происходит? Почему он так нежно к ней прикасается? Это совсем не похоже на то, что он её просто успокаивает. А на что это похоже?»
— Просто закрой глаза и отдохни, — повторил он ещё раз, как заклинание, — можешь поспать, если хочешь.
Марго и впрямь захотелось уснуть рядом с ним, только бы он никуда не уходил, а сидел бы рядом с ней и разговаривал. Всё равно о чём! Она закрыла глаза.
— Я так напугался, что потеряю тебя… — почти шёпотом произнёс он.
«Что он сказал? Я верно расслышала? Это не сон?»
Марго резко открыла глаза. Макс смотрел ей в лицо и молчал. Затем убрал с её лба сбившуюся прядку волос. Его губы были в опасной близости от губ Марго.
Что происходит? Почему так близко к ней наклонился? Совсем не похоже, что это просто забота… Разум подсказывал ей, что ситуация в любой момент может выйти из-под контроля. А она этого действительно хочет? Готова ли она к этому? Надо быть осторожнее! И тут же в голове всплыла строчка из письма: «…в сердечных делах нужно следовать своему сердцу, а уж потом разуму…». А что подсказывает ей сердце? И она только чуть подалась вперед, повинуясь бессознательному желанию…
В ту же секунду он перехватил инициативу и поцеловал её: сначала нежно и трогательно, как бы ожидая разрешения, потом с нарастающей страстью. Руки его потянулись к гладким белым пуговичкам на её офисной блузке, нашитым через каждый сантиметр: ровно тридцать штук, и он стал не спеша расстёгивать каждую.
Разум твердил Марго, что для первого раза поцелуя вполне достаточно, и ещё можно остановиться. Но чувства… Чувства требовали продолжения. Она потянулась рукой, чтоб остановить Макса, но вместо этого начала расстёгивать пуговицы на его рубашке…
Проснулась Марго с улыбкой на губах, когда солнце стояло уже высоко. Сладко потянулась. Какой чудесный сон ей снился! В этом сне они с Максом бегали наперегонки по цветочному лугу. Она убегала от него, смеясь, а Макс её догонял. Ноги её путались в цветах, и он очень быстро догнал её и подхватил на руки. Закружил, а потом они со смехом упали на ковёр из цветов… Она напряглась, вспоминая продолжение сна, и…
И тут же резко села в постели. Всё, что произошло вчера, не было сном! И Макс… он был с ней этой ночью. Марго вспомнила подробности, и её обдало жаром от воспоминаний. Да, был с ней, а теперь… где он? Оставил её здесь одну, в незнакомом месте… Она осмотрелась. Убрал все следы вчерашнего беспорядка, собрал разбросанную одежду… Где её одежда? Она натянула одеяло до самого подбородка. Даже подушку со своей стороны аккуратно взбил и поправил. Так неуютно и беспокойно проснуться вот так! Хоть бы разбудил и предупредил…
В дверь постучали, вошла горничная с подносом, принесла завтрак и вещи Марго, чистые и выглаженные. На подносе лежала свежесрезанная красная роза в каплях росы и записка. Марго дождалась, когда горничная выйдет, схватила записку, развернула её:
«Отдохни сегодня, я всё решил. На работу выйдешь завтра. Водитель отвезёт тебя домой, скажешь горничной».
Марго повертела записку со всех сторон, и так, и сяк… даже на просвет посмотрела. И ничего больше! Даже никакого ласкового словечка, намёка на скорую встречу, ничего …
И вообще, что на неё нашло вчера, это ведь она начала, не он… С человеком, о котором ничего толком не знает, даже фамилии! По сути, и виделись-то всего несколько раз до этого… И ничего он ей не обещал… А если он женат? Она сжала виски руками.
Следующая неделя прошла, как во сне. Сначала Марго каждый день ждала Макса, вечерами спешила домой с работы. А возвращаясь домой, не спешила переодеваться в домашнюю одежду и смывать макияж. Напротив, прихорашивалась и выглядывала в окно на каждый шорох. Её очень мучил вопрос, какое продолжение будет у этих отношений? Что он ей скажет, когда они увидятся?
Но его дом был всё время закрыт. И она сделала для себя вывод, что для Макса ничего после той ночи не поменялось. Иначе бы он не исчез из её жизни так, даже не предупредив. Тогда она приняла решение: раз Максу до неё нет никакого дела, то и она выкинет его из головы. Тем более, ей было чем заняться. Работа и дом не оставляли времени на скуку.
Её приключение со скачками на Сальвадоре, на удивление, осталось в тайне для всех. Даже для Ирины. На следующий день Ирина очень буднично поворчала:
— Повезло нам, что папа с Прохоровым по срочному делу уехал. И никто не стал разбираться, почему Сальвадора на конюшню вы привели. Вернее, это вас Сальвадор до своей конюшни доставил. Наверное, решил продемонстрировать, в каких щикарных условиях он живёт… — хихикнула Ирина. — И чего вы ему поддались? Надо было обратно на базу завернуть! И я прошляпила момент… Сначала мне папа позвонил, давал указания по работе, я сбегала на пять минут в офис по его поручению. А потом сразу конюх из санатория позвонил и сообщил, что Сальвадор уже в конюшне, а вы прямо оттуда домой поедете на такси. Удивительная история! Как-то странно, что всё кончилось хорошо, и мне не попало! Видно, это вы такая везучая!
Марго же и вовсе не горела желанием рассказывать, что да как было, только загадочно улыбалась в ответ.
И снова наступили будни, и жизнь пошла своим чередом, будто ничего и не произошло.
Однажды утром, когда она разбирала бумаги за рабочим столом, в кабинет вошла посетительница: в тёмном cтильном брючном костюме, с безупречным макияжем и причёской, благоухающая тонким ароматом дорогих духов. Дамочка молча рассматривала её в упор.
— Здравствуйте! Вы к кому? — ничуть не удивилась Марго.
В кабинет частенько забредали заблудившиеся гости. Многие, увидев открытую дверь, заходили и спрашивали Прохорова. Это было его место. Но так как его на работе никогда не было, Станислав Романович разрешил ей здесь работать. Тем более, дел у неё всё прибавлялось, она делала отчёты не только по этой базе, но и по другим объектам компании. А в домике администрации не было возможности сделать отдельные кабинеты всем.
— Это я-то к кому? Я? — дамочка выпучила глаза, изображая крайнюю степень удивления. Я Прохорова Эльвира, вообще-то, а вот вы здесь что делаете?
— Я бухгалтер, Маргарита Николаевна, замещаю Татьяну Ивановну на время декретного отпуска, — спокойно и с достоинством представилась Марго, сразу догадавшись, с кем имеет дело.
Её очень покоробил тон, с которым к ней обратилась дамочка.
