книгу? Ах да, книгу, – мотнула головой Люси, с трудом оторвавшись от ошалевшей своей жертвы.
Деморализованная Марта покраснела, налившись злобой и явно ища, на кого бы ее выплеснуть. Но на Люсю делать она это опасалась, потому быстро вычислила меня в качестве девочки для битья.
– Захарушка, ну у нас же для этого есть челядь, – нежно пропела она, сверкнув глазами в мою сторону. – Этим может заняться вот эта, как там вас зовут, милочка?
– Марта, ее зовут Джулия, и я, кажется, предупреждал тебя. Не стоит перегибать палку, – совершенно спокойно сказал Завьялов, но красотку было не остановить.
– Джулия. Боже, что за имя! Как у дворовой собачонки! – отхлебнув шампанского, пропела она, и я поняла, что Марта пьяна.
Вот интересно, чего она ко мне привязалась? Я вроде ничего ей не делала плохого, да и соперницу во мне видеть – просто глупость несусветная.
– Ну, не всем же такие звучные имена, как у некоторых иметь, – ехидно выплюнула я. Нет, ну а чего она? Заметьте, не я первая начала. – Некоторые, вон, из Марф Рыгалиных, приехавших из городишки со славным названием Козюлькино, в Март Разумовских превращаются, а я с рождения Джулия. Ну, мама моя сериалы любила, она ж не знала, что не одна увлекается мыльцем, и что после просмотра бразильских соплей всех Жучек во дворе в Жулек переименуют. А вот ваши родители, похоже, вполне осознанно вас имечком наградили.
Откровенно говоря, это Люся мне рассказала всю подноготную наших оппонентов, пока мы добирались до пафосной харчевни. «Чтоб Люся Миргородская на встречу не подготовленная отправилась. Щазз!» – трубно голосила она на весь джип. Катька от страха отпускала руль, но, слава богу, быстро брала себя в руки.
– Ах ты тварь! – взвыла Марта-Марфа и, вскочив с места, выплеснула на меня содержимое стакана.
– Я не намерена терпеть такое к себе отношение! – гордо сказала я и, встав из-за стола, пошла к выходу.
– Юля, стойте. Простите, – бросился за мной Завьялов, но я не собиралась останавливаться.
Да на кой черт он мне нужен? Жила я себе спокойно и жила, никто в меня шампанским не плескался.
– Если уйдешь за ней – можешь не возвращаться! – выкрикнула пьяно Марта и со всей силы бортанула об пол бокал, который с тихим бзыньком прыснул сияющими осколками по начищенному полу.
– Да пошла ты, – прохрипел Захар, больше не стараясь сдерживать себя.
Ну, наконец-то мужик в нем верх над интеллигентом взял!
– Знаете, господин Завьялов, вы думали, я настоящая, а я думала, что вы сильный и мужественный. А вы даже бабу свою не можете поставить на место как надо. Оставьте меня в покое. Завтра я подам заявление на увольнение. Не могу позволить абы кому вытирать об меня ноги. И не нужно тащиться за мной, я в состоянии взять такси, – выкрикнула уже с улицы, с сожалением глядя на Захара, застывшего посреди ресторанного фойе.
– Эй, красотка, поехали, покатаемся, – услышала я за спиной нахальный голос.
«Только не оборачиваться, не оборачиваться», – подумала я, вспомнив все фильмы ужасов, виденные мною, и повернулась к источнику звука. Ну надо же, ощущение, что меня эти ушлепки специально тут ждали, хотя с моим везением – ничего удивительного.
– Езжайте, куда ехали. Я не расположена к флирту сегодня, у меня трусы в жопу врезались и все чешется, – вызверилась я, выдвинув вперед челюсть. – А потом, ты слепой, наверное. Ты где красотку-то увидел? – ощерилась я.
Но по стали в глазах коротко стриженого парня мне стало ясно: «Попала я в вагон для некурящих». Их было трое, похожих на быков и явно искавших приключений. И, блин, физиономия бабули Остроумовой на них тоже особого впечатления не произвела. Да что же это такое делается? Куда мир катится, в какие тартарары?
– Я сказал, быстро села в машину! – приказал крепыш уже не смеющимся голосом.
Ну надо же, чудесное завершение прекрасного дня.
– Хрен тебе, – выдохнула я и с ужасом стала наблюдать за открывающейся дверцей автомобиля. Бежать на метровых каблуках я не могла. Какая разница – разбиться насмерть, упав с высоты Эйфелевой башни, или откинуть дорогие туфлишки, подвергшись насилию со стороны трех гоблиноподобных человеков? И так, и этак не комильфо, как говорит моя мамуля. – Я буду орать, – предупредила.
– Слушай, Горох, может, ну ее на хрен? Тряпки на ней стоят, как железный мост, – попытался воззвать к голосу разума приятель агрессора. – Наживем еще проблем.
– Эх ты и бздюхан. Смотри, какая красотка, персик просто, а когда хмурится – на моего любимого хоккеиста похожа. Я, блин, от него фанатею, – хохотнул Горох и расслабленной походкой направился ко мне, плотоядно облизывая пухлые губищи.
Нет, живой я им не дамся. Зажмурив глаза, я нагнулась и ломанулась вперед, как бодливая корова, целя головой в живот Гороха.
Сначала, мне показалось, что я на полном ходу вломилась головой в бетонную стену. Вот реально, даже в шее что-то очень нехорошо хрустнуло, а перед моими всегда ясными очами поплыли цветные пятна.
– Ох, е… – хрюкнул предполагаемый насильник и согнулся в три погибели. Я отлетела и приземлилась на свою подушку безопасности, при этом сильно ею ударившись. – Совсем дура? – обиженно спросил Горох. – Мы ж пошутить хотели.
– Ага, шутник блин, – выдохнула я, наблюдая с подозрением за наклонившимся ко мне придурком.
– А ну, отойди от девушки! – услышала я громкий окрик.
Горох вздрогнул, а я закатила глаза. Ну конечно, рыцарь-начальник решил вступиться за прекрасную Дульсинею. Вот только этого мне не хватало сейчас. За спиной Завьялова маячила Люся, разминая свои кулаки, как профессиональные боксеры разминают их перед выходом на ринг. На лице ее было написано торжество и чуть-чуть блаженство. «Ну все, начались в колхозе танцы», – подумала я и шепнула Гороху:
– Сваливайте.
Он не понял моего намека.
– Это кто тут храбрый такой? – взревел дурачок, резко развернувшись всем корпусом к источнику звука, оставив меня задумчиво и красиво развалившейся на грязном асфальте и вообще тут же потеряв ко мне интерес.
Странно, но мне показалось, что Люся ему подмигнула. Хотя, что ни примерещится после удара многострадальной головушкой…
Горох нервно дернулся. Конечно, не у каждого психика выдержит получить полный страсти взгляд такой красотищи.
– Юлия Павловна, с вами все в порядке? – поинтересовался Завьялов, и, могу поклясться, уставился своими чертовыми глазищами на мои оголившиеся ляжки, которые от его взгляда охватила волна жара, и вообще, у меня аж горло стянуло.
– Джулия, – вредно рыкнула я. Как раз в этот момент Горох выкинул вперед кулак, который мой начальник с легкостью перехватил
