— Алина, — в голосе его появились угрожающие нотки.
Я вскинула голову. Взгляд его явно говорил, что спорить мне с ним не следует. Как всегда, он получит то, что ему нужно, не интересуясь мнением окружающих, тем более моим.
— Что ты от меня хочешь, Громов? — не спеша садиться, спросила я, пытаясь взять себя в руки.
— Лишь чтобы ты выслушала меня.
— Тогда слушаю, — с вызовом вскинула брови. — Для этого мне не обязательно садиться в твою машину.
— Обязательно, — обрывая на корню все мои доводы и возмущение, Олег с видимой легкостью затолкал меня в салон автомобиля и заставил подвинуться.
Я было хотела открыть дверь с противоположной стороны, но одновременно с тем, как Олег сел рядом и захлопнул машину, я услышала характерный щелчок замка. Уставилась в затылок сидящего за рулем Антона, пытаясь испепелить его взглядом, но плевал он на меня и на мои желания, как и его хозяин. Даже посмотреть не удосужился.
— Поехали, — приказал Громов, и лишь когда Мерседес тронулся с места, повернул голову ко мне.
Нас разделяло несколько сантиметров, ладонь его упиралась в кожу сиденья рядом с моим бедром.
— Куда мы едем?
— Туда, где нам никто не сможет помешать, Алина, — глаза его зло сверкнули, а губы вновь искривились в довольной ухмылке.
Глава 22
Алина
— Аэропорт? — с недоверием посмотрела я на Громова.
— Аэропорт, — подтвердил, приподняв уголки губ. — Я лечу в командировку.
— А я тут причем? — зло выговорила я, откидываясь на спинку сиденья.
Все это время меня не отпускало напряжение, мыслей было много и в то же время все они казались бестолковыми и не стоящими того, чтобы держаться за них и пытаться развить. Головная боль не стала сильнее, но виски давило, от этого начали ныть шея и плечи.
— Открой окно, — попросила я Антона. А когда тот проигнорировал меня, добавила уже Олегу: — Мне душно!
— Открой окно, — приказал Громов, и стекло тут же поползло вниз, что вызвало во мне новый приступ злости.
— Причем тут я, Громов?! — повторила вопрос.
— Ты едешь со мной, Алина.
Я недоверчиво уставилась на Олега.
— Шутка засчитана.
— Это не шутка. Я лечу в командировку и решил, что ты поедешь со мной. — Я заметила, как пальцы его сжались на ручках моей сумки, которую он все это время держал у себя. — Паспорт ведь у тебя с собой? — улыбнулся холодно.
Я машинально кивнула. Только после этого подумала, что стоило соврать.
— Вот и отлично. Куплю тебе билет.
— Ты псих, — выдавила я, когда дар речи ко мне всё же вернулся.
Машина остановилась у въезда на парковку. Антон опустил стекло со своей стороны и забрал чек из автомата. Шлагбаум тут же поднялся, мы поехали дальше к терминалу.
— Олег, что ты задумал?! — в тоне моем проскочили истеричные нотки, потому что… потому что я действительно была на грани.
Сколько можно вмешиваться в мою жизнь?! Сколько можно строить её по своему усмотрению?!
— Я уже сказал тебе, — с нажимом повторил Громов, — ты едешь со мной в Калининград, Алина.
— Прекрасно! — всплеснула я руками. — А мое мнение ты не желаешь услышать?!
— Не желаю! Оно меня не интересует! — гаркнул он, по всей видимости, не собираясь дальше продолжать какой-либо разговор по этому поводу. Не знаю, чем он занимался эти три дня, но настроение у него было так себе. Одарив меня тяжелым, непроницаемым взглядом, он добавил все так же резко и твердо: — Ты едешь со мной, Миронова.
— В качестве кого?! — выкрикнула ему в лицо, теряя последние крупицы терпения.
— В качестве горничной! — процедил сквозь зубы и отвернулся.
Но я дернула его за рукав, заставляя снова посмотреть на меня.
— Я не твоя горничная. Я уволилась.
— Это ты так считаешь. Я тебя не отпускал, Алина. Ты уйдешь только тогда, когда я позволю тебе сделать это.
— Прекрасно, — усмехнулась жестко. — Я никуда с тобой не поеду. Ты не сможешь меня заставить.
— Уверена? — глянул на меня так, что я засомневалась. Может ли он меня заставить? Да что он мне сделает! И всё же…
— Уверена, — выпалила, хотя пыл свой поубавила. Один Бог знает, что он может придумать.
— Ладно, — покривив губами, он потер лицо свободной ладонью, провел по волосам и снова посмотрел на меня: — Давай попробуем заново. Я приехал извиниться за свои слова. Я переборщил.
Переборщил он!
— Отличное извинение, — не глядя на Громова, кинула я.
Машина припарковалась у входа в зону посадки, но выходить ни Антон, ни Громов, ни, уж тем более, я, не спешили. Да и двери были до сих пор заблокированы. Будто Олег боялся, что я сигану прочь, едва получу такую возможность. Наверное, я бы так и поступила, если бы не понимала — далеко в своем положении я не убегу. Тем более без сумки, в которой были и деньги, и телефон. Разве что к охране кинуться…
— Сейчас мы выходим, Алина, и спокойно оформляемся на рейс. Ты меня поняла?
— Нет. Я никуда с тобой не полечу.
— Тогда у твоей подружки будут проблемы.
Неожиданно. Подобного поворота я точно не ждала. Если он про Инну… Про Инну, про кого же еще?! Других подруг у меня просто-напросто нет.
— И какие же у моей подружки будут проблемы?! — спросила с вызовом, вновь поворачиваясь на спокойного Громова. Он был уверен, что я соглашусь, был уверен… — Какие у Инны могут быть проблемы, Олег? Ты видел, что за автомобиль за ней приезжал, неужели ты считаешь…
— Неужели ты считаешь, — оборвал он меня, — что карьере Вадима Козельского пойдет на благо связь с девочкой по вызову?
— О чем ты? — голос сел.
— У меня есть пара занимательных видео, где главная героиня — твоя подружка. И если ты решишь отказаться от моего предложения о совместной поездке в прекрасный город Калининград, то это видео может стать достоянием общественности, Алина. Мало того, что Инну за аморальное поведение, весьма вероятно, попросят из университета… — он выразительно глянул, едко улыбнувшись, — так еще и её покровитель может перестать с ней носиться. Слышал, что Козельский собрался в политику. Как думаешь, что он выберет — девочку из эскорт-услуг или власть и деньги?
Я неверяще покачала головой. Это он серьезно? В том, что этот мужчина вряд ли опустится до подобного, я сильно сомневалась, и все же… В чем я могла быть уверена наверняка? Уж точно ни в чем из того, что имело хоть какое-то отношение к Олегу. Потому что как бы мне ни казалось, что я чувствую его, понимаю, на что он способен, реальность была далека от этого. Сейчас, спустя время, я все еще ничего не знала о нем, ничего не понимала, а то, что мне казалось… Мне именно казалось.
— Ты мерзавец, Громов.
— Мне нужно, чтобы ты поехала со мной, Алина, — жестко выговорил Олег. Кинул мою сумку мне на колени. — И либо ты сейчас спокойно выходишь из машины с улыбкой на лице, либо я сделаю все, чтобы твоя подруга осталась ни с чем. Выбирай. — И, больше не глядя на меня, открыл дверцу. Вышел на улицу.
Я едва не заревела от беспомощности. Он загнал меня в угол. Снова! Снова, чтоб его!
— Всего хорошего, — выдавила я, обращаясь к Антону, поймавшему мой взгляд в зеркале заднего вида и, ухватившись за ремешки сумки с такой силой, будто это была моя спасительная соломинка, покинула салон.
Громов уже достал из багажника небольшой чемодан и, взявшись за выдвижную ручку, направился к пешеходному переходу перед дверьми в аэропорт. Я же не двинулась с места. Заметив, что я, как покорная собачка, не следую за своим хозяином, он вернулся ко мне.
— Ты решила не лететь?
Сжала челюсти, подошла. Вскинула голову и заглянула ему в глаза:
— Я тебя презираю, Громов.
— А мне казалось, что ты испытываешь ко мне иные чувства, — склонившись ко мне, провел ладонью по щеке.
Я дернулась, отошла назад и прошипела, даже не пытаясь скрыть своей ненависти:
— Ты омерзителен, Олег Громов.
— А ты прекрасна, как никогда, Алина, — губы его растянулись в победной улыбке.
