Колин нажал кнопку внутренней связи.
– Какие-то проблемы, миссис Крамер? – осведомился он.
– Привет, Колин, – услышал он жизнерадостный голос Алекс. – Все в порядке. Просто мы с Бетти немножко поспорили, но уже все в порядке. Можно мне войти?
У Колина отвисла челюсть. Бетти?! Он сомневался, что даже мистеру Крамеру позволено называть свою супругу этим игривым именем. Ну и ну!
– Да, конечно, – выдавил он, с трудом оправившись от изумления. – Миссис Крамер, мисс Престон... мой друг. Можете пропустить ее. – Друг? – мысленно переспросил он себя. Мисс Престон не только друг. Это женщина, которую я люблю, но я скорее дам отрезать себе язык, чем вслух признаюсь в этом.
Дверь распахнулась, и в кабинет, цокая каблучками, впорхнула Алекс в ярком платье с широкой длинной юбкой. У Колина создалось впечатление, что ворвался разноцветный вихрь красок и запахов. Он позволил себе несколько мгновений наслаждаться этим зрелищем.
– Так вот, значит, где работает владелец одного из крупнейших агентств недвижимости на Восточном побережье. – Алекс с любопытством осматривалась, разглядывая его кабинет, в то время как он с жадностью пожирал глазами ее женственные изгибы, искусно подчеркнутые облегающим лифом. Она выглядела такой волнующей, такой свежей и манящей, что ему хотелось... Проклятье! Возьми себя в руки, Маршалл! Ты взрослый мужчина, а не зеленый юнец, возбуждающийся при виде женских прелестей.
– Не подумай, что я тебе не рад... Но что, во имя всего святого, ты тут делаешь? – спросил он.
– Пришла, чтобы выманить медведя из его берлоги. Считай, что я тебя похищаю. – И она подарила ему одну из тех своих неотразимых улыбок, от которых у него учащался пульс и подкашивались ноги. Не ответить на такую улыбку было просто невозможно.
– И как же ты планируешь это осуществить? – Он вскинул бровь.
Не отрывая от него взгляда своих блестящих кошачьих глаз, Алекс медленной дразнящей походкой обошла стол и уселась на подлокотник его офисного кожаного кресла. Тонкие руки легли ему на плечи, скользнули к затылку и застряли в его коротко постриженных волосах. Кончики пальцев стали соблазнительно массировать ему затылок.
– Во-первых, я собираюсь сказать тебе, что ужасно, просто невозможно соскучилась по тебе, – томно прошептала она, дразня его ухо своим теплым дыханием.
Колин испытывал такое блаженство, что едва не застонал вслух. Дрожь предвкушения пробежала по его телу, которое вмиг затвердело.
– А во-вторых?
– А во-вторых, я намерена сказать тебе, что... что хочу тебя. Что просто не могу больше ждать.
Он закрыл глаза, упиваясь изысканным, восхитительным наслаждением, боясь пошевелиться, дабы не разрушить мгновения этого хрупкого восторга, прислушиваясь к звукам ее голоса и вдыхая упоительный аромат. Его ладони стали горячими, и он стиснул мягкую кожаную обивку.
– А в-третьих? – хрипло пробормотал он.
– Ну, если тебе и этого мало, тогда я собираюсь поцеловать тебя... вот так.
Он открыл глаза за мгновение до того, как ее губы нежно и обольстительно коснулись его губ, но, вопреки его ожиданиям, не задержались на них, а переместились вначале на подбородок, затем исследовали линию его скулы, щеку, нос. Потом, вернувшись к его губам, она языком чуть раздвинула их, и легкие, дразнящие прикосновения вскоре превратились в пылкий, страстный поцелуй.
Волна наслаждения захлестнула Колина. Он обхватил Алекс за талию и усадил к себе на колени. Одна горячая ладонь легла на упругий живот, скользнула по округлому бедру и, пробравшись под подол, стала исследовать стройную ножку.
Алекс почувствовала, как от его ласк по всему телу разлилось упоительное тепло, а потом стало так жарко, что возникло безумное желание сбросить одежду. Ладонь Колина легла ей на грудь, и от этого волшебного прикосновения Алекс даже тихонько застонала – такое удовольствие оно ей доставило.
Она всего лишь хотела вытащить его из офиса, но эта незатейливая попытка превратилась в прекрасную, чувственно-эротическую сказку, и это было восхитительно!
Я была права, пронеслось в голове у Алекс: Колин Маршалл окружил себя плотной, непроницаемой стеной. И все же у нее было такое чувство, словно она давно знает его, словно она нашла наконец реальное воплощение того образа, который создала в своем воображении и в котором было так много от ее первой любви. И теперь Алекс не сомневалась, что эта его неприступная стена рано или поздно обязательно рухнет. Она уже начала рушиться!
Когда она наконец оторвалась от его губ и заглянула ему в лицо, ее зеленые глаза искрились и сияли как драгоценные камни.
– Как тебе это удается? – спросила она, и по ее телу пробежал легкий трепет.
– Что удается? – прошептал он, лаская подушечкой большого пальца ее напрягшийся под тонкой тканью платья сосок.
– Пробуждать во мне такое чувство, словно я всегда, всю жизнь любила тебя.
Его рука безвольно опустилась. Это откровенное признание Алекс потрясло, поразило Колина. Он и не подозревал, что, сам того не сознавая, в глубине души считал себя недостойным ничьей любви. Открытие оказалось не из приятных, но он понял, что именно по этой причине не позволял себе полюбить.
Алекс заметила, как в глубине его голубых глаз промелькнуло нечто похожее на страх, и тоже испугалась. Испугалась, что может потерять то, что ей удалось завоевать с таким трудом, – его хрупкое доверие. О господи, неужели она поспешила и напугала его своим признанием? Или он только физически желает ее, но любви не хочет? Она разжала руки, обнимающие его за шею, и стиснула их на коленях.
– Прости, я, кажется, смутила тебя. Я не хотела торопиться, поверь. Это все моя проклятая импульсивность. Увы, я не умею скрывать свои чувства. Знаю, это мой недостаток. Но только не подумай, что это тебя к чему-нибудь обязывает. Нет! Мне от тебя ничего не нужно, кроме того, что ты сам захочешь мне дать. – Она закусила нижнюю губу. – Я слишком много болтаю, да? Еще один мой недостаток. Это оттого, что я немного растеряна.
Колин приподнял голову Алекс за подбородок, заставив посмотреть ему в глаза.
– Это ты прости меня, что расстроил тебя. Но если меня и смутило твое признание, но отнюдь не по той причине, что ты подумала. Пойми, я никогда не умел открыто выражать свои чувства, но это не значит, что я не дорожу тобой. Просто ты должна дать мне немного времени привыкнуть к новому повороту в моей жизни.
Нежность, прозвучавшая в его голосе, его теплый взгляд и прикосновение согрели душу Алекс и вновь пробудили в ней надежду. Неудивительно, что он не умеет выражать свои чувства, ведь он всегда держал их за семью печатями. Возможно, просто нужен кто-то, кто научил бы его радоваться жизни и любить просто так, без всяких условий и оговорок. И еще смеяться.
