— Ваш столик, Глеб Викторович, — к нам подходит хостес и указывает, куда нужно пройти.
Я не удивляюсь, что его тут знают в лицо, видимо, все рестораторы так или иначе знакомы друг с другом.
Мы садимся за столик, сервированный на двоих, и делаем заказ. Время летит незаметно, мне так легко рядом с этим мужчиной, будто знаю его много лет. Когда я рассказываю о своём бывшем, как мы познакомились, из-за чего развелись, мне впервые не больно всё это вспоминать, впервые я смотрю на свою прошлую жизнь будто со стороны и даже… радуюсь, что всё так получилось. Иначе я ведь не встретила бы Глеба.
Он тоже рассказывает мне историю рождения Вероники. Вкратце упоминает об учёбе и о том, как начинал своё дело. Но больше всего мне нравится слушать о его семье. Когда Глеб говорит о родителях, он всегда по-особенному улыбается. Я, словно попугай, повторяю его мимику. Мне очень хочется познакомиться с ними…
— Отец как-то сказал мне: «Я хочу только одного — чтобы ты встретил женщину, такую же, как твоя мать». Никогда не понимал этой его фразы. Думал: «Зачем мне такая же? Я ведь не отец, у нас разные характеры. Возможно, мне нужна совсем другая». И вот совсем недавно понял, чтО он имел ввиду. Папа желает мне счастья. Его счастливым сделала любовь и любимая женщина. Он хочет, чтобы я встретил ТУ, которая сделает счастливым меня. Это главное, что должно роднить двух этих женщин.
Глеб гладит мою руку и проникновенно смотрит в глаза, словно переадресуя им всё сказанное. А меня в этот миг разрывают сомнения: смогу ли я быть достойной таких искренних слов? Я, появившись в жизни Глеба, несу ему только проблемы… Как вообще его родители воспримут в жизни своего сына меня, мать-одиночку без гроша за душой?..
— Ник, всё хорошо? — Глеб обеспокоенно окликает меня. — Ты загрустила, что-то случилось?
— Нет-нет, всё хорошо, — я натягиваю улыбку, хотя вижу, что мужчина не верит в мою импровизацию.
Когда приносят горячее, я немного отвлекаюсь от своих беспокойств и наслаждаюсь прекрасной кухней.
— Глеб, я понимаю, почему мы не пошли в твой ресторан, — говорю, прожевав потрясающий кусочек мяса, под каким-то невероятно вкусным соусом. — Но что будет, если нас кто-то увидит в городе вместе? Я ведь официально числюсь у вас на больничном.
— Точно, — мужчина замирает с вилкой в руке, так и не донеся её до рта. На секунду задумывается, а потом выдает: — Надо будет завтра тебя уволить, — и спокойно продолжает трапезу.
— Ты пошутил? — теперь уже мне кусок в горло не лезет. — Как это уволить? А что я буду делать? — я расстроена, хотя еще не поняла причин своего расстройства. Ресторан «ЛяФам» я воспринимала как подарок судьбы, а Глеб вроде как лишает меня его одной фразой.
— Как что? Жить, — спокойно отвечает и кладет в рот следующую порцию. — Вошпитыфать детей, балофать нас фкушняфками…
— Глеб, я в глобальном смысле… Не только в ближайшие две недели, — не хотела вспоминать наш договор, но как-то само вырвалось.
Глеб откладывает приборы и собирается с мыслями.
— Ник, в глобальном смысле я пока ничего не могу тебе предложить… И ты знаешь, почему. Давай пока жить сегодняшним днём, а завтра будет видно…
Мужчина вытирает салфеткой рот и, извинившись, уходит в уборную. Я остаюсь одна и начинаю самобичевание.
Зачем я начала эту тему? Мы знакомы с ним чуть больше недели, а я уже загрузила его своими проблемами и чуть не сию секунду требую их решать. Какая же я идиотка! Опускаю голову на руки, продолжая корить себя, но тут слышу над собой мужской голос:
— Мила?
Поднимаю голову и вижу мужчину лет пятидесяти или моложе. На нём дорогой костюм с галстуком, и сам он выглядит просто шикарно, словно сошел с обложки журнала «Богатые и знаменитые».
— Что, простите? — он явно обознался, о чем я и пытаюсь ему сказать всем своим видом.
— Извините, девушка, я принял вас за другого человека, — говорит он, не отводя взгляда. — Вы не одна здесь? — он бегло осматривает наш столик. — Повезло вашему спутнику с такой красавицей.
Я не отвечаю ему ни слова, давая понять, что не расположена к общению. Он как-то загадочно кивает и, словно нехотя, отходит от стола, занимая место в нескольких метрах от нас так, чтобы сидеть лицом ко мне.
Его взгляд мне не нравится, от него мурашки бегут по коже. Благо, Глеб возвращается уже через несколько минут, и я снова чувствую себя в безопасности. Мы еще какое-то время проводим в ресторане, нам приносят десерт. Неловкие темы мы больше не поднимаем. Но я постоянно чувствую на себе тяжелый взгляд этого странного человека.
Перед выходом из ресторана, я решаю тоже заглянуть в дамскую комнату. Поднимаю глаза на то место, где сидел незнакомец, и с облегчением вижу, что он уже ушел.
Захожу в туалет, привожу себя в порядок. Почему-то встреча с этим мужчиной сильно меня взбудоражила. Словно какой-то липкий страх снова начал овладевать мной. Стараюсь гнать от себя плохие мысли, но только я оказываюсь в коридоре, как снова натыкаюсь на взгляд этих черных глаз. Всё говорит о том, что мужчина ждал именно меня. Он стоял у стены, а когда я вышла, начал двигаться в мою сторону. От неожиданности я вскрикиваю, и тут же в коридоре появляется какой-то посетитель. Незнакомец ретируется в мужскую уборную, а я пулей вылетаю в зал, где рассчитавшись за ужин, меня уже ждёт Глеб.
— Николь, ты какая-то бледная, — беспокоится он. — Всё в порядке?
— Да, всё хорошо. Пойдём отсюда, — быстро отвечаю и тяну мужчину к выходу.
Глава 33
Глеб
С Николь явно что-то не так. Заметил это еще в ресторане, она постоянно ерзала на стуле, когда принесли десерт. А вернувшись из уборной, вообще была сама не своя — бледная, и словно чем-то напугана. Как я ни пытался выяснить причины, она неизменно твердила одно и то же — всё в порядке, просто плохо себя почувствовала.
Я бы и списал её нервозность на самочувствие, но как только мы вышли из ресторана, Николь будто выдохнула облегченно. Однако во время прогулки по набережной она снова вся сжалась и вскоре попросила вернуться домой.
Проводить с Николь время очень интересно. У неё хоть и нет никакого образования, кроме школы, но она очень эрудирована. Меня удивил и тот факт, что её интересы разносторонни: ей интересны и политика, и экономика, и психология, и юриспруденция. На мой вопрос, откуда у неё знания из стольких областей, если она не училась ни в одном вузе, девушка ответила просто:
— Я люблю читать. Когда я сталкиваюсь с тем, чего не знаю, то начинаю искать ответы в интернете. Если попадается какой-нибудь интересный вопрос, то могу несколько дней изучать информацию, читая всё, что связано с этой темой.
Когда Николь вдохновенно о чем-то рассказывает, я влюбляюсь в неё еще больше. Засмотревшись на её мимику и жесты, даже пару раз выпадал из темы разговора, забывая вникать в то, что так красиво говорят её губы.
И, конечно, мы целовались. Потребность быть к ней ближе становится всё ощутимее, становясь жизненно необходимой. Как выдержать эти две недели? Это будет огромным испытанием для меня.
— Спасибо тебе, Глеб, — говорит Николь, когда мы поднимаемся в лифте в квартиру. — Я давно так хорошо не проводила время. Наверное даже никогда… — в голосе чувствуются грустные нотки.
— Это тебе спасибо, — обнимаю её за плечи и целую в макушку. — Я тоже никогда так хорошо себя не чувствовал.
— Врунишка вы, Глеб Викторович! — Николь прыскает от смеха, я по инерции подхватываю и тоже смеюсь.
— Ну, если только совсем немного.
Мы входим в квартиру, где несмотря на двенадцатый час ночи, еще чувствуется движение.
— Папа, Николь, ну наконец-то! — к нам спешит взволнованная Ника. — У Дианы похоже ветрянка! Какие-то странные прыщи появились на лице и животе. Мама, увидев их, тут же собрала свои вещи и уехала в гостиницу. А я не знаю, что делать.
— Ничего не делать… — спокойно отвечает Николь. — Лучше ей сейчас переболеть, дети легче переносят оспу.
— Нам тоже не страшно, да пап? Я в первом классе переболела, а ты вроде тоже в детстве болел?
