак.
- Судак?
- Отвали. Принеси мне одежду своей Галины и дай мне дохоронить бедного Гену.
- Гену? Собаку зовут Гена?!
- А твою бабу Галина?! Не вижу разницы. Принеси мне уже одежду, раз сам меня ее и лишил.
- Знаешь, у меня сейчас стойкое ощущение, что мы вернулись лет на десять назад. Ты такая же… ершистая дура.
- Мне хоть восемнадцать по развитию, судя по твоим же словам, а тебе всего пять. Несильно гордись, Стасик, - отодвигаюсь от него и как можно крепче прижимаю к себе Жулю. – У нее уши, кстати, красные и она их чешет. Тебе денег не хватило отвезти ее в ветеринарку и купить ей капли в уши?
- Дай-ка вспомнить… мммм… точно, - щелкает пальцами. - Какая-то стерва спустила кучу моего бабла на своего еб*ря. Как же ее звали, дай Бог памяти. Точно – Аля! Да, мне определенно не хватило бабла сводить бедную собачку в ветеринарку и все из-за этой стервы, - резко встает с кровати, испепеляя меня взглядом. – И лучше закрой сейчас свой рот, если хочешь получить собаку обратно. И ты права – хрен тебе, а не денежный бонус, - сказал, словно плюнул и быстро пошел к выходу.
Самое ужасное, что в чем-то Стас безусловно прав. Ведь спустила же. Спустила кучу денег… И пусть не так, как он сказал, но ведь я реально прилично опустошила его карман. Кто-то вообще мог бы за это убить, а он мне еще квартиру отставил. И все-таки он прав – я дура. К тому же, неблагодарная дура.
- Я заберу тебя, Жулик. И уши мы тебе вылечим. Ненадолго, но вылечим.
Опускаю собаку на кровать и целую в теплое мохнатое пузо. Как же я скучала по этому. И все же надо отдать должное Стасу – Жуля вполне себе в порядке. Пострижена и даже уши расчесаны. Чего я вообще на него взъелась, зная о ее проблемах с ушами?
- Самая-самая аппетитная девочка, - в очередной раз целую ее в белоснежный живот. – И складочки у нас самые-самые вкусные. Я тебя съем. Съем, съем, съем.
- В принципе я тоже голоден, давай растоплю мангал и сварганим себе ужин. Чур ты сдираешь с нее шкуру, - перевожу взгляд на рядом стоящего Стаса и начинаю закипать. - Это была шутка, Аля. Ты же уже не ребенок, сколько раз тебе надо сказать, чтобы ты запомнила – собак нельзя целовать. Тем более в живот. Что у тебя вообще творится в голове?
- По твоей логике – мусор.
- И не только по моей. Держи вещи, - кидает на кровать и тут же выходит из комнаты, вновь оставляя меня одну с собакой.
Если еще несколько минут назад мне хотелось увидеть Галину, то теперь желание отпало. Не припомню, когда в последний раз так ржала. На мой хохот среагировала не только собака, но и Сафронов.
- Чуть другой комплекции говоришь? – перевожу взгляд от болтающегося на мне ужаса на Сафронова. – Ты самый настоящий судак. И знаешь, Стас, лучше быть коротконогой и короткорукой, чем орангутангом Галиной, - ехидно замечаю я, болтая перед ним рукавами кофты… этак пятьдесят четвертого размера. - Ты где ее откопал? Такое ощущение, что у меня в штанах живет еще один человек. Слушай, а как она тебя не раздавила во время секса? Самка богомола, блин, - сказала и снова начала ржать как лошадь.
Моя жизнь полнейшее дерьмо и поводов для радости, если уж быть честной – нет, но сейчас, в очередной раз взглянув на себя в зеркало я, кажется, плачу от смеха. И самое гадкое, что Сафронов тоже не сдерживает смеха.
- Именно такой я тебя и представлял, Алечка. Так тебе и надо. Смотри под ноги, когда окажешься в лесу, а то нос разобьешь, тебе не пойдет. А Галина – это моя домработница. Кстати, убирает и готовит она лучше тебя.
- Так может и трахается лучше? – резко прекращаю смеяться. - Бери ее сразу в жены.
- Она замужем.
- А счастье было так возможно. Ты, кажется, говорил, что это твоя комната, значит проблемы нужно решать самой.
Подхожу к комоду и, недолго думая, открываю первый попавшийся ящик. Трусы и футболки – вот со второго мы и начнем. Выбрала первую попавшуюся белую футболку и, стянув с себя необъятных размеров кофту, натянула ее на себя.
- Так определенно лучше. А где у тебя спортивные штаны?
- Обойдешься. В этих пойдешь.
- Они с меня спадают.
- А мы их сейчас зафиксируем, - несколько секунд и этот ненормальный оборачивает мою талию веревкой, которой связывал мне руки.
- Да ты больной.
- Ага. Ты еще забыла про психа и маньячину. Спускайся вниз, твои кеды там. Так уж и быть, дам тебе куртку. И не вздумай брать с собой Жулю.
