Даже представить не могу, что бы я делала, если бы он меня не спас от этих ненормальных репортёров. Ещё немного, и я бы позорно грохнулась в обморок… и был бы у них новый инфоповод и темы для статей в интернете… А фото бы какие красочные получились. Да ещё и крупным планом… ну просто сказка. Мечта любого скандального журналюги.
— Куда мы едем? — спохватываюсь запоздало, когда, взглянув в окно, вижу, что мы движемся в сторону центра города.
— Сегодня свадьба у моего брата, — отвечает Громов, всё также не отрывая взгляда от дороги. — Мы с тобой пойдем туда вместе. Как пара. И давай сразу договоримся, с этого дня ты будешь слушать и делать всё, что я тебе говорю, и это даже не обсуждается. Если конечно ты не хочешь, чтобы вся эта херня с дежурящими возле твоего подъезда журналистами повторилась.
******************************************************************************************************
Ну что, дорогие? Что будем делать? Соглашаемся слушаться Громова и идём на свадьбу к его брату или шлём его лесом и пытаемся сами выбраться из ситуации?)
Глава 15
Глава 15
Автомобиль останавливается перед магазином с брендовой одеждой, и я удивленно разглядываю вывеску.
Мать моя женщина, отец — мужчина! Да я в таких бутиках даже на пороге постоять не мечтала! Не то, чтобы покупать там что-то…
— Тебя уже ждут внутри. Подберешь платье и что там еще нужно. Через два часа я тебя заберу, — Громов выходит из машины, открывает передо мной дверь, и подаёт руку, помогая выбраться на улицу.
Впервые в жизни мужчина открывает передо мной дверь автомобиля. Никто, кроме Громова такого прежде для меня не делал… и всё равно я его ненавижу!
Показушник проклятый! Наверняка думает о том, что где-то за углом могут прятаться журналисты и позирует для очередного снимка в газете!
Эта мысль настолько обжигает изнутри, что как только я выбираюсь из машины, тут же выдёргиваю ладонь и скрещиваю руки на груди так, словно хочу их спрятать. На что Громов только раздражённо закатывает глаза.
— Дверь в магазин будешь носом открывать? Или всё-таки мне это сделать?
— Думаешь я не знаю для чего это всё?
— Что это? — снова закатывает глаза, чем выводит меня ещё больше.
— Вот это вот всё, — развожу руками в пространстве. — Показуха эта вся… и что вообще значила фраза “с этого дня ты будешь слушать и делать всё, что я тебе говорю”?! Я тебе что, марионетка? В магазин меня тащишь, чтобы на свой вкус разодеть… А дальше что? Я должна буду делать вид, будто жить без тебя не могу и люблю до потери пульса?!
— Сомневаюсь, что ты хорошая актриса, — хмыкает Громов, не скрывая саркастичной улыбки. — Твою неприязнь видно невооруженным взглядом… Над, кстати, нам этим придётся поработать.
— Что значит “поработать”? — спрашиваю, нахмурившись.
Ловлю на себе задумчивый взгляд Громова и машинально делаю шаг назад, когда он начинает приближаться. Только вот спина моя тут же упирается в дверь бутика. А вот Громов приближаться не перестаёт.
Натужно сглатываю, когда он упирается ладонью в дверной косяк, судорожно втягиваю воздух и, господи-боже, лучше бы я этого не делала. Потому что меня тут же окутывает запах его парфюма. Такой приятный, что от этого аромата внизу живота становится щекотно, а ноги почему-то начинают подкашиваться. А в тот момент, когда Матвей наклоняется ниже к моему лицу, кажется и вовсе голова кругом идёт. Между нами остаётся фактически каких-то несколько миллиметров и… в этот же момент из кармана Громова раздаётся пронзительное треньканье телефона.
Секунда, и Матвей отстраняется от меня на шаг. Достаёт мобильный и отвечает на вызов.
— Слушаю, отец. Да, со мной… — косится в мою сторону и тут же меняется в лице, снова становясь хмурым и раздражительным. — Я же сказал, что мы с Мариной придём. Можешь успокоить маму. Всё, мне некогда, позже поговорим, — сбрасывает вызов и прячет телефон обратно в карман пиджака.
— Ты что, сказал своим родителям, что придёшь на свадьбу вместе со мной ещё до того, как я согласилась?! — моментально вспыхиваю от ярости. — А если бы я сказала “нет”?!
— Не сказала бы. Всё, Марин, у нас мало времени. Надо ещё тебя из гадкого утёнка в принцессу превратить. Так что давай, бегом в магазин за платьем, и через два часа я должен забрать тебя в полной боевой готовности.
Чувствую, как в ту же секунду вспыхиваю пунцовой краской до самой макушки. Резко развернувшись, отпихиваю Громова бедром, распахиваю дверь и молча вхожу в магазин не попрощавшись.
Тут же смотрю на своё отражение в большом зеркале прямо при входе. Подумаешь не накрасилась и в спортивном костюме приехала. Я вообще до ближайшей пекарни собиралась добежать и обратно домой вернуться. Что мне, надо было платье и шпильки ради этого натягивать?
Говонюк! Сам он утёнок гадкий!
Принцессу он захотел… Будет тебе принцесса! Самое дорогое платье выберу!
— Добрый день, — поток моих бранных мыслей прерывает подошедшая улыбчивая девушка с бейджиком “продавец-консультант Татьяна”. — А вы Марина, да? От Матвея Викторовича.
— Откуда вы знаете? — растерянно выгибаю бровь.
— Ну вас сложно не узнать. Вашими фотографиями же весь интернет завален. Кстати, поздравляю вас с беременностью. Эта новость у всех на устах.
Ну, супер просто! Нечего людям больше обсудить, только мои интимные отношения с Громовым…
Татьяна берётся показывать мне платья из последней коллекции. Я же смотрю только на ценники, и с каждым новым платьем мои глаза становятся всё больше и больше.
Я конечно хотела отомстить Матвею за гадкого утёнка и купить самый дорогой наряд, но не ожидала, что речь пойдёт о таких суммах…
Подобрав несколько понравившихся вариантов, иду в примерочную. Только вот самой выбирать платье оказывается довольно трудно. Да и вкусу своему я почему-то сегодня не очень доверяю. Поэтому набираю по видеосвязи Карине.
— Ох-ре-неть! Марина, ты даже не представляешь, как я тебе завидую! — визжит на весь магазин сестра. А когда наконец успокаивается, берет с меня обещание, что платье после покупки я Громову не верну. Сестра собралась донашивать его после меня. — Бери вот это!
— Ты уверена? — с сомнением кошусь на своё отражение в зеркале.
— Да тут думать даже не о чем! Оно ж как на тебя сшито!
Совместными усилиями мы таки выбираем платье красного цвета длиной до пола и с разрезом с одной стороны. Теперь моя ножка кокетливо выглядывает из-под ткани. Корсет стягивается сзади и только благодаря этому держится на мне. Никаких бретелей и абсолютно открытая шея и плечи.
Когда с выбором платья покончено, Татьяна приносит мне черные туфли на высоком каблуке, которые, кстати, вопреки ожиданиям оказываются на удивление очень удобными. Но на этом моя подготовка не заканчивается, потому что в магазин приезжает девушка с большой сумкой, в которой есть все необходимое для наведения красоты.
Ну надо же, Громов и об этом позаботился. Создаётся впечатление, что я далеко не первая девушка, которую он вот так наряжает для каких-то своих целей…
Не знаю, почему эта мысль вызывает резкий укол раздражения, но я стараюсь тут же вытряхнуть её из своей головы. Какая мне, собственно, разница?! Плевать вообще, кого он там и куда водит…
Девушка делает мне красивый вечерний макияж, а волосы собирает в высокую причёску, оставив несколько прядей лёгкими завитками ниспадать вниз по лицу.
Смотрю на себя в зеркало и понимаю, что я красотка. И пусть Громов только попробует что-нибудь ляпнуть, клянусь, я точно…
— Матвей Викторович здесь, — резко оборачиваюсь на голос Татьяны и, уперевшись взглядом в окно, ловлю в нём силуэт Громова.
Пока я тут занималась своим перевоплощением, он тоже успел переодеться. Сейчас на нём чёрный смокинг и белая рубашка… и я буквально ненавижу себя за то, что мне нравится то, как он выглядит.
Матвей выходит из машины и уверенной походкой направляется в сторону магазина, и я ловлю себя на том, что моё сердцебиение всё больше ускоряется по мере того, как он приближается к двери. А в тот момент, когда Громов переступает порог бутика и наши взгляды пересекаются, кажется и вовсе стучать перестаёт…
