ведро и пыталась отдышаться. Мое сердце странно забилось, когда ее затуманенные глаза сфокусировались на мне и закрылись. Она выглядела бледной и несчастной. Похоже, Кап не раз использовал технику изнасилования на свидании.
Я переключил свое внимание с нее на мужчину, зажатого в углу. Его жирное лицо покраснело от напряжения, пока он попытался вырваться из захвата Ивана.
— Какого хрена? Вы что копы? — прохрипел он.
— Копы? Если бы. — Иван усмехнулся, сильнее надавливая на трахею Капа, чтобы заставить его замолчать.
— Мы не копы, Каплан. Только не говори мне, что ты не узнаешь своего бывшего одноклассника. Я же не настолько сильно изменился? — я растягивал слова.
Внимание Капа переключилось на меня, и он наморщил лоб, пытаясь понять, кто я. Я лгал. Я изменился. Очень изменился.
— Но мы ведь не вращались в одних и тех же кругах, верно? Зачем тебе вспоминать нищего ученика, чью жизнь ты пытался превратить в ад?
Я неторопливо подошел к Капу и увидел тот самый момент, когда он осознал, кто я. Его лицо побелело от шока и чего-то еще. Чего-то восхитительного. Страха.
— Ты узнал меня. Я удивлен, — пробормотал я, вытаскивая нож из-за пояса. Я с легкостью покрутил его между пальцами, и его взгляд остановился на нем. — Мало кто связывает бедняка Кирилла Льюиса с Кириллом Викторовичем Черновым. Ты не такой тупой, как кажешься, Кап.
— Мой отец рассказал мне. Он сказал, что Виктор Чернов — твой отец, и мне не стоит с тобой связываться. Я не понимал, что за человек Виктор… или ты. Но я нашел ее для тебя… Я нашел ее и рассказал твоим людям. — В голосе Каплана звучало отчаяние.
Я повернулся и поднял бровь на Макса, который кивнул в знак подтверждения. Теперь, когда я думаю об этом, мне так не терпелось увидеть Мэллори, что я не задавал вопросов о том, как Макс, наконец, нашел ее. Каплан Холмс был причиной нашей первой встречи, и именно он воссоединил нас. Последствием этого маленького поступка станет его конец. Судьба была прекрасна.
— Полагаю, мне следует поблагодарить тебя. Почему ты не рассказал ей обо мне?
— Что я должен был сказать? Что ты… — он замялся, явно пытаясь выразить словами, каким чудовищем выставляет меня моя репутация, и при этом не обидеть меня. Он и не подозревал, что моя репутация была куда скромнее реальности.
— Так, так, так… Неужели я слышу осуждение от человека, который накачал женщину в этом баре наркотиками и последовал за ней в тихую комнату? Других не суди, на себя погляди, старина.
— Я совсем не такой, как ты, — выплюнул Кап, проявив больше мужества, чем я ожидал. С другой стороны, между храбростью и гребаной глупостью была тонкая грань.
— Верно. Ты не такой. Ты накачиваешь женщин наркотиками, ведешь их в свое паршивое братство для взрослых и трахаешь их, когда они слишком не в себе, чтобы дать согласие, но ты никогда не убивал человека, не так ли? Ты все еще считаешь, что одни границы тоньше других, я прав? — тихо спросил я его. Я был наслышан о половых связях наследника Холмс Корпорэйшн. Его сопротивление сразу же прекратилась, когда стала очевидна серьезность его положения. Он покачал головой. — Значит, ты никогда не видел, как жизнь вытекает из чьих-то глаз, и не вскрывал грудную клетку, чтобы увидеть точный момент остановки сердца.
Теперь Капа трясло, и Иван рассмеялся, все еще удерживая его в захвате.
— Два ссыкуна за неделю? Куда катится мир? — он усмехнулся.
У меня не было возможности ответить, поскольку скребущий звук с пола возвестил о том, что Мэллори снова присоединилась к нам. Она вскочила на ноги, сильно качаясь. Затем споткнулась и судорожно вдохнула. Ее глаза обратились к Капу с выражением растерянности и отвращения. Она вытянула руку и указала на него.
— Ты ублюдок! — невнятно пробормотала она и направилась к нему.
Молли снова споткнулась, и я не смог удержаться от шага вперед, чтобы подхватить ее. Ее вес навалился на меня, и ее запах заполнил мой нос. Все остальное исчезло. Вонь сырой комнаты, блевотины в ведре и едкий запах мужчины, обмочившегося от страха. Осталась только Молли и аромат ее кожи.
— Он ублюдок, — пробурчала она, ее глаза изо всех сил пытались сфокусироваться на мне.
Я увидел момент, когда у неё получилось. Темно-зеленые глаза распахнулись, а зрачки расширились. Она попыталась заговорить, но, похоже, пока была неспособна на это.
— Тише, принцесса. Я знаю, не волнуйся.
Я подвел Мэллори к стене, и она сползла вниз, не сводя с меня глаз. Кап воспользовался тем, что я отвлекся, и попытался оттолкнуть Ивана. По моему сигналу Иван отпустил его. Кап попытался проскочить мимо меня, как будто мог сбежать из комнаты, полной моих верных солдат. Я схватил его за горло и повалил на пол. Он приземлился с громким стуком. Я переместил ногу, чтобы встать ему на грудь, надавливая до тех пор, пока что-то внутри не треснуло. Он завизжал от боли, как поросенок.
— Урок еще не закончился, Каплан. Не будь грубым, — рявкнул я на него, надавливая сильнее и ломая еще три ребра.
Он скрутился от боли, и я вернул свое внимание к Мэллори. Она сжалась в маленький комок, ее темно-зеленые глаза были устремлены на меня с такой глубиной, на которую была способна только она, под наркотиками или нет.
— Ты выглядишь так, будто увидела призрака, Мэллори.
Я бесшумно приблизился к ней и присел на корточки, загораживая ее от посторонних глаз и оставляя только для себя.
Она уставилась на меня, склонив голову набок.
— Кирилл? Ты здесь? Я уже начала думать, что ты мне привиделся на днях.
Я покачал головой и протянул руку, не в силах сдержать желание прикоснуться к ней. Я провел большим пальцем по ее скуле. Бархатная мягкость ее кожи ощущалась как самый дорогой материал, роскошный и редкий.
— Хочешь узнать секрет? Я не твой Кирилл. Больше нет, — тихо ответил ей.
Я не знал, почему почувствовал необходимость предупредить ее. Она была беспомощна и утром ничего не вспомнит. Этого показалось мне вполне достаточным для того, чтобы позволить ей на мгновение заглянуть под мою маску. Она все еще была моей самой большой слабостью.
— Ты не он?
К моему полному шоку, в уголке ее глаза образовалась слеза и скатилась мне на руку. По ощущениям это было похоже на кислоту. Она обожгла меня. Я покачал головой.
— Он умер, а я — то, что осталось.
Она в замешательстве нахмурила брови, пытаясь осмыслить мои слова. Ее голова
