Но, черт возьми. Если мистер Гудвин трахается именно с ней, я готов заплатить деньги, чтобы посмотреть.
Образ милой круглой попки мисс Джи в воздухе, принимающей его сзади, пока он наматывает ее длинные, вьющиеся волосы на кулак, и оба они смотрят, как я дрочу, почти заставляет меня поставить палатку в классе.
Или мы втроем в машине отправляемся через американский Запад. Голые на горячих кожаных сиденьях. Его член в моей руке, в то время как она бьется о мои пальцы.
О, трахни меня. Это именно то, что мне нужно, чтобы вырваться из спирали скуки.
Я зацикливаюсь на этой идее, пока Сайлас не стоит передо мной, захлопывая шкафчик перед моим лицом.
— Куда ты пошел? — спрашивает он, когда мои глаза фокусируются на нем. Мы в раздевалке, где я уже неопределенное время стою с очками в руках.
Я провожу языком по внезапно пересохшим губам. — Думаю, я собираюсь соблазнить своего учителя.
— О чем ты, черт возьми, говоришь? — Он вздыхает и перекидывает полотенце через плечо. У двери тренер кричит, чтобы мы все поторопились и залезли в бассейн.
— Оказывается, есть мистер и миссис Гудвин, — говорю я медленно, прокручивая в голове последствия.
— Я не понимаю. Кого из них ты соблазняешь?
Слабая ухмылка дергается в уголках моего рта. — Обоих.
ГЛАВА 16
СЛОАН
Слишком жарко, чтобы бегать. Кондиционеры в школе всю неделю боролись за то, чтобы справиться с накалившейся на нас жарой, отказываясь отступать. Возможно, единственный плюс драконовских требований Сент-Винсента к юбкам: по крайней мере, у нас достаточно вентиляции.
После того, как мы с Кейси возвращаемся домой с занятий, я сбрасываю форму на пол и натягиваю майку и пару шорт для бега. Я зашнуровываю кеды практически на середине пути, а затем выхожу за дверь. В последнее время я не могу дождаться, когда отправлюсь в путь и пройду несколько миль под ногами. Просто хочу позволить дню вытекать из моих пор, в то время как мой плейлист заглушает все мысли, кроме дыхания и поддержания темпа.
Примерно в полумиле от дома я чувствую его запах еще до того, как выхожу из-за поворота.
Нарушитель границ.
Ага, вот он снова здесь, сидит на скамейке и курит, как будто это его личная мастерская. Я резко останавливаюсь и перевожу дыхание. ЭрДжей, не отрывая взгляда от телефона, вынимает косяк изо рта и протягивает его мне.
— Кажется, я говорила тебе…
— Мы оба знаем, что я не собираюсь слушать, — перебивает он. — Так что давай перейдем к тому, что ты скажешь мне, во сколько заехать за тобой завтра.
Я наклоняю голову в его сторону. — Все еще живешь в стране иллюзий, да?
Когда я не беру косяк, он затягивается и пожимает плечами.
— Я почти болею за тебя.
ЭрДжей усмехается про себя и убирает телефон в карман. — Я знаю.
Совсем другое дело встретиться с ним при дневном свете. В последний раз, когда мы стояли здесь, он мог быть кем угодно. Какая-то искалеченная фигура в темноте пытается заманить меня в свой подвал для убийств. Теперь, укрывшись в лесной тени от слишком яркого солнца, он определенно не монстр. Но больше всего мое внимание привлекают его карие глаза. Коричневые крапинки внутри болотно-зеленого кольца. Яркий на фоне прядей каштановых волос, падающих на лоб.
— Почему ты не гуляешь со всеми остальными? — Я совсем его не знаю, но чувствую беду, когда вижу его. Он абсолютно из тех, кто замышляет что-то нехорошее. — Большинство парней ездят в город по пятницам вечером. — Что в основном сводится к тому, чтобы напиваться и приставать к дочерям горожан и несчастным своенравным девочкам из частной школы, которые попадаются на их развратные пути.
— Я не очень забочусь о большинстве людей.
— Да? — Тогда, наверное, мне просто повезло.
— Ты другая.
Вопреки себе, легкая вспышка удовольствия щекочет меня. — Как это?
— У тебя задница получше. — Дьявольская ухмылка расползается по его лицу. Это милая улыбка. Честная. Полная самодовольства.
— Я сделаю вид, что не слышала этого, не так ли? — говорю я со вздохом.
— Это нормально — говорить, что ты напрашиваешься на комплименты. Я не возражаю.
У него с собой бутылка воды. Я отпиваю из нее. Сажусь рядом с ним и выпиваю примерно половину.
— Конечно, угощайся, — протягивает он.
Я не упускаю из виду, как его взгляд фокусируется на моем рте, когда я пью его воду. — Так что, тебя не пригласили потусоваться с крутыми ребятами?
— Нет. Я просто предпочитаю побыть один.
Я слежу за контурами его предплечий, когда он подносит косяк к губам, когда мне приходит в голову, что я трачу больше времени, чем нужно, на исследование его черт. Он не производит на меня впечатления спортсмена, хотя он худощав и подтянут.
Когда я ловлю себя на том, что пялюсь, то вместо этого нахожу увлекательный след марширующих муравьев на земле, чтобы понаблюдать за ними.
Было намного легче игнорировать его, когда ЭрДжей был всего лишь пустым лицом в моей голове.
— Фенн сказал, что ты часто менял школы.
— Пять раз за три года, — подтверждает он. — Эта уже шестая. Мама всегда гонялась за каким-то мужиком по всей стране. И вот я здесь.
— Отстой.
— Неважно. В конце концов ты понимаешь, что нет особого смысла заводить друзей. Все временно. В итоге у тебя просто появляется куча людей в твоей временной шкале, за которыми ты следишь из-за какого-то неуместного принуждения ставить лайки на их посты и казаться заинтересованным в их ерунде. Нет, спасибо.
Это странно, но в некотором смысле я узнаю часть себя в ЭрДжее, мы оба держим других людей на расстоянии, проживая большую часть своей жизни в собственных головах. Мы оба насторожены и, возможно, немного неправильно поняты.
Или, может быть, я слишком много читаю о его личности одиночки.
— Я тоже сменила школу в этом году, — признаюсь я.
ЭрДжей снова предлагает мне косяк, и на этот раз я делаю быструю затяжку.
— Ну и как?
— Да никак. Я хожу в католическую школу для девочек…
— Да? — Он оживляется, нахально приподнимая бровь.
— Поверь мне, это противоположность сексуальности. Представь себе викторианский приют для пуританок, но там бьют чувством вины и несоленой пищей.
— Я не знаю… Это может быть сексуально.
— Если хочешь одолжить мою юбку и присутствовать вместо меня, будь моим гостем.
— Видишь? Уже раздеваю тебя.
— Как мило, что ты думаешь, что ты вообще знаешь, что с этим делать, — ответила я.
— Пожалуйста, милая. Попробуй меня.
Он проводит кончиком языка по зубам, ухмыляясь. Просто едва уловимый рефлекс, который на мгновение притягивает меня.
— В твоих влажных снах.
— Постоянно.
Я закатываю глаза и делаю еще одну затяжку из его косяка.
Когда парни говорили о нем, они представляли ЭрДжея как некий социальный дефект, сидящий в своей комнате и читающий манифесты. Оказывается, у него есть характер. Он веселый. Умеет флиртовать. Глупо сексуальный. Та первоначальная интрига, которую я почувствовала в тот первый раз, все еще присутствует, что-то, что намекает на то, что все еще находится над поверхностью, которую мы прощупываем. Я не назову это искрой, но, возможно, это крошечный огонек интереса. Крошечное желание узнать его получше.
— Итак, бег, — говорит он. — Это твой конек?
— Я занимаюсь легкой атлетикой, да. Хочу получить стипендию, но в прошлом году у меня немного упали оценки.
— Если тебе когда-нибудь понадобится репетитор…
Я проглотил смех. — Да, конечно.
— Думаю, ты будешь удивлена.
— Да, не сомневаюсь. Тайный преступный гений.
— Если ты думаешь, что оскорбления меня отпугнут…
— Нет, именно это мне в тебе и нравится. Ты не пытаешься произвести на меня впечатление.
— А я должен?
— Зачем тебе это делать, если ты весь такой загадочный подонок? Просто будь собой, верно?
Это вызывает у меня глубокий смех. О нет. Мне нравится звук его смеха. В нем есть та самая сексуальная нотка, которая немного учащает мой пульс.
