Невысокая, пухленькая взрослая женщина с сигаретой во рту подходит к нам. Ее шокирующие светло-фиолетовые волосы коротко подстрижены и уложены, на ней голубой медицинский халат, а под ним розовая футболка с цветами. Она смотрит на нас.
— Ну и в какое дерьмо ты залез на сей раз, мистер Картер?
Он улыбается ей. И я чувствую, что все кончено. Мои внутренности скручиваются узлом.
Я бы хотела, чтобы такие улыбки были направлены мне.
Он чмокает ее в щеку.
— Скучал по тебе, Айда. Просто нашел повод для встречи.
Она, не веря, хмыкает, затем выплевывает сигарету и наступает на бычок. Поворачиваясь ко мне, смотрит на мою пятку, а затем на Юлия.
— Надо все промыть. Нужна соль и вода. Принесешь, дорогой мой?
Юлий смотрит внимательно на меня. Его глаза предостерегающе сужаются, прежде чем он кивает и идет в здание. Как только Юлий пропадает из вида, я наклоняюсь вперед и шиплю:
— Пожалуйста, помогите, они собираются убить меня.
Внезапно яркий свет вспыхивает, освещая переднюю часть лофта, а Айда игнорирует меня.
— Глубокая рана. Соленый раствор будет адски щипать, деточка. Надеюсь, ты из крепких орешков, потому что я не терпима к нытикам. Особенно к эгоистичным.
Хриплым голосом я бормочу:
— Если они не убьют меня, то он точно убьет. Пожалуйста, помогите. Мне только нужно, чтобы вы нашли моего брата…
Айда резким взглядом смотрит на меня и на полуслове перебивает меня:
— На твоем месте я бы закрыла этот милый ротик, девочка.
Мои губы дрожат, и я отворачиваюсь, борясь со всем тем горем, что ощущаю.
Мне никто не поможет?
И тут Айда тяжко вздыхает. Она осматривает мою вторую ногу и тихо бормочет.
— Думаешь, тот, кто планирует тебя убить, стал бы звать медсестру, чтобы убедиться, что ты не умрешь от заражения крови?
Хм-м.
Хмурясь, я думаю над этим.
А в этом есть смысл.
Я открываю рот, но она тут же закрывает его мне ладошкой.
— Если бы была тобой, я бы вела себя хорошо. Спорить с такими людьми, как мистер Картер, вредно для здоровья. — Она смотрит на мой висок со ссадиной. — Но думаю, ты уже прекрасно разбираешься в подобных людях.
Юлий выходит из здания, неся все то, что нужно было Айде.
У меня совсем нет времени. Я отчаянно спрашиваю шепотом:
— Что посоветуешь?
Она отвечает мгновенно.
— Держи голову опущенной, а рот закрытым. Это не игра. Но если б и была игрой, — ее суровый взгляд встречается с моим, — Юлий Картер в любом случае выиграл бы.
Глава 12
АЛЕХАНДРА
Юлий несет ведро с водой и маленький контейнер с солью. Пока он идет, его взгляд находит мой и не покидает. Его глаза говорят целыми предложениями, но я не могу их разобрать. Я бы хотела знать, о чем он говорит. Юлий ставит ведро рядом с Айдой, когда подходит к нам. Не смотря на него, она вытягивает руку, и он подает ей контейнер.
Айда освобождает мои руки от скотча, а затем перерезает кабель. Я потираю затекшие запястья, когда она бормочет:
— Тебе понадобятся руки.
То, как они рутинно всё делают, не успокаивает мое бешено колотящееся сердце. Вообще-то, это оказывает обратный эффект. Мое сердце пускается вскачь.
Они уже делали подобное раньше.
Айда берет щепотку соли и бросает ее в воду. Затем хватает шпатель, помешивает воду, и, обхватывая мою ногу, кладет ее в теплую воду. Но я не готова. Соленая вода щиплет открытую рану так же сильно, как и тепло от воды. Громко охнув, я крепче хватаюсь за сидение и прикусываю нижнюю губу, пока все мое тело пробивает дрожь.
Айда сердито смотрит на меня.
— Возможно, эта боль послужит тебе уроком.
Я так сильно прикусываю губу, что боюсь прокусить ее. А Юлий… он наблюдает за мной. Его взгляд просверливает во мне дыру, я закрываю глаза, пытаясь отгородиться от его жестоких голубых глаз.
Линг жестоко ухмыляется.
— Расплата та еще стерва, сучка.
Мое тело дрожит, и я начинаю потеть. Чувствую, как пот стекает по лбу и вниз по челюсти до подбородка. Влага пробегает по носу, затем по губам. Соленость настолько резкая, что жжет глаза. Я стараюсь сморгнуть все, но без толку.
Затем Айда опускает руку в перчатке в соленую воду и продолжает мучить меня, промывая рану поглубже. Она проводит рукой по моей пятке, и мне так дико больно, что я открываю рот в молчаливом крике. Взяв огромный ватный тампон, она приподнимает мою ногу из воды и протирает рану. Я надеялась, что она осторожно проведет по ране, а не засунет весь тампон в рану и совсем не осторожно.
И тут-то я начинаю кричать.
Айла говорит:
— Может, мы сделаем всё внутри.
Юлий трясет головой.
— Не хочу, чтобы она истекала кровью в моем доме.
Схватившись за дверцу машины, я отрывисто вздыхаю и буквально вою от боли. Айда продолжает работать ватным тампоном глубоко в ране. Я не могу нормально вдохнуть. Наклоняю голову, волосы прилипают к моему лицу из-за пота, я хрипло постанываю, слюна стекает из уголка моего рта и течет по подбородку.
Я в полном раздрае.
Медсестра, наконец, вытаскивает тампон из моей раны и показывает его мне. Айда указывает на пятна.
— Несмотря на то, что ты думаешь, я не ради забавы все делаю. Видишь пятнышки? Это ржавчина. Мне нужно еще раз промыть рану, поэтому приготовься.
Мое тело яро трясется, и я молю ее:
— Не-а, пожалуйста, не надо. Пожалуйста.
Медсестра Айда игнорирует мои мольбы. Она берет новый тампон и повторяет весь процесс. Как бы я сейчас не выглядела, дрожа и постанывая, должно быть заметно, что мне совсем не весело, потому что даже Линг, смотря на меня с торчащими из носа салфетками, всем своим видом выражает сочувствие.
Айда вытаскивает тампон и осматривает. Кажется, она довольна чистотой раны, затем осторожно наносит антисептический крем и забинтовывает рану.
— Разбинтуй завтра утром и смажь кремом. Когда разбинтуешь, больше не забинтовывай. Пусть рана будет открытая, но чистая. Промывай в соленой воде дважды в день. Через неделю все заживет, но какое-то время будет болеть. — Поворачиваясь к Юлию, она говорит. — Несколько дней она вряд ли сможет много двигаться. Тебе придется помогать ей промывать рану.
Он хмурится.
— Что ты говоришь, неделю? Это ж просто прокол, а не огнестрел. Ей нужна неделя, чтобы все зажило?
Айда смотрит на меня прямо в глаза, я вижу, как она извиняется взглядом. И тут-то я понимаю, что она дает мне больше времени на лечение, чем требуется на самом деле, тем самым помогая мне. Женщина смотрит на Юлия и тихо добавляет:
— Четыре дня как минимум.
Не говоря ни слова, Айда начинает расстегивать мою блузку. Я шлепаю ее по руке.
— Эй!
Игнорируя мою слабую попытку сохранить свое достоинство, она бормочет:
— Тебе надо поставить укол. Вообще-то даже два. — Ее взгляд встречает мой. — Хотя может ты предпочитаешь укол в задницу вместо руки. — Она приподнимает бровь. — Я могу спустить с тебя штаны так же быстро, как и освободить твой рукав.
Я перестаю сражаться. Я не хочу заразиться, не хочу заболеть. Я позволяю ей раздеть себя.
Айда спускает мой рукав, чтобы высвободить руку. Она протирает кожу ватным тампоном со спиртом и ставит первый укол. Жжет адски, но я прикусываю язык. Второй приносит такую же боль, как и первый и она бормочет:
— Прививка действует медленно, но заменяет десятидневный курс таблеток.
Айда прижимает к моей руке ватный тампон, отрезает кусочек лейкопластыря и прилепляет его. Она объясняет: — Вероятно, завтра появится шишечка. Не трогай, если не хочешь расцарапать.
Линг в этот момент вступает в разговор.
— Можешь вправить мой нос, Айда? Не хочу, чтобы так и зажил криво.
Айда вздыхает и встает.
— Конечно, но пошли в ванную. Есть шанс, что, когда я вправлю, вновь польется кровь.
Линг бросает на меня злой взгляд. Сморщив губы, она поднимает руку и показывает мне средний палец. Уходя от нас, она говорит:
