– Привет, – словно сквозь вату услышала Синтия. – Какие у вас красивые глаза. Я рад, что вы их наконец открыли.
– Кто вы? – с трудом вымолвила она.
– Я врач. – Молодой человек снова улыбнулся. – Меня зовут Роберт Грэм, но для хороших людей, а значит, и для вас, я просто Билли.
Только теперь Синтия обнаружила, что он держит ее за запястье, пытаясь сосчитать слабый пульс.
– Разрешите, я немного посвечу в ваши прекрасные глаза этим изящным фонариком.
Синтия кивнула.
– Что со мной произошло? – спросила ока.
– Вы отключились, – просто объяснил врач. – Рамон был очень взволнован и пригласил меня осмотреть вас.
Ну да, Рамон! – вспомнила Синтия, и туман, обволакивающий ее сознание, начал постепенно рассасываться.
– Вы знаете, где находитесь? – спросил врач.
– Да, – пробормотала Синтия.
– Скажите, что вы запомнили перед тем, как упасть в обморок?
– Я проснулась, приняла душ и стала приводить себя в порядок. Я знала, кто я, потом – темнота, – медленно выговорила Синтия.
Роберт Грэм нахмурился.
– Что послужило толчком, как вам кажется?
Не что, а кто, подумала Синтия. Рамон. Я ненавижу его и не хочу больше видеть. Она снова закрыла глаза.
– Мне бы не хотелось говорить об этом.
Врач вздохнул, но все же продолжил расспросы:
– Потому что вам неприятно или… потому что это слишком личное?
Скорее и то, и другое, подумала Синтия, но отвечать не стала. В наступившей тишине она услышала шорохи, доносящиеся из соседней комнаты, и поняла, что там кто-то есть. Роберт прикоснулся к шраму на ее виске, и Синтия, открыв глаза, метнула на врача недобрый предостерегающий взгляд. Тот расплылся в своей приятной улыбке.
– Отличная работа. Швы в положенное время окончательно должны рассосаться. А как ваше колено?
– Нормально, – буркнула Синтия. – Как и все остальные мои болячки, они скоро должны прийти в норму.
Роберт какое-то время смотрел на ее злое неприветливое лицо, потом понимающе кивнул.
– Намек понял. Следовательно, мне не стоит надеяться получить ваше согласие на рентген, чтобы определить…
– Нет, – не дослушав, твердо оборвала его Синтия.
– Да, – сказал Рамон, появляясь на пороге соседней комнаты. – Если ты считаешь, Билли, что это необходимо, она обязательно сделает рентген.
Не желая видеть Рамона, Синтия немедленно закрыла глаза.
– Предоставь решать ей, Рамон.
Синтию приятно поразила твердость врача. Она не могла видеть, как Роберт бросил предупреждающий взгляд на Рамона, и как тот недовольно насупился.
Не видела Синтия и того, как врач взял упаковки с ее лекарствами, которые Рамон выудил из ее сумочки, прочел их названия и, скорчив недовольную гримасу, достал одну таблетку, затем, положив обе упаковки на место, протянул Синтии стакан с водой и велел:
– Примите это.
Синтия открыла глаза, взглянула на таблетку, узнала в ней одно из своих лекарств и послушно приняла, запив водой. После чего снова закрыла глаза и стала ждать, пока подействует успокоительное.
По тому, как колыхнулся под ней матрас, Синтия поняла, что врач встал.
– Если вам что-то понадобится, Синтия, Рамон знает, как меня найти.
– Спасибо, – пролепетала она, обрадовавшись его уходу.
Роберт сделал знак Рамону, и мужчины тихо покинули спальню. Рамон чувствовал себя отвратительно, и по неодобрительному выражению лица Билли догадался, что поделом ему.
– Не знаю, что у тебя на уме, Рамон, – недовольно начал Билли, как только за ними закрылась дверь, – но должен предупредить, что ты затеял опасную игру.
– Это не игра, – сердито возразил Рамон.
– Хорошо, что ты понимаешь это. Если хочешь услышать мое мнение – все более чем серьезно. Амнезия – штука весьма коварная и мало исследованная. Но мне кажется, что память начинает постепенно возвращаться к твоей жене. Лично я считаю, что ее нужно поместить в комфортные условия и контролировать этот процесс.
– Нет, – быстро возразил Рамон и пошел к лестнице. – Ты имеешь в виду госпитализацию, но я категорически против, хотя и не возражаю против рентгенологического обследования. Она достаточно пролежала в больницах за последний год, – добавил он, выразительно передернув плечами.
– Но находиться здесь с тобой – не лучшая альтернатива для нее.
– Это ее единственная альтернатива! – рявкнул Рамон. – Синтия мне доверяет и прислушивается ко мне! Ей необходимо, чтобы я был постоянно рядом, и я не позволю снова упрятать ее в больницу!
Выслушав его горячие протесты, врач внимательно посмотрел в решительное лицо Рамона и поморщился.
– Считаешь, что это твой крест?
– Да! – подтвердил Рамон и начал спускаться по лестнице, желая, чтобы Роберт поскорее убирался, раз он не может сказать ничего нового.
Я и без него знаю, что это серьезно, черт побери! – со злостью думал он. Тоже мне умник; поместить ее в психушку! Ни за что, пока я жив!
– Да, вот еще что… – Роберт остановился в дверях и вытащил из кармана две упаковки таблеток. – Держи это подальше от жены и давай ей, только когда сам сочтешь необходимым.
– Значит, это… – У Рамона пересохло во рту. – Ты думаешь, она…
– Я думаю, что она в шоке, черт возьми! – неожиданно взорвался Роберт. – Когда ты нашел ее? Два дня назад? Сколько раз с тех пор она падала в обморок? Никто не знает, что происходит у нее в голове, – ни я, ни ты! И сама она не знает. Например, сегодня она уснула, – порывисто продолжал он, – и, проснувшись, начала вести себя, как прежде, будто с ней ничего не произошло. Потом что-то там внутри у нее переключилось – и она снова вернулась в сегодняшний день. Так что ничего удивительного, что она периодически падает в обморок!
– Я все понял, – пробурчал Рамон и с мрачным видом убрал к себе в карман таблетки, мечтая побыстрее избавиться от назойливого врача. – Спасибо, что ты моментально откликнулся на мою просьбу, Билли. Я это очень ценю.
– Но ты не согласен с моим мнением, так ведь? – сухо отозвался Роберт. – И вот еще мой тебе совет: если ты решил, что сам со всем справишься, то относись ко всему спокойно. Окружи Синтию вниманием и заботой и постарайся быть всегда рядом. Но не торопи события, – очень серьезно предупредил он. – Возможно, тебе повезет, она постепенно начнет все вспоминать, и память вернется к ней без всяких потрясений.
– Похоже, ты сам не очень-то в это веришь, – сказал Рамон, уловив сомнение в его тоне.
Роберт кивнул.
– Судя по тому, что происходило до сих пор, память возвращается к Синтии отдельными вспышками, и все потому, что ты это провоцируешь. Не делай этого, Рамон, иначе ружье выстрелит в тебя.
Оно уже выстрелило год назад, мрачно подумал Рамон, закрыв дверь за Робертом. Он тяжело вздохнул и направился в гостиную, потом передумал и повернул к бару. Наливая себе виски, Рамон случайно бросил взгляд на фотографию, которая стояла на старинном бюро, – единственную вещь, привезенную Синтией в этот дом после свадьбы.
