постаревшее лицо человека, который всегда был примером для меня и чувствую, что да… получится, как всегда.
Сажусь в такси и еду в аэропорт, никуда не заезжая по пути.
Приезжаю вовремя. Сдаю багаж. Прохожу через терминал, встаю на эскалатор ведущий в зону ожидания и поворачиваюсь так, что мне видно весь первый этаж. Веду глазами по толпе людей, одетых массово практически все в черное, и только одно бежевое пятно выделялось на этом фоне.
– Лала…
Она смотрела на меня, провожая взглядом, а рядом с ней стоял ее муж, разговаривающий с кем-то.
Ее красивые глаза блестели от ярких ламп, а подбородок дрожал. Подъехал к последней ступеньке и прежде, чем вернуться в исходное положение сказал одними губами: «Прощай, Лала».
Развернулся и пошел к выходу, где будет посадка на мой рейс.
Час ожидания и я улечу подальше от нее.
Нервы сдавали от мыслей, что она тоже поднимется сюда. Хотя есть вероятность того, что они пойдут в частный сектор. У семьи Аббас есть и свой самолет.
Меня раздирала изнутри злость. Я злился на все вокруг. На деньги, власть, на выбор людей, на счастье. Едва сдерживал демонов, которые мечтали найти выход. Но у меня еще был самоконтроль.
Объявили посадку, и я быстрым шагом, так и не повернувшись ни разу к залу ушел вперед.
«Все!»
На этом точка. Вернусь, когда буду уверен, что она для меня лишь пыль. Тем более у меня будет куча дел и нужна светлая незахламленная голова.
Сел в самолет. И через пятнадцать минут смотрел на удаляющееся здание аэропорта.
Тут мою руку на подлокотнике резко сжали, когда начался разгон.
– Простите, am sorry, – улыбнулась девушка, одергивая руку.
Отвернулась решив, что я не знаю, ни русский, ни английский.
– Не страшно, – ответил на ее родном языке, и она повернулась удивленная.
– Боюсь летать, – снова нервная улыбка.
– Работа?
– К сожалению.
– Бывает.
Отворачиваюсь от случайной собеседницы, не имея особого желания продолжать разговор.
– Я Лидия, – протягивает руку.
– Орхан, – отвечаю на жест скорее из вежливости, чем от заинтересованности.
– Красивое имя.
Больше за время полета, она не сказала ни слова, видимо успокоившись и я был готов поблагодарить ее за это.
Прилетел утром следующего дня и отправился сразу на квартиру, собрал свои оставленные там вещи, еще когда я ее выбрал решив, что буду тут работать. Но планы изменились пару дней назад.
В кармане лежала визитка человека, на которого я теперь надеюсь буду работать. В фирме удивились моему отказу. Но я был непреклонен и, возможно, совершаю сейчас ошибку, но посмотрим.
– К кому? – остановил меня на входе в клуб огромный светловолосый мужик, с шрамом пересекающим бровь.
– К Халилову Далеру.
– Он тебя звал?
Протягиваю ему черную карточку из пластика с адресом и телефоном его босса.
– Пошли.
Разворачивается и я следую за ним по темным коридорам.
Сейчас клуб пустой и кроме танцовщиц и официанток с уборщицами никого нет, потому что только полдень. Но обстановка нормальная.
– Дал, тут к тебе пацан какой-то.
Усмехаюсь тому, что ему самому на пару лет больше всего лишь.
– Какой? Я занят, Гена.
– Как тебя зовут? – оборачивается похоже тот, кого я вытащил из тюрьмы.
– Орхан Малик. Я юрист.
– Говорит, что он Хан-юрист.
– Чего? – слышу грозный возглас. – Гена, блядь.
Несколько громких шагов и дверь открывается шире.
Он смотрит на меня не надменно. Может чуть удивленно, но так, что он знал, что я приду, и это было лишь вопросом времени.
– Это твой спаситель между прочим. Оба входите.
– Он меня вытащил? – удивленно переспрашивает.
Далер жмет мне руку, и указывает на стул напротив.
– Итак, Орхан. Ты здесь? – опускается в кресло и складывает руки в ленивой позе.
– Предложение еще в силе?
– Да.
Тут в кабинет с один стуком, видимо для вида вваливается еще один мужик. Высокий, чуть бородатый в кожаной куртке. Тут же смотрит на меня и кивнув в знак приветствия идет к столу.
– Привет Мурад. Давно вернулся?
– Привет, только что, – резко отвечает, наливая себе выпить.
– Че злишься?
– Камилла опять песню завела, учиться тут. Отец на взводе. Мать чуть ли не плачет.
Они усмехнулись и замолчали.
– Итак, – Далер встал на ноги, и мы все повторили за ним. – Это Орхан. Он наш новый юрист, адвокат и вообще человек закона. Это Гена, Это Мурад, – пожал обоим руки. – Они мои самые близкие из окружения. Потом познакомлю с остальными. Ты будешь входить в состав этих людей, но от тебя безоговорочная преданность и честность. Малейшее сомнение в твоей честности, и я продырявлю твою голову не задумываясь. И это не метафора. Надеюсь, тут ясно.
На самом деле я прекрасно понимал, что будет таковым свод правил, но меня это не пугало. Кажется, я, наоборот, понимал все больше, что поступил правильно.
– Предельно ясно, – отвечаю не сомневаясь.
– А я, буду звать тебя Хан, – на плечо падает рука того самого Гены.
– Да не вопрос.
– Жить есть где? – спрашивает Далер, подавая мне бокал с алкоголем.
– Я только что вернулся из своей страны, уволился из адвокатской конторы, поэтому пока что не искал квартиру.
– Отлично, будешь жить в моем доме, как и остальные. И тебе место найдется.
– Ладно.
Опрокидываю в себя виски, судя по вкусу и Далер продолжает разговор, сразу же погружая в нюансы их жизни. Слушаю его и понимаю, что этот выбор окажется явно самым правильным из тех, что я делал.
Теперь только вперед.
Она сделала свой выбор. Сейчас я делаю свой.
Таир
Ночью, то и дело слушал тишину. Кажется, что даже она в итоге была слишком громкой.
В своем доме, в свою брачную ночь лежал в постели один. Сейчас тоже.
Возможно это совершенно абсурдно, но я иначе поступить не мог.
Потер переносицу устало выдыхая и ощутил небольшую боль на костяшках кисти.
Сразу вспомнил этого червяка Латифа.
Вот же ублюдок.
Стоило Далии сказать про врача меня вывернуло от злости. Кое-как сдержался, чтобы при ней не выругаться и не среагировать. Когда приехали родственники, я разу обозначил ему что мы поговорим позже. Думаю, он и сам понял, о чем. Потому что в итоге сидел белый как стена.
«Бойся гаденыш».
Сел в тачку после завтрака и поехал за ним. Остановились на обочине, почти на выезде из города. Не мешкая вышел, хлопнув дверью авто. Подошел к этой твари и ударил кулаком в рожу.
При одной только мысли, что он мог ее тронуть я был готов оторвать его грязные руки. Но спрашивать у жены я не стал
