Она шла к дому, любуясь своими ножками со свеженьким педикюром, наслаждаясь гладкостью их кожи и сверкающим лаком.
— Упражняетесь в счете до десяти? — раздался низкий и так раздражающий ее голос от соседней двери. Хлоя подняла глаза и увидела Мэтью с кучей веток в руках. Похоже, он занимался обрезкой кустов в палисаднике.
— Нет, — сказала она, радуясь возможности ответить колкостью на колкость. — Я смотрю на траву перед домом. Вид у нее весьма неопрятный, вы не находите?
Мэтью положил ветки на траву. Лужайка перед его домом выглядела идеально ухоженной.
— Да, — согласился он. — Вид у вашей травы неприглядный.
— Вы не думаете, что вам следовало бы ее постричь? — с потрясающим высокомерием спросила она.
— Нет.
— И почему же?
Он производил впечатление человека, способного сделать все, что он захочет. Мастер на все руки — вполне, по мнению Хлои, подходящее к нему определение.
— Почитайте договор аренды. Работы по дому и уход за садом выполняются жильцами. — Похоже, сообщая ей эти ужасные новости, Мэтью получал немалое удовольствие.
Хлоя окинула взглядом пожухлую траву и заросшую сорняками цветочную клумбу. В Лондоне она жила в многоквартирном доме, а у родителей всю работу по саду выполнял приходящий садовник — старина Мо, как звали его все. Он приходил к ним каждую субботу. Хлоя пожалела, что старина Мо сейчас за тысячи миль отсюда. Кто бы мог подумать, что она вдруг соскучится по старику садовнику, присутствие которого в саду у родителей по субботам всегда воспринимала как нечто само собой разумеющееся…
— Здесь есть садовник, которого можно было бы нанять?
И снова этот его взгляд. Мэтью смеялся над ней одними глазами, что раздражало и интриговало ее одновременно.
— Возможно, где-нибудь и есть, но лично я не знаю никаких садовников. Здесь вообще-то все сами стригут газоны.
— Я не отсюда, — надменно напомнила Хлоя.
— Оно и видно. — Он смотрел на нее сверху вниз. Рост у него — замечательный. — Вы хотите сказать, что не умеете обращаться с газонокосилкой?
— Конечно, не умею.
Ответ, похоже, Мэтью не удовлетворил. Если она не будет соблюдать осторожность, то он, чего доброго, предложит свои услуги в качестве инструктора. Хлоя вздохнула.
— Моя мама — леди, — пояснила она. Мэтью в недоумении заморгал.
— И что же тут такого? Хлоя рассмеялась.
— Да нет, настоящая леди. Аристократка. Леди Хестер Торп.
— Я что-то не припоминаю, чтобы вы указали свой титул в договоре об аренде. Вы здесь инкогнито?
— Вовсе нет.
Похоже, она разбудила в нем внезапный интерес: лучистые складки в уголках его глаз углубились.
— Так что же вы сделали такого, за что лишились титула?
— Ничего не сделала. Просто этот титул не перешел ко мне по наследству.
В глазах Мэтью, прищуренных от солнца, плясали огоньки.
— Так вы хотите сказать, что вы не леди?
Хлое стало жарко, и не только потому, что солнце палило нещадно. Она прикрыла глаза, приставив к ним ладонь козырьком, и посмотрела на Мэтью снизу вверх.
— На каких условиях я могла бы убедить вас постричь траву на моей лужайке?
Он одарил ее белозубой хищной улыбкой. Коронной улыбкой Мэтью Макконахи из фильма «У нас в Техасе все больше, чем в других местах». И в этот миг Хлоя поняла, что, должно быть, чувствует добыча крокодила в последние мгновения перед смертью.
— Вы умеете готовить?
— Я училась в «Кордон-блю» в Париже, — гордо сообщила Хлоя. — Там учат готовить изысканно, для гурманов, — добавила она на случай, если он об этом не знал.
К счастью, в отличие от большинства других Мэтью не стал спрашивать, на какой именно срок она там задержалась.
— Впечатляет.
— Спасибо.
— В моем представлении вы не похожи на повара.
— Меня вдохновила Сабрина.
— Кто такая Сабрина?
— «Сабрина» — это фильм. Помните, с Одри Хепберн? Она дочь шофера и уезжает в Париж, чтобы там научиться готовить. Конечно, все заканчивается тем, что оба главных героя фильма, два брата, в нее влюбляются.
— Интересный подход к выбору профессии.
— В конечном итоге ничего из этого не вышло. Но я сказочно готовлю. — Супы и закуски, мысленно добавила Хлоя.
— Давайте договоримся так: поскольку вы не леди и мы все-таки находимся в демократической стране, я постригу ваш газон, а вы приготовите мне ужин.
Она, конечно, предпочитает готовить, нежели управляться с газонокосилкой, но главное блюдо станет проблемой.
— Как насчет того, чтобы ограничить ужин закусками и напитками?
Мэтью окинул взглядом ее палисадник и медленно покачал головой:
— Газон большой, и аппетит у меня не маленький. — Отчего-то в тот момент, когда он упомянул о своем аппетите, мысли Хлои резко свернули в сторону, далекую от пищи.
— Мэтью, могу я вам напомнить, что вы почти женатый мужчина?
— Вы можете делать все, что вам, черт возьми, угодно. Скажем так: вы готовите ужин на троих, а я беру с собой сопровождающего.
— Прекрасно. — К тому же у нее будет шанс лучше узнать Бриттани. — Завтра вечером?
— Годится.
Хлоя кивнула и пошла дальше; ее пальчики цвета «Текилового восхода» загадочно мерцали.
День выдался жарким, душным, и спешить ей, несмотря на то что теперь у нее уже появились кое-какие дела, было некуда. Хлоя вздохнула. Жизнь ее не кипела. Ни избытка работы, ни избытка удовольствий. В Лондоне ее едва ли не каждый день ждали по три-четыре интересных события. Вечеринки, открытия ресторанов, премьеры. Как только она более или менее прочно здесь обоснуется, надо будет заняться заведением связей для нормального общения в Остине.
Хлоя прикинула, который сейчас час в Лондоне, и позвонила Ники. Ей внезапно до боли захотелось услышать кого-то, кто говорил на понятном ей языке.
Три гудка, и никакого ответа. Хлоя уже хотела было отключить вызов, когда в трубке раздался смешок и знакомое:
— Ало? Ники!
— Хлоя, дорогуша!
До Хлои доносились шум голосов, музыка и смех. Ники веселилась. Вечеринка, судя по всему, продолжалась уже немалое время.
— Это Хлоя! — громко крикнула Ники, оповещая всех-присутствующих.
Хлоя услышала разноголосое «Привет, Хлоя!», произнесенное мужчинами и женщинами, находящимися в самых разных стадиях опьянения. Тоска сжала сердце Хлои. Тоска по дому, по друзьям.
— Передай им всем от меня привет, — сказала она.
— Ну так когда ты возвращаешься? — с некоторым сарказмом спросила Ники.
— Когда я приеду домой?
— О, ты не могла бы подождать до завтра? Я сорву банк, если ты завтра смотаешь удочки.
