опустилась на него, протяжно вздыхая. Майлз застонал, как только оказался полностью во мне.
– Черт, малышка, это лучшая часть дня, – хриплым шепотом произнес он, сжимая мои бедра и вынуждая двигаться.
Я поднималась и опускалась сначала медленно, потом все быстрее раскачивалась на его коленях. Я не сдерживалась ни в чем. Уверена, что мои крики были слышны за пределами машины, но нам было плевать. Когда Майлз начал встречать мои толчки, резко поднимая и опуская свои бедра, я почувствовала, что уже на грани. Я повторяла его имя практически без остановки, задыхаясь от переполнявших меня ощущений.
– Еще, Майлз, еще! – выкрикнула я, цепляясь за него так, как будто от этого зависела моя жизнь.
Он давал мне все, что бы я ни попросила. Его толчки стали резкими, глубокими, сильными. Я хватала ртом воздух, но мне все равно было недостаточно. А потом Майлз вернулся к моей груди и сжал их, сильно всосав один сосок. Это отправило меня за край. Я с криком кончила, выгнув спину и содрогаясь. Майлз отпустил мою грудь, обнял меня, крепко прижав к себе, и двигался без остановки, пока собственное освобождения не настигло его через несколько толчков. Он хрипло простонал мое имя мне в шею, а потом замедлился.
Я чувствовала, как пульсировал его член внутри меня. Мы восстанавливали дыхание и улыбались, глядя друг другу в глаза.
– Я люблю тебя, – прошептал он.
– Я люблю тебя, – повторила я.
Как только Майлз подарил мне самый чувственный поцелуй за этот день, нас напугал стук в окно. Я резко отпрянула от него, и мы посмотрели в ту сторону. Прямо нам в лицо светил фонарик, а рядом с ним мужская рука держала полицейский жетон.
– Прошу вас одеться и выйти из машины, – произнес грубый голос по ту сторону стекла.
Майлз кивнул и прикрыл меня.
– Офицер, выключите, пожалуйста, фонарик и дайте нам две минуты.
Фонарик выключился, и полицейский отошел немного в сторону, давая нам время одеться. Я бубнила себе под нос проклятия, застегивая платье и слезая с Майлза. Между ног я все еще чувствовала влагу, но натянула трусики, потому что посчитала неприличным появиться перед офицером полиции без нижнего белья. Мой мозг глумился над моей наивностью, напоминая, что появиться перед полицейским с голыми задом и грудью, и верхом на мужчине – это тоже не было верхом благодетельности.
Майлз вышел из машины первым, кратко меня поцеловав и пообещав во всем разобраться. Я натягивала наскоро сброшенные босоножки, бросая косые взгляды в зеркало заднего вида, в котором было видно, как Майлз разговаривает с двумя полицейскими.
– Черт, черт, черт. Как же нас так угораздило вляпаться? Как дети, – бормотала я.
Я открыла дверь и выставила ногу из машины, когда услышала голос одного из офицеров.
– Мэм, оставайтесь в машине.
Я бросила быстрый взгляд на Майлза, и он кивнул. Я закрыла дверь и осталась на месте, поглядывая в боковое зеркало. Ничего не настораживало меня. Майлз и полицейские стояли в расслабленных позах и даже улыбались. Я поняла, что он действительно все уладил. Примерно через пять минут офицеры сели в свою машину и выехали из переулка. В это же время Майлз занял свое место.
– Что? Что они сказали? – спросила я взволнованно. – Нам выписали штраф за секс в общественном месте?
Майлз улыбнулся, завел машину и вырулил на улицу.
– Дорогая, нам нужно отправить детей в летний лагерь.
– Каких детей? – Я уставилась на него как на сумасшедшего.
– Наших. Близнецов Корин и Майкла и погодок Доминика с Сарой.
– Что?
Майлз рассмеялся.
– Я сказал им, что у нас четверо детей, и я нормально не занимался сексом с женой уже почти пятнадцать лет. Они так прониклись моей проблемой, что один из офицеров дал номер телефона летнего лагеря, куда можно отправить всех детей разом. Так что, мамочка, пакуй вещи, наши воображаемые дети едут в летний лагерь.
Как только он закончил, в машине наступила тишина. Через минуту мы разразились диким хохотом. Я смеялась до слез. Меня поражала сообразительность Майлза и его изворотливость.
– Я люблю тебя, – сказала я, успокоившись, когда мы уже были перед моим домом.
– И я люблю тебя, – ответил он, поглаживая мою щеку. – Увидимся завтра?
– Да, – прошептала я и нежно поцеловала любимого мужчину.
Глава 10
– Можно быть счастливой настолько, что даже страшно?
– Чего ты боишься? – спросил Майлз, поглаживая кончиками пальцев мое обнаженное плечо.
Пятничный вечер для нас был праздничным не столько из-за окончания рабочей недели, сколько из-за возможности провести вместе целые выходные. Пенелопа осталась у подруги до воскресенья, позволив мне всю себя отдать Майлзу.
– Не знаю. – Я пожала плечами, глядя на мужчину из-под полуприкрытых век. – Наверное, того, что все в любой момент может закончиться.
– Почему это должно закончиться, Ари? Если мы захотим, наше счастье будет длиться вечно.
– Есть еще обстоятельства.
– Какие?
– Не прямо сейчас, – тихо ответила я. – Но всегда на смену безграничному счастью приходит страдание.
Майлз придвинулся ближе и обнял мое бедро, уткнувшись лицом мне между грудей.
– Не думай об этом. Живи сегодняшним днем. Ты ведь сегодня счастлива?
– Невероятно счастлива, – отозвалась я.
– Как и я. Давай не будем бояться и продлим этот момент, ладно?
– Хорошо, – выдохнула я, когда он потянул губами за сосок.
– Так хорошо? – спросил Майлз, снова втягивая его в рот.
– Да, – простонала я, выгибая спину.
– А так хорошо? – не унимался он, когда перекинул мою ногу через свое бедро и вошел в меня двумя пальцами. Я задохнулась, не в силах ответить. Из моего рта вырывались только всхлипы и стоны, пока он ритмично двигал рукой, при этом не переставая ласкать мою грудь. – Боже, детка, ты сводишь с ума. Ты снова мокрая и такая горячая. Оседлай меня.
Майлз потянул меня на себя, но я упиралась.
– У меня нет сил.
– Давай, малышка,
